Стригой
Шрифт:
– Видима в деревне считают, что к этой женщине приходит Збуратор. А то, что ты видела обряд о Кэлушарах, если я не ошибаюсь.
– Это ужасно, она же мучается, – Эйш невольно обняла себя руками, пытаясь отогнать мелкую дрожь.
– Она мучается все время… – тихо ответил мужчина всматриваясь в темные улицы Берговицы. В некоторых домах уже давно потух свет, погружая все в еще большую тьму. Теперь деревня казалась жуткой и более странной, чем при свете дня.
– Нам нужно вернуться и отдохнуть. Завтра утром сразу же отправимся в дом твоего дяди и возможно не скоро вернемся в Берговицу. Я
Эйш молча кивнула, погружаясь в беспокойные мысли. Радость о посещении ее родины тут же испарилась, давая месту беспокойству. Она молча побрела вслед за Стефаном назад к постоялому двору…
– Тут лесочек, там грибочек, – напевала Шофранка, без страха бродя между темных деревьев, она собирала в свой мешок различные травы и ягоды, осторожно складывая те внутрь. Пока ее глаза не расширились от удивления.
– Мандрагора! – воскликнула она, кинувшись к едва заметному кусту. Достав из кармана красную ленту, женщина повязала ее сверху, радостно улыбаясь, – Вернусь за тобой утром и тогда…
Тихий плачь, раздался прямо за ее спиной, заставив Шофранку замереть. Он словно приближался, протяжно завывая и остановился в нескольких шагах от женщины.
– Почему ты плачешь, матушка? – чуть ли не трясясь от страха произнесла Шофранка, не оборачиваясь.
– Нечего есть… – хриплый старческий голос раздался прямо у ее уха. Шофранка едва сдержала дрожь во всем теле. Руки похолодели, но женщина быстро пришла в себя. Потянувшись в карман и достав от туда небольшой сверток, она протянула его за свою спину.
– Так угощайся, матушка, – как можно спокойнее продолжила она, протягивая оставшийся от ужина кусочек хлеба. Плачь стих. Шершавая рука молча забрала предложенное угощение и исчезла так же внезапно, как и появилась… оставив Шофранку в полном одиночестве…
Глава 4. Дом семьи Кроитору
Ночь была спокойной. Благодаря Стефану, который мирно устроился в большом кресле в комнате Эйш, девушка смогла уснуть и к счастью проспала до самого утра практически без сновидений. Когда они спустились вниз, в зале уже стоял приятный аромат свежей выпечки и чесночного масла.
– Доброе утро! – крикнула им Илинка, продолжая мыть посуду, – Все уже на столе.
Мусака, которую женщина успела разложить на тарелки, была еще горячей и щедро посыпанной зеленью. Стефан с улыбкой пододвинул тарелку Эйш, быстро принявшись за свою порцию.
– А Шофранка еще не спускалась? – спросила девушка, наслаждаясь каждым кусочком запеченного блюда.
– Она ушла с первыми петухами! – ответила ей Илинка, продолжая громыхать с кухни, – Никогда не задерживается надолго…
– Понятно, – сказала Эйш рассматривая незамысловатые украшения на подоконнике, которые так же состояли из чеснока. Заметив ее взгляд Стефан усмехнулся, – Подушку не проверяла? Там тоже вполне могло быть что-то такое.
Девушка удивленно вскинула бровь, но не успела ничего ответить. Дверь со скрипом отворилась и на пороге постоялого двора появился слегка обеспокоенный Михай. Он мял свою старую шапку мозолистыми руками и быстро отодвинулся от двери, пропуская внутрь
– Я не смогу сопроводить вас до дома, но Фейн с удовольствием сделает это, – он как-то странно отводил взгляд от парня, словно старался не смотреть ему в глаза. Те на удивление были необычного цвета, светло-серые и до сего Эйш не встречающиеся.
– Доброе утро, – не обращая внимание на повисшее в воздухе напряжение, произнес парень, пожимая руку Стефану. Даже Илинка затихла на кухне, стоило ей заметить, кто сегодня переступил порог ее скромного дома.
– Спасибо, что проводишь нас, – как ни в чем не бывало ответил ему Стефан, продолжая свой завтрак, – Далеко нам идти?
– Нет, не очень, но местные… – Фейн с усмешкой повернул голову в сторону Михая, – Бояться его как огня.
– Мне пора, – к удивлению Эйш произнес мужчина, тут же выйдя за дверь. Михай не был похож на человека, который так легко бы позволил с собой разговаривать какому-то сопляку. Но все же, даже не одарив суровым взглядом дерзкого могильщика, спокойно ушел, не попрощавшись.
– Что-то не так с домом? – как можно тише спросила Фейна девушка, заставляя парня заговорщически к ней наклониться. Он слишком близко пододвинулся к ее лицу, вынудив Стефана оторваться от своего завтрака.
– Скорее с людьми, – так же внезапно отстранился от нее Фейн, слегка потягиваясь на своем месте.
– Семья Кроитору тут всем известна, правда Илинка? – крикнул он женщине, от чего та резко уронила, по-видимому, одну из тарелок. Громко выругавшись Илинка все продолжала причитать, но так и не ответила парню.
– Если вы закончили, то пойдемте. А то я боюсь старушка совсем разнервничается, – сказал он, поднимаясь со своего места.
Погода на удивление была мрачной и пасмурной, что совершенно не свойственно для этого времени года. Тучи, казалось, заволокли небо, а холодный ветер неприятно обдувал кожу, заставляя Эйш посильнее застегнуть свою кофту. Деревня вновь выглядела безлюдной и пустой, даже любопытные ребятишки не бегали по улицам наблюдая за удаляющимися гостями. После вчерашнего вечера, Эйш была рада не встретить ни одного жителя. Осадок от увиденного все еще давал о себе знать и девушка молча брела за мужчинами, которые спокойно обсуждали какие-то мелочи. Стефан что-то с воодушевлением рассказывал Фейну, а тот лишь молча кивал иногда кидая взгляды в сторону девушки. Он казался слегка странным и совершенно не вписывался в атмосферу отдаленной румынской деревни, да и жители то ли избегали его, то ли и вовсе боялись… Внешне он так же был не схож с остальными, хотя его работа наверное не подразумевала частое нахождение под палящим солнцем. Да и кладбище Берговицы всегда скрывалось в тени высоких деревьев.
– Ты давно живешь здесь? – стараясь опустить формальности спросила девушка, так-как парень сразу же обращался к ним на ты.
Фейн замедлился, стараясь поравняться с Эйш и задумчиво поднес палец к подбородку.
– Года три, не больше, – наконец-то ответил он, одарив девушку легкой улыбкой.
– По этому до сих пор относятся к тебе, как к чужаку? – произнес Стефан, так же остановившись неподалеку.
– Верно… – усмехнулся парень, наклоняя голову, – Люди в Берговице не любят чужаков.