Стрела гламура
Шрифт:
Три трупа за сорок восемь часов — эти цифры впечатлили даже оперативников. Они все-таки пробились через перевал на хвосте бульдозера и приехали к нам еще до завтрака. Мы с Иркой как раз чистили картошку, чтобы приготовить на гарнир к сосискам вкусное и питательное пюре, когда за забором посигналили. Мася с папочкой тут же прибежали к нам в кухню, чтобы посмотреть в окно, из которого видны были раздвижные ворота.
— Кто приехал? — спросил ребенок.
— Опера, — авторитетно ответил ему Колян.
— О, пираты! — обрадовался малыш.
Во двор один за другим закатились два легковых
— Так-так-так! — сказала я и грозно посмотрела на Коляна, поигрывая ножом. — Интересно, кто это вызвал кавалерию?
— Ну, я вызвал, — чистосердечно признался муж. — А что? Свой человек в этой ментовской тусовке нам явно не повредит. Разве не ясно? Сейчас начнется разбор полетов, и опера станут трясти нас, как плодоносящие груши.
— Так ведь Лазарчук будет трясти нас активнее всех и вытрясет всю душу! — напомнила я.
— Конечно, но к Серегиной манере вести разыскную работу нам не привыкать, — Ирка неожиданно встала на сторону Коляна. — Зато Лазарчук по старой дружбе не даст нас в обиду всем другим.
— Обидит сам, один за всех! — пробурчала я, уже сдаваясь.
Мне своевременно пришло в голову, что в приезде Сереги на личном автомобиле есть еще один плюс: теперь нам будет на чем вернуться в город. Оба джипа, на которых не в добрый час прибыла на дачу вся наша компания, трагическим образом остались без водителей, так что с отъездом возникала проблема. Я поделилась этой мыслью с подругой и мужем, и Колян забеспокоился:
— Покойников, наверное, специальный милицейский транспорт заберет, а вот оставшиеся семь человек, похоже, будут претендовать на четыре свободных места в Серегиной машине! Не многовато ли получается пассажиров?
— Я могу сесть за руль джипа! — предложила я, повеселев при мысли об увлекательной поездке на роскошном внедорожнике по горному серпантину. — Только пассажиров не возьму, мало ли что…
— Ты уж тогда и джип не бери, мало ли что! — съязвила Ирка.
— Слушайте, девочки, а не маловато ли вы приготовили сосисок? — несколько не в тему спросил Колян, критично оглядев невысокий штабель сосисочных брикетов. — Народу-то заметно прибавилось! Нас семеро, Анатолий, двое охранников, трое оперов и еще Лазарчук, который ест за троих!
Подсчитав, что накормить нужно четырнадцать человек, Ирка полезла в холодильник и нарастила сосисочную башню еще на вершок. А я нагребла в тазик еще сырой картошки, посмотрела на курган из корнеплодов и вздохнула:
— Ирусик, боюсь, что нам с тобой с таким объемом работ не справиться!
Я с намеком посмотрела на Коляна, безмолвно приглашая его занять место на линии кухонного фронта, но муж прикинулся, будто не понял моего говорящего взгляда, и сказал:
— Я думаю, Масяню лучше увести подальше от всей этой нездоровой суеты, правильно? Пойдем-ка мы с ним на прогулку.
— Тоже верно, — я снова вздохнула и с удвоенной энергией взялась за картошку.
Колян посадил ребенка на санки и повез кататься с детской горушки. Я дала им с собой сухой
— Добрый день, пираты!
«Пираты» обращению заметно удивились и ответствовали нестройно, без энтузиазма. Наверное, день, посвященный выезду на место двойного убийства, не казался им добрым.
— Здорово! — сказала Ирка заглянувшему к нам Лазарчуку и развила приветствие песенным текстом: — Я так ждала тебя, Вова!
— Я Сергей, — ворчливо напомнил капитан.
— Как дорога, Серега? — изображая непринужденность, Ирка играла в буриме.
— Все бы ничего, но она привела меня сюда, — ехидно ответил Лазарчук и посмотрел на меня.
Я молча отсалютовала ему ножом и продолжила старательно срезать шкуру с картофелины, ожидая продолжения. Мне представлялось, что капитан должен объяснить, каким образом он оказался в составе опергруппы, работающей на другом участке и даже в другом районе. Однако Серега и не думал что-то объяснять.
— Ты не умеешь чистить картошку! — заглянув в стоящую передо мной миску, объявил он.
— Я умею! — возмутилась я.
— Ты не умеешь чистить ее быстро, как в армии! — сказал Серега. — Надо вот так!
Он забрал у меня нож и с поразительной ловкостью сделал из крупной картофелины аккуратный кубик.
— Интересный способ, только очень расходный. Пожалуй, я позову нам на помощь кого-нибудь из женщин, у них нет армейской выучки, — сказала Ирка и вышла из кухни.
Я догадалась, что подруга дезертировала, опасаясь нахлобучки от Лазарчука. Я не видела в случившейся трагедии никакой нашей вины, но у Сереги могла быть другая точка зрения. Он искренне убежден, что мы с подругой притягиваем неприятности, и уже не раз озвучивал обидную формулу «Ленка плюс Ирка равно че пэ». При этом под аббревиатурой «ЧП» подразумевалось отнюдь не «частное предприятие».
— Зинулю разбуди! — крикнула я вслед подруге. — От Дины с ее дюймовыми ногтями маловато толку будет.
— Ну, а теперь рассказывай, что тут у вас случилось, — потребовал Лазарчук, когда мы с ним остались вдвоем. — Наверняка ты уже успела сунуть свой любопытный нос всюду, куда только можно было, и узнала много чего интересного.
— Узнала, — не без гордости согласилась я.
— Рассказывай, — велел Лазарчук.
И я честно приготовилась рассказывать, но не успела произнести ни слова. В кухню, грубо отпихнув с дороги капитана, ворвалась Ирка. Глаза у нее были круглые, физиономия бледная, губы тряслись.
— Там… Там! — сказала она и показала большим пальцем через плечо.
— Тамтам — это африканский барабан! Ты по существу говори, в чем дело? — потирая ушибленное плечо, сердито сказал Лазарчук.
— По-моему, она мертвая! — страшным шепотом сказала Ирка строго по существу.
— Кто?! — я уронила нож и схватилась за сердце.
— Кто-кто! Зинуля!
— Там? — деловито уточнил Лазарчук, показав пальцем на дверь, и быстро вышел из кухни.
Я бросила недочищенную картофелину и побежала за ним, на ходу спрашивая: