Стритрейсеры: ночь – это наш день
Шрифт:
К столу подошёл официант. Поставив блюда, он пожелал приятного аппетита и исчез
– А ты знаешь, – задумался Макар, – у меня без автомобилей и увлечений-то нет, все с ними связаны.
– Да ладно! – с недоверием покосилась на него Анжела. – Неужели и после работы думаешь о продажах? Или любишь в гараже под машиной валяться?
Константинов застыл на несколько мгновений, а потом рассмеялся во весь голос.
– Разве я похож на человека, который лежит под машиной или не вылезает из-под капота! – воскликнул он, успокоившись.
– Тогда что? – не отставала Воропаева.
– Точно
– Ночные гонщики?
– Гонщики! – хмыкнул Константинов. – Давай сначала выпьем за встречу, а потом поговорим о гонках.
Выпив и закусив, он собрался с мыслями.
– Понимаешь, – заговорил Макар, – ночные гонки – это философия, это образ жизни. Это, если хочешь, мировоззрение! Настоящие стритрейсеры с нетерпением ждут выходных, чтобы погоняться. Гонки – это драйв, понимаешь? Скорость – это на всю жизнь.
– Если останешься жив! – кивнула Воропаева.
– Почему? – спросил Макар. – Есть разные виды гонок: стритчеллендж, дрифт, спринт, но самый популярный – это драйв. Это нелегальные гонки. Ещё проводятся официальные соревнования по драг-рейсингу. Проводятся фестивали дрифтинга и автотюнига, автомобили имеют спортивные паспорта.
– Всё это звучит красиво, но многие гибнут не только на загородных трассах, но и в городе.
– Да, случается, – согласился Константинов. – Стритчеллендж – действительно самые опасные гонки в городе. Смысл в том, чтобы проехать через определённые точки, чекпойнты, и добраться до финиша как можно раньше. Но гибнут и без этого. Все помнят, как разбился Саша Печников.
– Я что-то о нём слышала, – нахмурилась Анжела. – Кажется, он на Кутузовском проспекте столкнулся лоб в лоб с другой машиной?
– Саша был самым позитивным и здравомыслящим человеком, работал финансовым директором страховой компании «РЕСО-Гарантия». Гонял на белом «Форде JT-1000» – самом быстром автомобиле в России. Печников установил российский рекорд скорости – 363 километра в час.
Сентябрьской ночью он разогнался, но, когда начали работать турбокомпрессоры, видимо, из-за огромной мощности произошло проскальзывание задних колёс. «Форд» развернуло боком и вынесло на встречную. Здесь он столкнулся с микроавтобусом, оба водителя погибли на месте. Саша сгорел в своей машине, она разлетелась на куски. Ему было тридцать лет.
– Получается, что Печников не справился с управлением? – сделала вывод Анжела.
– Есть разные мнения, – ответил Макар. – Кто-то считает, что Саша не справился со скоростью, возможно, мощность автомобиля была избыточной, и он не сумел справиться с автомобилем.
– Кошмар какой! – воскликнула Воропаева.
– Не всё так печально! – улыбнулся Константинов.
– А ты какое имеешь отношение ко всему этому? Тоже гоняешься?
– Теперь нет, – опустил голову Макар. – Попробовал пару раз и больше не хочу. Но люблю бывать на гонках. Это особый мир: ночь, романтика, девушки. «Ночь – это наш день», – это девиз стритрейсеров. Тебе нужно обязательно побывать на гонках.
– И до этого не хотела, а сейчас тем более не хочу! – отказалась Анжела.
Вечером в пятницу на Краснопресненскую набережную
Пробок почти не было, и в центр города обычные автомобилисты приезжали разве что для посещения ресторанов и театров. На набережной не было ни того, ни другого. Место было удалено от жилых домов, что исключало жалобы жильцов на гул автомобилей в поздний час, а также претензии дэпээсников на проезд из одного двора в другой, что в правилах дорожного движения именуется «сквозным движением в жилой зоне».
Как правило, к Экспоцентру приезжали серьёзные люди, считавшие себя стритрейсерами. Были попытки некоторых сракеров, приезжавших сюда на затонированных «в ноль» и увешанных, «а-ля НЛО», синими огнями папиных тачках, примкнуть к элитной компании. Не то чтобы возникали конфликты. Некоторые потасовки случались, но в серьёзные драки они никогда не перерастали: мажоры считали ниже своего достоинства всерьёз махать кулаками, хотя пару раз врезать по морде могли вполне.
На площадку перед Экспоцентром один за другим подъезжали машины. «Шевроле Камаро», «Порше 911» и «Ауди ТТ» были, скорее, исключениями, чем правилом. Владельцы «Бентли Континенталь» и «Роллс-Ройс Фантом» на ночных гонках не появлялись, у них были другие развлечения. Молодёжь чуть старше двадцати лет предпочитала «Тойоту Лэнд Крузер», «Лексус RX», «БМВ Х1» и другие похожие марки.
Между машинами прохаживался высокий молодой человек двадцати четырёх лет со светлыми волосами и приятным спокойным лицом. Приезжавших мужчин он встречал уверенными рукопожатиями. Выходившие из автомобилей девушки приветствовали его лёгкими поцелуями в щёку. К молодому человеку подошёл другой:
– Серёга, минут через двадцать снимаемся!
Тот посмотрел на часы, было около одиннадцати часов вечера. Час на дорогу и организацию заездов. Да, пора собираться. К Сергею Пограеву подошла длинноногая девица на каблуках, в чёрных лосинах и с распущенными волосами.
– Куда на этот раз? – поинтересовалась она, махнув наклеенными ресницами.
– Он ещё не говорил, – ответил тот.
– Ой, Кузнецов опять нагнетает интригу! – игриво вздохнула она.
– Аля, какая тебе разница, куда мы поедем сегодня? – усмехнулся Сергей. – Ты же не на велосипеде будешь педали крутить, тебя повезут.
Увидев, что Кузнецов занят разговорами, Воркута повернулась к Пограеву.
– А что мы делаем в воскресенье вечером? – спросила она томным голосом и положила ладонь на грудь Сергею.
– Аля, перестань! – отстранил он её руку. – Если Иван увидит, тебе не поздоровится.
– Кузнецов занят и ничего не увидит, – прошептала Воркута, но всё же посмотрела по сторонам.
Она опустила руку и обняла себя за плечи. Её призывный взгляд, брошенный Сергею, не нашёл отклика.
– Так что насчёт воскресного вечера? – повторила Аля вопрос.
– Я буду занят, извини, – улыбнулся Пограев. – Спроси Ивана, он будет рад сходить с тобой куда-нибудь.
Воркута поджала губы, в этот момент подошёл Кузнецов. Это был дёрганый молодой человек с каштановыми волосами и бледным лицом, с которого не сходила нервная улыбка.