Строгий режим
Шрифт:
Час добрый, Лёха. Антону с Бандерой тоже привет говори. Мир и благополучиё вашей хате. Дело такого рода. У вас в хате, похоже, стукачёк объявился. Мусора могут и не дёргать щас, сам же знаешь. Наседки просто малявы шлют на определённую хату, откуда кого-то дёргают, и в итоге всё попадает к кумовьям. Вы там дурня этого не сильно прессанули? Может залупился, барбос, да стучать начал? Ты пробей там осторожно, в какие хаты малявы шлёт и откуда получает, и цинкани мне. Я уж тут вычислю, чё к чему. Ну и так присматривай там за контингентом, а то мож и не он это. Ну вот вкратце по сути. Будут новости,
Жму руку. С ув. Саня.
Перечитав ещё раз и убедившись, что малява не наведёт на нежелательные для него измышления, он отправил её по срочной и только тогда немного успокоился и опять стал думать об Ольге, забыв даже про то, что собирался написать Протасу.
Когда после обеда мимо хаты стали проводить женщин в баню на новый корпус, с продола раздались веселые женские голоса и Юрий сразу подскочил к двери. Ту щель в глазке, через которую был виден кусок продола он нашёл не сразу и прильнул к ней уже в тот момент, когда часть женщин прошла мимо. Но всех остальных он увидел и, не найдя среди них той, которую искал, опустился на корточки и обхватил голову руками. Бандера играл на шконке в шахматы с Кословым и пока тот думал над ходом, наблюдал за Юрием. Он видел мокрыми его глаза до этого и думал, что когда он увидит свою шалаву, то расплачется, наконец, на потеху и ему и остальным. «Жаль, что Леший с Антоном спят», — подумал Бандера, когда Юрий смотрел в щель двери. Но ничего на произошло, выражение его лица оставалось тем же угрюмым, но без слёз.
«Наверное один семь повели, — подумал Бандера. — Но ничё, значит тех позже проведут. Надо будет, кстати, посмотреть на обратном пути, может в один семь новые тёлки появились».
— Петрович, — сказал он мужичку, — как баб поведут назад, маякни. Ты возле робота будь, их издалека слышно будет.
Петрович покорно махнул головой и вздрогнул: позади него вдруг неожиданно звонко клацнула кормушка.
— Потапов, Сауцкий, Хромых, — стала перечитывать фамилии сотрудница спецчасти.
Петрович быстро стал распихивать всех названных, поскольку они все спали. Потап подскочил первым и подошёл к кормушке.
— Ува-а-а, — блаженно застонал он и, получив письмо, хлопнул им по ладони и сказал весело Вано: — Что я тебе говорил? Иди, тебе тоже есть, целых два.
Юрий с удивлением смотрел, как мужики открывали письма и начинали их читать. Вася, который уступил ему своё время и спал как убитый, еле поднялся за письмом последним и читать сразу не стал. Он сразу улёгся обратно, потому что спать ему оставалось немного времени. Но Юрий всё же спросил у него, хоть и был в подавленном состоянии.
— Вась, здесь чё, письма официально можно получать?
— Да-а, — засыпая, пробурчал Вася, — это же осуждёнка, здесь как в зоне.
— А отправлять, что, тоже? — чуть помедлив спросил Юра, для которого это было неожиданной новостью. Раньше, если кто-то получал или отправлял письма он, видимо спал.
— И отправлять тоже, — ответил за Васю радостный Вано, поскольку тот уже вырубился спать.
Юрий вспомнил какими путями они отправляли письмо его родителям и, сообразив, почему они так делали, сразу открыл тетрадь и стал писать письмо.
— Если ничё такого не пишешь, письмо дойдёт? — на всякий случай спросил он у Вано, настроение которого позволяло
— Дойдёт, — в этот раз Вано лишь отмахнулся от него, уже начав читать своё письмо и вдруг он победоносно взглянул на Потапа и, согнув резко руку в локте, возбуждённо сказал: — Инее.
— Хуль ты радуешься? — весело посмотрел на него Потап, оторвавшись от своёго письма. — С тебя пузырь, проспорил.
— А хер с ним, с пузырём, — махнул рукой Вано. — Она приедет ко мне, прикинь. За триста километров приедет.
— Так а я чё тебе говорил? — весело смотрел на него Потап. — А ты не верил, ещё и споришь со мной. Дуплись теперь.
— Без базара, братан, — возбуждённо произнёс Вано и заходил по камере, дочитывая письмо до конца.
Бандера наблюдал за ним со шконки уже зная, что сейчас Вано должен подойти к нему, поскольку проспорил Потапу бутылку водки. Помимо того, что Потап умел, правда, с помощью юридической литературы, грамотно и без ошибок писать всякие жалобы и заявления красивым и ровным почерком, он ещё и писал любовные письма за многих зеков. В этом он был одарён и здесь ему не требовалась никакая литература. Умением завлекать и притягивать заочниц он зарабатывал себе на жизнь в заключёнии, и его услугами в этом пользовались многие. Витяй, пока сидел в хате, тоже раньше переписывался с помощью Потапа даже со своей знакомой по воле, которая не знала его почерк. И та тоже приезжала к Витяю в тюрьму издалека и даже готова была выйти за него замуж, и может быть даже выйдет, ведь в зоне расписаться особых проблем нет.
Вано же, найдя в газете подходящее объявление в разделе знакомств, засомневался в том, что Потап сможет за короткое время затянуть эту женщину на свидание с Вано и поспорил с ним. Но талант Потапа красиво и ясно выражать свои мысли и где надо вставлять стихи собственного сочинения, сделал своё дело и теперь Бандера, зная, что у Вано денег нет, ждал, что он подойдёт к нему.
Сам же Бандера в умении Потапа не сомневался и помнил ту историю, когда сам ещё только заехал после суда в эту хату, как Потап увёл любимую заочницу у другого своёго семейника Батона, ушедшего недавно на этап, втихаря писав ей письма. Он даже с улыбкой вспомнил, какие тогда они устроили качели друг с другом на потеху всей хаты, даже до мордобития дело дошло.
Наконец Вано закончил читать своё первое письмо и, почесав затылок, подошёл к демонстративно смотрящему уже на шахматную доску Бандере.
— Виталь, сегодня же Гера в ночь заступает? — спросил он очень издалека.
— Ну, — надменно ответил Бандера, уже зная, что последует дальше.
— Давай возьмём пузырь Потапу, а? — просящим голосом спросил Вано, но при этом откуда-то из рукава выудил купюру в 10 000 рублей. — Я ему торчу. Сроки, вообще-то, не оговаривали, но хочу сразу рассчитаться, пока есть возможность. Поговори с Герой, а?
— Откуда у тебя воздух, Вано? — удивлённо смотрел на деньги Бандера.
— Когда было много, я уделял, Вагит может сказать, если что, — сразу ответил Вано, положа руку на грудь. — Себе только чутка оставил. Вот это последние. Возьмём, а?
— Ну и как ты себе это представляешь? — немного помедлив, спросил Бандера. — Потап сидит водяру пьёт, наверняка вместе с тобой ещё, а Леший с Антоном сидят на вас смотрят? Ещё ж и мусору чё-то дать надо, ты не забывай.
— Ну у меня нет больше, — опять просящим голосом сказал Вано.