Стрелок «Черной скалы»

Ким Сергей Александрович

Так что пришлось обходиться более экономичными вариантами…

Том, с нацепленной на лицо маской сварщика и колдующий сварочным аппаратом над ограждением ходовой рубки, как раз сейчас работал над воплощением в жизнь этого экономичного варианта.

Ещё катер пришлось немного изменить в сторону большей автономности и меньшей грузоподъёмности – большие трюмы для контрабанды нам теперь были ни к чему, а освободившиеся объёмы были переданы под хранение запасов топлива и продовольствия.

Работы производили исключительно

собственными силами, причём я уже в который раз поражался категорическому несоответствию заявленных должностей членов экипажа их реальным навыкам. Штатный механик Мао, например, возился исключительно с проводкой и электроникой, а штатный дизелист и радиотехник Гиббенс, наоборот, – только с различного рода механикой. Наверное, во всём этом был какой-то смысл… Но, увы, он от меня ускользал.

Моя малопонятная должность штатного стрелка также предполагала малопонятные обязанности, касающиеся в первую очередь того, чтобы основное корабельное вооружение было исправно.

Очень логично, да.

Ладно с крупнокалиберными «браунингами» я за время службы в «Академии» не раз сталкивался… Но «эрликон»! Русская «зушка»! Ребят, я ведь вообще-то не артиллерист…

Специалист широкого профиля? Ну-ну…

– Мао, – я начал возиться с затворами автоматических пушек. – А ты давно Датча знаешь?

– Лет семь где-то.

– А ты, Том?

– Для тебя я – Гиббенс! – донесся сдавленный рык сквозь маску и треск электросварки.

– Да столько же, – за него ответил китаец. – Мы все вместе начинали.

– А где?

– А тебе зачем?

– Ну, – я почесал затылок. – Интересно просто…

– Интересно ему… – протянул Мао. – Да мы все вместе когда-то на одном корабле ходили – ещё до «Фрейи». Обычный торговец, здесь – на Карибах. Какой-то компании… То ли голландской, то ли датской… Не помню уже. Но однажды наша компания благополучно загнулась, и мы застряли в Сьерра-Крус, что на Валверде… Месяца три там сидели. Денег не было, перебивались всякими подработками, выбраться не получалось… Но тут как раз у них там случился дежурный путч.

– Слиняли?

– Пришлось линять. Кто-то из местных летунов умудрился налёт на порт совершить. Пёс его знает зачем, но в наш сухогруз попало две ракеты, и он начал тонуть. Тут ещё какие-то местные разборки в городе начались, так что под шумок команда нашего корабля начала разбегаться… Датч старпомом был – пытался кое-как нас сорганизовать, чтобы не передохли.

– Раз ты не передох, то, видать, сорганизовал.

– Угу. У нас на тридцать человек был один пистолет, четыре ракетницы и ломы с топорами, и с этим вот мы умудрились до стоянки местного флота дойти и захватить вот этот вот катер.

– «Фрейю»? Неплохо-неплохо… Датч не так прост, как кажется. Кстати, почему Датч? Он же русский.

– Трубку у него видел? – спросил Мао, я ответил кивком. – Голландская трубка. И акцент у него

на английском такой тягучий – у нас пара голландцев была в экипаже, они его поначалу даже за своего приняли. Вот с тех пор и закрепилось за ним прозвище. А прошлое… Кто его знает, что у него там было? Ни ты, ни я всем подряд о своём прошлом болтать лишний раз не будем.

– Тоже верно.

Верно, приятель. Даже если мы прикрываем друг друга в бою – это ещё не повод изливать друг другу душу. В нашем деле… В нашем деле без запрятанных глубоко в шкафах памяти скелетов никак. У каждого хватает собственных грехов, поэтому нет смысла брать на себя ещё и чужой груз. Прошлое – в прошлом, и любопытство не про него.

– А почему, кстати, Вайс?

– Ну, просто – Вайс… Не знаешь, что ли, как иногда какие-нибудь странные прозвища появляются и остаются? Сметана, Крокодил, Копейка…

– Клуб анонимных наёмных убийц? – подняв маску и оторвавшись от сварки, с ухмылкой произнёс Гиббенс. – Привет, меня зовут Том, и я отправил на тот свет несколько сотен человек. Привет, Том!.. Здравствуй, Том!..

– Правда, что ли? – усомнился я. – Так сразу и несколько сотен?

– Тебе сколько лет, морда?

– Двадцать девять.

– Ну, Вайс… Ну, ты же ни хрена в этом не смыслишь. Когда до твоего рождения оставался ещё десяток лет, я уже проводил секретные операции в тылу врага, и мои бойцы уничтожили свыше двух тысяч солдат противника.

– Ну и правь, Британия, морями, чего уж там, – фыркнул я. – Что же тогда такой герой, как ты, забыл в этой дыре в должности механика на ржавом корыте?

– А что надо, то и забыл! Не твоё собачье дело!

– Не моё, – легко согласился я. – Но думаю, что личные кладбища – это не то, чем следует хвастаться.

– А чем же ещё хвастаться наёмнику? – буркнул Мао. – Личные кладбища, ожерелья из отрезанных ушей… Романтика, блин.

– Имел я такую романтику раком через карданный вал, – каркнул Том. – В этом нет ни хера хорошего. Наёмником быть лучше, чем ассенизатором, но ни тем, ни другим нельзя хвастаться. Одно сплошное дерьмо, одна сплошная задница вокруг.

– Даже будучи в заднице, необязательно быть дерьмом, – задумчиво произнёс я.

– Эй, народ! – в эллинг вошёл Датч. – Как «Фрейя»?

– Хуже, чем должна быть, но лучше, чем была, – буркнул Гиббенс.

– Это хорошо…

– Ну, и чего же в этом хорошего? – поинтересовался Мао.

– Ничего. Но нужно готовить катер к походу – камеры зафиксировали, что «Арктик Санрайз» выходит из порта.

47

– Но я же не моряк! – взмолился обливающийся потом Роджер.

– Ерунда, – безмятежно возразил Датч, покуривая трубку и вольготно раскинувшись в кресле и устранившись от управления катером. – Я тоже не всегда умел управлять торпедным катером.