Стриптиз Жар-птицы

Донцова Дарья

Но любую проблему, если хорошенько подумать, можно решить. Я схватила плед с дивана, обмотала Мусе спину и скрепила шерстяное полотно степлером, весьма удачно лежавшим в столовой на буфете. Сначала-то я подумала, что собаке с корчами нельзя двигаться, поэтому ветеринар и велела спеленать Мусю, но раз речь идет о простуде, то лапы можно оставить на свободе, что значительно упрощает мою задачу. Да и скатерть не понадобилась, я обошлась одеяльцем.

В клинике, которая оказалась в пятнадцати минутах езды от дома

Гарибальди, не было ни одного посетителя. В сверкающем чистотой кабинете дежурного врача обнаружилась милая дама лет сорока, одетая в голубой халат.

– Здравствуйте, – улыбнулась она. – Чем могу помочь?

Я сразу узнала голос и воскликнула:

– Я недавно беседовала с вами по телефону! Добрый вечер, меня зовут Виола Тараканова.

– Галина Николаевна Разбегаева, – представилась врач. – Что случилось?

– Цверг в корчах, – напомнила я, – ну тот, с руками в шерсти.

Галина Николаевна вздрогнула. Зачастила, чуть ли не задыхаясь:

– А-а! Минуточку! Сейчас! Только сбегаю за… э… лампой! Да-да! Нам потребуется особый источник освещения!

– Успокойтесь, я вполне нормальна. Лучше поглядите на собаку.

– И где она? – спросила Разбегаева. – Несите щенка, кладите на стол.

– Муся, – позвала я, – мальчик, входи, не бойся!

Темное тело, замотанное в клетчатое одеяло, медленно втянулось в кабинет.

– Это кто? – подпрыгнула Галина Николаевна.

Я вынула из сумки лист бумаги, откашлялась и прочитала:

– Беатриса Каролина Третья Гросс Шлосс из Эттинга. В просторечье Муся.

– Цвергшнауцер? – продолжала изумляться ветеринар. – Но они же крохотные, а у вас просто мамонт!

Я кивнула.

– Угу, мамонт с пальчик. Вообще с Мусей много странностей. По документам он вроде бы девочка, а на самом деле мальчик. Но вам же без разницы пол и размер собаки? Или это принципиально, кто пришел лечиться, такса или дог?

Разбегаева надела очки.

– У каждой породы свои болячки. Ну, допустим, у мопсов часто бывает суженная трахея, кокер-спаниели и пудели мучаются отитами, стаффордширские терьеры имеют дерматологические проблемы. Ладно, разматывайте пса.

Я сняла плед.

– И где руки? – поинтересовалась Галина Николаевна, осмотрев Мусю. – С виду собака вполне здорова.

– Были тут. – Я ткнула пальцем в спину щенка. – Муся отчаянно чесался!

– Наверное, блохи, – усмехнулась Разбегаева. – Слышали о таких паразитах? Купите специальный ошейник, еще капли на холку и шампунь. Сейчас напишу название.

Галина Николаевна села к столу, взяла листок бумаги и принялась царапать по нему авторучкой.

– Блохи маленькие? – уточнила я.

– Крохотные, – не поднимая головы, согласилась ветеринар, – черные, размером с небольшую перчинку.

– Тогда это не они, – прошептала я, наблюдая, как на спине у Муси опять зашевелился комок шерсти. –

Смотрите!

Галина Николаевна оторвалась от рецепта.

– Куда? – спросила она.

– Сюда, – жалобно сказала я, – руки!

Разбегаева уронила очки.

– Мама! – взвизнула она. – Лапы!

Муся шлепнулся на спину и начал кататься по полу.

– Это кто? – в ужасе спросила ветеринар.

– Я думала, вы определите паразита, – затряслась я. – А еще вы приняли меня за сумасшедшую и решили отправить в Кащенко. И что теперь? Вместе в психушку поедем или попробуем выяснить, кто завелся в шерсти у Муси?

Разбегаева сжалась в комок.

– Мне тоже страшно, – призналась я, – но ведь пес мучается, вон как его колбасит. Давайте поступим так. Я попробую удержать цверга, а вы пороетесь у него в шубе.

– Имею альтернативное предложение, – дрожащим голосом ответила Разбегаева. – Действуем наоборот: я стреноживаю пса, а вы изучаете содержимое шкуры.

– Минуточку, кто из нас врач? – возмутилась я.

– Я готова определить вид паразита, – пообещала Галина Николаевна. И неуверенно добавила: – Правда, пока даже на ум не идет, что предполагать.

– В прошлые века врачи сражались с эпидемией чумы и прививали себе холеру, чтобы понять, как лучше справиться со страшными эпидемиями, а вы блохи испугались, – укорила я Разбегаеву.

– Таких здоровенных кровососов не бывает.

– Но они есть! И живут на Мусе!

– Впервые сталкиваюсь с подобным.

– Хватит болтать! – окончательно обозлилась я. – Начали. Раз, два… Ну, держу Мусю, а ты, Айболитка трусливая, засовывай руки ему в шкуру. Не крокодил же там!

– Думаешь, это не опасно? – прошептала докторша.

– Не знаю, но оно же не слопало Мусю. Значит, и тебя не тронет, – резонно предположила я.

Разбегаева перекрестилась, потом вцепилась в шерсть, встряхнула ее и заорала. Я, увидев, кто выскочил наружу, завопила еще сильнее. Пару секунд мы визжали дуэтом, потом ветеринар опомнилась:

– Это же мышь!

– Ага, – согласилась я. – Фу! Откуда она у Муси?

Галина Николаевна вздрогнула.

– Наверное, у собак такой шерстистости вместо блох живут грызуны.

– Ой! – поежилась я. – Похоже, там целое гнездо. Вон, еще шевелится!

– Где? – шарахнулась в сторону Разбегаева.

– Над хвостом, – уточнила я, отскакивая к стене.

Муся снова шлепнулся на пол и начал кататься на спине.

– Интересный казус, – пробормотала ветеринар, – коллеги не поверят. Хотя если подумать, то все логично. На улице резко похолодало, за пару часов лето в зиму превратилось, вот полевки и кинулись в теплое место. Мыши – распространенная беда загородных домов, они стремятся к уюту, еде.

– С ними все понятно, но Мусю надо обезмышить, – изобрела я новый глагол.