Строками по нашим душам

Та Ли

Ника тяжело вздохнула. Я присела на барные стул напротив нее. И положила на ее ладонь свою.

— Ты должна меня понять, я волнуюсь за него. Мы же столько лет с ним знаем друг друга и чувствую за него ответственность. Он же находится в моейквартире.

Ника помолчала, но потом кивнула. Конечно, если бы такое случилось со мной, она бы тоже кружилась возле меня весь день.

Воцарилось неловкое молчание.

Я переводила взгляд с Ники на Кешу. Я раньше как-то не задумывалась о том, что они очень похожи. Те же

светлые волосы, постоянная ухмылка и самоуверенный взгляд. Оба они умеют любить, сопереживать и поддерживать. Хотя и слишком боятся разбитого сердца.

Я сходила за записной книжкой и пачкой сигарет в комнату и вернулась на кухню. Изощрившись, я открыла окно так, чтобы дым уходил в прямо в небольшую щелку и зажгла сигарету.

Я перевела взгляд на диван, и увидела, как Андрей аккуратно переворачивается. И тут какое-то движение со стороны Кеши и Ники привлекло мое внимание. Боковым зрением я заметила, как парень положил ладонь подруге на бедро и чуть сжал. Подруга резко подняла голову и резким движением сбросила его руку.

И все встало на свои места.

Не стоило ей этого делать. Кеша ищет поддержки от нее, а ею движет страх. Ну какой к черту страх, Ника, будьте собой… Я же все могу понять…

Я улыбнулась. Почему мне так просто оценивать проблемы других и решать их, но вот по части решения своих проблем я, очевидно, не слишком сильна.

— Поговорим в спальне, пока Андрей спит?

Слова вылетели прежде, чем я успела их осознать. Думаю, Ника тоже все поняла. Глаза ее забегали также, как мои несколько минут назад. Это было очень забавно. Она бросила тревожный взгляд на Кешу и медленно встала с барного стула.

— Да, конечно.

Я же выбросила окурок и поспешно закрыла окно, чтобы сквозняк не разбудил Андрея.

Ника зашла первой, а я закрыла за ней дверь.

Я решила сказать все прямо и без предисловий.

— У тебя что-то с Кешей?

— А у тебя что-то с Андреем?

Мы обе замерли, но потом улыбнулись. Даже без разговоров мы пришли к общему целому, к ядру. Мы молчали, но по нашим лицам было понятно, что мы ведем немой диалог.

— Все очень странно, — нерешительно начала я, — мы переспали по пьяни с Андреем еще до поездки в коттедж. А потом еще раз…

— ЧТО?!

Именно такой реакции я и представляла от нее. И я рассказала ей все. Я доверяла ей все секреты. Как и она мне. Но, наверное, не в этот раз. Сначала нужно самой во всем разобраться.

— Ева, сказать, что я в шоке, не сказать ничего.

Я спрятала глаза.

— Мне…

— Ева!

Раздался стук, и Кеша распахнул дверь.

— Ева! Андрей проснулся.

Мы переглянулись с Никой и без слов договорились об отложенном разговоре.

Я вскочила с кровати и побежала в гостиную. За собой я слышала лишь торопливые шаги. Сердце подпрыгивало, замирало и снова подпрыгивало.

Андрей медленно моргал, пытаясь

прийти в себя. Бледное лицо, синие потрескавшиеся губы. Затуманенный взгляд, будто он не понимал, что происходит вокруг него. Он потерянно смотрел вокруг, пока не остановился на мне. Взгляд не фокусировали на мне, но я поняла, что он меня узнал.

— Ты как? — Я присела на край дивана и притронулась ко лбу ладонью. — Тебя что-то беспокоит? Голова болит?

Он медленно кивнул и зажмурился. Я убрала ладонь со лба. Температуры у него не было. Слава богу.

— Ника, в верхнем ящике возле барной стойки, там, где лекарства, сверху лежит таблетка от головы. И принеси, пожалуйста, спиртовые салфетки и перекись. — Я повернулась обратно к Андрею, — Есть хочешь? Я борщ приготовила.

Я видела, что ему трудно двигаться и говорить. Я и не заметила, как под глазом начал зреть огромный синяк. Андрей кое-как разлепил губы и попытался улыбнуться.

— Я бы съел все… — он нахмурился, отчего мое сердце сжалось. Но, помолчав и придя немного в себя, он с трудом продолжил, — что ты приготовила.

Я не смогла сдержать улыбки. Она была не хитрой, не веселой, не доброй. Это была улыбка, в которую я вложила всю свою нежность и заботу. Это получилось само собой.

Он сейчас казался таким беспомощным, таким маленьким и милым. Была бы моя воля, я бы его до смерти затискала.

— Кеша, можно тебя попросить налить суп? Я пока попробую его перевязать.

Парень пошел ко мне и серьезно спросил:

— У тебя получится, все нормально?

— Да, Кеш, я постараюсь.

Друг отвернулся и пошел на кухню вытаскивать тарелки. Мне вовсе не хотелось есть, поэтому я была практически уверена, что мой суп останется нетронутым.

Я аккуратно спустила одеяло.

Так, Ева, соберись. Тебе нужно его перевязать.

Дрожащими руками я аккуратно подняла одеяло и осмотрела повязку. Увидев кровь, меня начало трясти. Но через силу я обрезала бинт и аккуратно убрала стерильные салфетки.

Моему взору открылась большая зашитая рана, края которой подпеклись. Из-за этого рана выглядела еще более устрашающей, чем было до этого.

Голова закружилась, рана поплыла перед глазами и невольно я закрыла глаза ладонью. Мне немного надо. Мне надо собраться.

Ева, давай. Открой свои чертовы глаза и перевяжи ему рану. Ты не сможешь сделать это вслепую.

Я почувствовала легкое прикосновение к моему колену. Это был Андрей. Мне стоило огромных усилий открыть глаза и посмотреть на него. Он нежно и вымученно улыбался. Я никогда не видела его с такой улыбкой. Ему было больно и тяжело изображать любые эмоции. Но он делал это для меня…

— У тебя все получится. — он сжал колено и попробовал ободряюще зажмурить глаза, но у него плохо это получилось из-за головной боли. Его лицо исказилось от боли и он тихо застонал.