Строгий адвокат по вызову
Шрифт:
Ничему вставать не нужно, всегда готова.
Стонет – уже прекрасная любовница.
Сосет – великолепная любовница!
Готова попробовать больше двух поз – да это просто праздник какой-то!
Девушка как девушка.
Комод с шеренгой духов, розовым плюшевым существом неизвестного вида и стопкой книг по саморазвитию.
В ящиках – аккуратно сложенные носки, белье, футболки.
Может быть, там было двойное дно, а под ним – аргентинский паспорт на чужое имя, флешка с биткойнами и пухлая пачка долларов, но так далеко лезть
На стенах – простенькие эстампы с оптическими иллюзиями Эшера, репродукция Магритта и написанная грубыми мазками картина на холсте – лукавый рыжий кот.
Выводы делать было рано, я их сам отгонял от себя, но они все равно просачивались.
Таких девушек в Вышке – ковшом греби.
В холодильнике у нее винишко, по выходным она ходит играть в «мафию» и на свомпы, откуда приносит давно вышедшую из моды одежду, до которой ей худеть два размера.
Арина только чуть перезрела – к тридцати такие девушки уже выходят замуж за непонятых поэтов-алкоголиков, заводят парочку спиногрызов и начинают заниматься благотворительностью.
Или подаются в ЛГБТ, если уж совсем страшные.
В крайнем случае – увлекаются феминизмом, перестают закрашивать седину и брить ноги и бросаются на нас, хуемразей, с агрессивными проповедями.
В общем, за десять минут осмотра про Арину мне стало все ясно…
И скучновато.
Может быть, действительно стоит уйти, пока она не вышла.
Но как раз в этот момент вода в ванной перестала шуметь, открылась дверь – и бежать стало поздно. Я стал ждать развития событий – и не пожалел!
Арина вышла в одном белье.
Но взгляд у нее был совсем иной.
Не такой, как на кухне.
Жесткий.
Она окинула меня им с ног до головы и сузила глаза.
– Раздевайся, – сказала она. – Ложись.
Арина. 9
Сначала меня долго трясло.
Мамочки, я вообще во что ввязалась?!
Какой-то посторонний мужик сидит у меня на кухне, лапает меня за сиськи, лезет своими руками в трусы, а я сама ему позволила, я сама ему собираюсь за это заплатить!
Я вообще что творю?
Пять лет я никого к себе не подпускала, я успела забыть, что это такое – быть женщиной.
Отдавать свое тело во власть другого человека, быть открытой – и беззащитной.
Вся эта современная этика с ее активным согласием и возможностью сказать «нет» в любой момент, без сомнений, хороша.
Но работает только при условии, что мужчина согласен сыграть в эту игру. А если он вдруг не захочет – я же ничего не смогу сделать!
Я крутанула кран с водой и просто села на край ванны, чтобы отдышаться и понять, чего же я хочу на самом
Ведь Глеб мне правда нравится.
Даже немного чересчур.
Потому что мне ужасно обидно, что он хочет уложить меня в постель, потому что это его работа, а не потому, что я ему нравлюсь сама по себе!
Будь я той Ариной, которую себе нафантазировала, когда дерзко писала эскортнику в «воцап», я бы сейчас умирала от предвкушения горячего секса с таким красавчиком.
Но я-то не была…
На самом деле я не хотела менять мужиков, как перчатки, ложиться каждый день в постель с новым и забывать их имена наутро.
Я хотела быть давно и счастливо замужем за кем-нибудь добрым, внимательным, ласковым… и ложиться каждый день в постель с ним одним, умирая от предвкушения горячего секса с таким красавчиком.
Расфантазировалась! Разве такие женятся? Вот и Глеб говорит, что у него нет никакого интереса ограничивать себя одной, даже самой прекрасной женщиной.
А я совсем не такая прекрасная, какая бы ему подошла.
Так.
Надо взять себя в руки.
Я просто хотела преодолеть свой страх перед мужчинами.
Вот – иди, преодолевай. Чего я опять стесняюсь своей неидеальности?
Глеб сам сказал, что предоставляет услуги за деньги.
Правильно?
Когда я уборщицу вызываю – я что, стесняюсь, что у меня унитаз грязный?
«Вы что – в него срете, что ли?»
Нет, ну немножко стесняюсь…
И как всякая хорошая девочка сначала немного прибираюсь.
Надо перестать быть хорошей девочкой и начать вести себя как плохой мальчик, который вызвал себе женщину для секса. Вряд ли они смущаются того, что проститутки слишком хороши для них.
Не то, чтобы я много видела таких мальчиков. Разве что «Красотку» смотрела.
Что я оттуда помню?
Что секса у них в первый вечер не было.
Неудачный какой-то пример.
Ох, что ж у меня все не как у людей-то!
Я всерьез разозлилась на себя и от этого… вдруг успокоилась.
Бригада белок-истеричек, которые захватили власть над моей психикой в последние полчаса, устала бегать по стенам и потолку. Они попадали кто куда сумел и захрапели, а я выключила воду, глубоко вздохнула и вышла из ванной.
Глеб был в комнате. Он-то от скромности точно не страдал.
Завидев меня, он замер на месте, и его взгляд прошелся по моей фигуре, очерчивая каждую округлость горячим мужским вниманием. Профессионально так прошелся, я прям почувствовала себя призовой лошадью.
Вообще-то должно быть наоборот – это я тут заказчица!
Это он должен волноваться, понравится ли он мне, и везде ли у него как надо гладенько и мускулисто. И достаточного ли у него размера член.