Стрелки Шарпа - Ричард Шарп и вторжение французов в Галисию, январь 1809
Шрифт:
Еще один офицер продемонстрировал свою отвагу, подъехав почти вплотную к линии обороны. Ему повезло меньше других. Лошадь полетела в грязь, сразу же окрасившуюся кровью. На баррикадах раздался радостный крик, но француз успел вылететь из седла и бегом вернулся к товарищам. Шарп восхитился его смелостью, однако тут же заставил себя смотреть на юг.
Юг! Вот откуда пойдет настоящая атака! Отсутствие д'Эклана на западном фланге лишний раз доказывало, что он со своими людьми пробирается к южной оконечности города. Теперь Шарп в этом не сомневался. Французы ждали, пока солнце
Где-то там располагался пикет касадорцев, и лейтенант тревожился, не попали ли они в ловушку. На южном направлении должно было находиться не менее семисот драгун. Шарп колебался, не послать ли патруль стрелков для выяснения обстановки.
– Сэр?
– с холма донесся тревожный крик Харпера.
– Сэр?
Шарп посмотрел на запад и выругался.
Впереди нового эскадрона драгун, вышедшего из мертвого пространства, был всадник в красном ментике и черной меховой шапке. Всадник на огромном черном коне. Д'Эклан. Не на юге, где заняли позиции почти все стрелки Шарпа, а на западе, где французская кавалерия дожидалась, пока солнце не превратится в яркий и ослепительный шар за их спинами.
– Может, привести ребят из домов?
– нервно спросил Харпер.
– Подожди.
– Шарп утешал себя мыслью, что хитрый Д'Эклан и свое присутствие сделал частью обмана.
Французы ждали. Почему, недоумевал Шарп, они так явно демонстрируют направление главной атаки? Он снова посмотрел на юг.
Тени стали длиннее и резче. Лейтенант высматривал малейшее движение вдоль разбитой дороги и в зарослях кустарника. Что-то шевельнулось в тени, потом еще раз, и Шарп торжествующе хлопнул в ладони.
– Вот!
Стрелки обернулись посмотреть.
– Касадорцы, сэр, - приглушенно произнес Харпер, зная, что не обрадует лейтенанта.
Шарп вытащил трубу. Приближающиеся люди были в испанской форме. Выходит, возвращается пикет или один из отрядов, посланных на юго-восток для подрыва мостов. А может, это переодетые французы?
Шарп посмотрел на д'Эклана. Егерь замер. Его неподвижность пугала, свидетельствуя о непоколебимой и холодной уверенности.
Шарп никак не мог поверить, что такой тонкий боец, как Д'Эклан, предпочтет прямолинейную и тупую атаку.
Лейтенант навел трубу на медленно подъезжающих с юга всадников и тихо выругался. Это действительно были испанцы. Он узнал сержанта с седыми бакенбардами. Измазанные грязью ноги лошадей и притороченные к седлам кирки свидетельствовали о том, что отряд возвращался с подрыва мостов.
– Проклятье! Чертов ад и кровавое проклятье!
– Он оказался не прав, совершенно не прав! Приближающиеся испанцы только что пересекли территорию, которая должна кишмя кишеть недостающими семью сотнями драгун д'Эклана. Шарп перемудрил.
– Убрать людей из домов, сержант!
Харпер с облегчением кинулся выполнять приказ. Лейтенант перевел трубу на запад. Как только он навел резкость, полковник Д'Эклан поднял саблю, и блеснувшее
Лейтенант сморгнул, и вспомнил, как д'Эклан едва не зарубил его у моста. Как давно это было! Он еще не знал Вивара и Луизу. Шарп вспомнил, как натренированный конь метнулся вправо, позволяя полковнику нанести рубящий удар с левой руки. Солдат учат защищаться от ударов правой рукой, поэтому многие так боятся встреч с левшами.
Шарп снова приник к окуляру. Полковник д'Эклан опустил саблю на луку седла и ждал. Сзади него беспокойно перебирали ногами лошади драгун. Солнце краснело и опускалось. Скоро в соборе развернут хоругвь, и верующие станут умолять мертвого святого прийти им на помощь. Между тем командир любимых элитных войск императора выжидал момент для начала атаки, которая сметет защитников города.
Теперь Шарп понял, что и ложная, и настоящая атаки обрушатся на них с запада. Первые три сотни вызовут на себя огонь защитников, а остальные как ураган устремятся вперед под прикрытием порохового дыма.
Харпер гнал стрелков на холм.
– Где разместить людей, сэр?
Шарп не ответил. Он смотрел, как полковник д'Эклан рассекает воздух тренировочными ударами, словно намеревался размять мышцы. Сабля ослепительно блестела в лучах заходящего солнца. Защитники города палили со всех стволов, но д'Эклан не обращал на это ни малейшего внимания. Он ждал, когда солнце станет мощным и устрашающим оружием, и этот момент приближался.
– Сэр?
– повторил Харпер.
Шарп снова не ответил, ибо в этот момент его охватила новая уверенность. Он ошибся насчет атаки с юга, однако если он ошибется сейчас, погибнут и город, и хоругвь, и все его люди. Все погибнет.
Он едва не поддался соблазну пренебречь новым озарением, но промедление грозило смертью. Шарп захлопнул трубу, сунул ее в карман и пнул мешок с ежами.
– Это взять с собой. Все за мной. Все!
– Встать!
– заорал на стрелков Харпер.
Шарп перешел на бег.
– За мной! Быстрее! Давай!
Он клял себя за то, что не догадался раньше. Все было так просто! Зачем французы перетащили припасы во дворец? Зачем полковник Курсо забил подвалы зерном и сеном? Подвал - не самое подходящее место для хранения припасов, если через несколько дней их надо забирать! А эти глупости с тысячей всадников? Даже такой опытный вояка, как Харпер, посмотрел на драгун и поразился их количеству. Люди склонны видеть орду там, где есть лишь малая сила. Насколько же легче совершить ошибку гражданскому человеку ночью!
Шарп побежал еще быстрее.
– За мной! Не отставать!
Ибо город был почти потерян.
* * *
Неф собора выглядел значительно проще, чем можно было судить по его внешней отделке. Между тем эта простота лишь подчеркивала величие и высоту украшенного колоннами здания.
Куполообразные трансепты были роскошны и величественны, несмотря на то, что французы посрывали все серебряные украшения, сбили статуи и вырвали из рам триптихи. Пустое пространство за алтарем, место для Бога, заливали алые лучи заходящего солнца.