Стриптиз — не повод для знакомства

Бастрикова Марина

— Нет, что ты. Все в рабочем состоянии.

— Тогда как ты мог?

— Что? — спросил Двадцатый, непонимающе моргая.

— Как ты мог так не беречь наших будущих детей?!

Вот только этот идеал, оказывается, хочет жену, но совсем не детей. Эх, чайлдфри, будь и дальше без меня free.

Глава 20. Глупо бояться, что из тебя что-то вылезет, если уже рожала

Рома

Предложил Люде помощь в том, чтобы принести бабе Фае книги. Все-таки тяжелый пакет вышел. Хотя скорее сам

вызвался по причине бури чувств, которые ощущал после разговора с Димой.

Он предположил, что Люда и есть та девушка, что вытащила из квартиры ребенка. Мертвого. Из-за нас.

Я так и не решился узнать точно. Только в голове вертелся обрывок разговора, затеянный еще в начале ее походов на свидания. Люда уговаривала дать хоть какой-то мужской совет, как понравиться мужчине. Скорее, это даже была просто наша обычная ехидная перепалка, в которой свидания выступали одной из основных тем.

— Прям сильно мне однажды понравилась только одна девушка. Я тогда еще подростком был и спас ее от беды. Почувствовал себя героем и влюбился. Так что попробуй попасть в беду, чтобы тебя из нее вытащили. Та-да-а-ам, любовь.

— А в обратную сторону не работает?

— Думаю, работает. Если будешь постоянно мужика из беды выручать, тоже можешь в него влюбиться. Наверно.

— А потом что? Ну, с той девушкой…

— Оказалось, что я вовсе не герой, а скорее наоборот. И чувство прошло.

Неужели та девочка с черным от копоти лицом и мертвым младенцем на руках — и есть Люда?

Шорох, звук разбитого стекла и оханья. Обернулся. У старушки рядом порвался пакет, похоже, с какими-то лекарствами, судя по упавшим склянкам. Наклониться и собрать у нее не выходило, так как руки были заняты другими пакетами, заполненными чем-то очень объемным. Подошел и помог. Старушкой оказалась Рада Михайловна. Та самая языкастая сплетница, что обнесла меня в первые же дни жизни у Люды всеми возможными гадостями. Впрочем, на мат она и сейчас не поскупилась.

— Не нравлюсь? — спросила старушка вместо «спасибо». Забрал у нее часть пакетов, сколько вместилось в свободную от книг руку, и пошел за ней. Пусть и стерва, но вряд ли ей полезно и легко будет все это тащить.

— Нет, все окей, — ответил. Рада Михайловна смерила меня презрительным взглядом, угадав ложь. Ну, не жаловаться же, что меня нариком и спаивателем невинных патологоанатомов называла? — Но ту девочку называть шлюхой было слишком, — вспомнил, как мимо прошла девушка во время лекции о морали от Рады Михайловны. Тогда досталось не только мне, но и незнакомке.

— Это парней можно обмануть, кто есть шлюха, — фыркнула старушка, даже не пытаясь отрицать или оправдаться. — Но не женщин. Даже наряди ее в платье принцессы и напяль корону — все равно определим.

Нам оказалось по пути. Рада Михайловна шла в ту же больницу. Буквально через десять минут я наблюдал, как она достает все из пакетов. Памперсы, простынки, средства гигиены…чего там только не было! Мы бродили по больнице и раздавали помощь больным. И судя по тому, что я увидел, старушка закупает необходимые товары для малоимущих, вот так

за свой счет, на регулярной основе. После чего попросила меня никому об этом ее «хобби» не говорить.

А ведь Люда рассказывала, что Рада Михайловна еще и постоянно Мишку из школы забирала, пока я не объявился.

Кажется, та, кого я считал самой злобной гадиной нашего подъезда, оказалась…

Мысль оборвал грохот выпавших из пакета книг. Черт, пока я носился, помогая старушке, мог бы заметить, что пакет надорван. Сейчас же я стоял посреди коридора больницы рядом со стопкой книг в мягких обложках, на каждой из которой изображен полуобнаженный мужик и неестественно изгибающая спину назад девушка.

— Интересное чтиво ты предпочитаешь, — усмехнулась Рада Михайловна.

Уж подумал, чего старушка так мягко прокомментировала, как она просто решила уйти. Я бы мог предположить, что это потому, что мы уже все разнесли и она и так собиралась уходить… Но по ее ехидному взгляду понял, что целью было — чтобы я ощутил все прелести одиночного стояния рядом с огромной кучей любовных романов. Посреди больницы. Последние впечатления о мягкости и пушистости старушки развеялись, когда тот, кто только что открыл дверь, не заметив бабулю, случайно ее толкнул.

Мужик сразу подвергся отборному мату и разъяснениям, кто он такой. Да так громко, что все внимание переместилось на нашу соседку по подъезду. Я решил воспользоваться ситуацией. И пока меня никто не заметил, так как прониклись высокими литературными оборотами, собрал все книги в стопку и утащил в палату, где должна была находиться та самая баба Фая, которая подарила мне сегодня столько приключений, сама того не зная.

Выходил из больницы в полнейшем шоке. Во-первых, все подколы старушек оказались ниже пояса. И я бы к подобному спокойно отнесся, если бы их комментарии не были такими меткими. Как будто они меня отлично знают.

Должен признаться, это было одно из самых веселых обществ в моей жизни. Хотя вначале я готов был застрелиться под теми взглядами, что на меня бросали старушки, а затем от пошлых шуток. Например, одна сказала, что ей жалко, что одну из сисек удалили, зато теперь похудела на килограмм. И это оказалось, они только разминаются! О том, что всем им осталось жить максимум по несколько лет, я узнал только после того, как вышел из палаты. Уж очень словоохотливой оказалась медсестра, у которой спросил, где здесь выход.

Мои родители гораздо больше походили на больных, чем эта великолепная троица, зачитавшая мне немало фрагментов из пошлых книг.

Посмотрел на часы и поспешил к отцу. Тот вызвал меня пообщаться, а я уже запаздывал. Мне потом еще Мишку забирать из школы, ведь Люда умотала на очередную свиданку.

Крылов-старший встретил меня с настолько хмурым лицом, что я сразу догадался:

— Помочь не получится?

— Ну почему же. Я готов оказать содействие, — сказал отец, поджимая губы. — Но ты больше не должен пересекаться с этой женщиной. Я не позволю своему сыну связываться с чем-либо противозаконным.