Стрелочники истории. Дилогия
Шрифт:
Спустя три дня на тропе со стороны Пожвы появилась колонна из четырех десятков пленных смердов, десятка коров и голов двадцать мелкого рогатого скота. Их сопровождала пятерка всадников с одной или двумя заводными лошадьми. Боя практически не было, одномоментно прозвучали выстрелы – всадники упали на снег, лошади вскинулись, понесли, но очень быстро остановились – по глубоким снегам с торчащими то тут, то там кустами и деревьями – особо не разгонишься. Крестьяне – кто попадал на снег, кто наоборот – застыл столбиком. Куда-либо бежать невозможно – веревки мешают. Бойцы окружили и развязали полонян.
Со слов смердов, тут находились жители сразу трех разных деревень. Захват происходил по одному
За два дня пути кормить пленников никто не удосужился, напоить – тоже. Сколько снега по пути ухватишь, столько и попьешь. Лошадей и коров поили, полон – нет. Утром, после первой ночи из шести десятков пленных не поднялись четверо. Но это ничуть не смутило степняков. Всех остальных подбодрили плетьми, накинули на шеи петли и потащили дальше. К вечеру еще десять человек остались на дороге. И на следующее утро шестеро не смогли встать.
Крестьяне долго переминались с ноги на ногу, встряхивая затекшие руки в попытках восстановить кровоснабжение, хотя некоторые, наиболее смелые, пинали ногами трупы своих поработителей, дабы убедиться, что те действительно мертвы.
Бойцы кинулись ловить лошадей и коз, заодно проверяя седельные сумки. Найденную еду – куски вяленного мяса, засохшие лепешки, нечто вроде брынзы, зерно – тут же передавали бывшим пленникам. Теперь, когда враг был уничтожен, выжившие могли расслабиться – и тут же дали о себе знать раны и усталость. Люди просто садились на снег, не в силах сделать шаг, тупо радуясь, что их никто не бьет и никуда не гонит. У них не оставалось сил даже на то, чтобы поесть.
– Зачем степнякам сейчас пленные? – удивлялись Васильев с Осадчим. – Чем их зимой кормить? Просто перемерзнут через несколько дней и все.
Оказалось, у монголов была практика – именно пленные строят осадные машины, заваливают крепостные рвы и идут на штурм, прикрывая собой монгольских воинов. Неделю как-нибудь продержатся, а больше и не нужно. Но сейчас даже не это главное, Батыю нужны проводники, хорошо знающие здешние леса. А кто лучше местных, живущих на границе и в основном промышляющих охотой, знает окрестные леса?
– Ну, если Батый начал набирать проводников, значит, со дня на день его войско атакует княжеские дружины на реке Воронеж, а потом двинется к Рязани. – сделал вывод Шибалин во время радиопереговоров с прапорщиками. – Он своих разведчиков ждет, как только те вернутся, так и начнет. Пора и нам свои войска перебрасывать поближе к Курску и Рязани.
Отойдя подальше в лес, трое красноармейцев через неустойчиво работающий портал – все же далековато, получили ведра, крупу, хлеб. Вернувшись, передали продукты и посуду крестьянам, присовокупили всех пойманных татарских лошадей и украденный скот. Васильев провел колонну бывших пленников в том же направлении, как они шли – чтобы след раньше времени не насторожил возвращающихся монгольских разведчиков. Затем отправил крестьян домой кружным путем через лес, посоветовав на реки не выходить ни в коем случае.
Едва бывший полон скрылся за деревьями, бойцы взялись маскировать следы недавней стычки. Впрочем, больших усилий не понадобилось – сорок человек да столько же прочей живности, включая лошадей, плотно утоптали снег. Боковые стежки говорили, что на этом пятачке случилась какая-то замята, но судя по основной дороге – полон дружно ушел в нужном направлении, значит – ничего страшного не произошло.
Васильев заново расставил бойцов по номерам, указал места для пулеметчиков и снайперов, а Осадчий занялся своим любимым делом – минированием дороги и подходов.
Засада сидела долго. На четвертый день Осадчий с Васильевым начали сомневаться – не пошел ли монгольский дозор другим путем – через Проню? И только оба проводника успокаивали, дескать, все так и должно быть – отсюда до Рязани и обратно конному две недели скакать. Так им же еще и для разведки время нужно. Впрочем, чуть позже пришла весть от Шибалина, подтвердившая расчеты коломенских витязей. Димон, находясь в силуре три дня подряд сканировал окрестные реки и нашел таки всю полусотню разведчиков – в одном переходе от засады. Просто попаданцы действительно не учли невысокую скорость лошадей. Это на снегоходе за пару часов можно сотню километров проскочить и не заметить, лошадка же если полсотни по снегу за день прошагает, то к вечеру будет валиться от усталости. А с этой группой опять тащились пленники, коровы, козы, что общую скорость только уменьшало. Впрочем, едва монгольский дозор сошел с реки на берег, в нем произошло разделение. Авангард, примерно в половину воинов – пошел в отрыв, остальные продолжали неспешно ползти следом. По всем прикидкам – через день авангард попадет в ловушку, а арьергард появится еще на сутки-двое позже.
* * *
Меж тем, к югу от Торжка на водоразделе Смоленско-Московской возвышенности разгорались пожары. Хотя, если быть предельно точным, то отнюдь не разгорались, а с трудом разжигались, и не пожары, просто – костры-переростки. Несмотря на несколько бочек солярки и бензина, вылитые на разных участках старой засеки, что препятствовала возведению намеченной трассы Ржев-Курск, сырая и промерзшая древесина упорно не хотела разгораться. Там, где бензин не пожалели – появлялись овальные проплешины вплоть до обугленной земли с торчащими небольшими черными пеньками, но вокруг возвышались стены едва обуглившихся стволов. Рыхлое из-за грибниц, короедов и древоточцев дерево, было как губка, под завязку насыщено влагой. Едва оно высыхало, как падающие сверху шапки подтаявшего снега – гасили пламя и вновь возвращали древесину в исходное по влажности состояние.
– Да! – сказал Шибалин, наблюдая через портал очередной несостоявшийся костер. – Сколько горючки туда вылили?
– На этот? Канистру. А всего, с начала опыта – тонну! – ответил Саня, стоя рядом. – Причем, результат пшиковый. За трое суток едва с десяток километров прогорело. Из трехсот. С такими темпами мы и к Новому Году не успеем. Жалко у немцев огнеметы не позаимствовали, когда возможность была.
– Огнеметы и сейчас достать можно. Только боюсь, тут и они не помогут – возразил Шибалин. – Напалм нужен, причем много. Термитные бомбы, фосфорные.
– В принципе, можно попробовать сделать. – задумался Саня.
– На триста километров? – удивился Шибалин. – У тебя есть такие производственные мощности, чтобы смешивать сотни тонн инградиентов?
Саня смутился.
– Не, я думал тонну-две.
– Ага! Неделю возиться, чтобы прожечь еще десяток километров? Нет, Саша, тут нужно что-то другое пробовать. А ты, Геннадий, что думаешь?
Серпилин присел на корточки, разглядывая угасающие угли так и не разгоревшегося пламени, потом повернулся к подполковнику.