Строптивая для бандита
Шрифт:
Влад блокирует удар и нападает в строну Глеба, тот уворачивается. Быстрые четкие удары, блоки и захваты сменяют друг друга с неимоверной скоростью. Все, чему нас учили в академии и все, что мне удалось увидеть до этого момента, было ни чем иным, как детской игрой. Я понимаю, что должна как-то повлиять на происходящее, но не знаю что делать. Мои попытки вмешаться мужчины даже не заметят, отвесив мне оплеух за компанию.
В бой идёт все! Не только руки и ноги, а так же предметы интерьера новёхонькой квартиры Влада. Бойцы метаются по всей комнате, вынуждая меня то и дело отскакивать в сторону. Разбивают стеклянный журнальный столик,
Соперники рычат. Окрашенные кровью лица, искажены злобой, в глазах пылает ненависть. Когда в очередной раз веер алых брызг разлетается по комнате, я понимаю, что это нужно срочно останавливать. Хватит!
– Глеб! – кричу я. – Остановись, Глеб! Прекрати! Я поеду с тобой! Поеду, слышишь! Хватит!
Мне удаётся докричаться ни с первого раза, но старания приносят свои плоды. Драка прекращается.
– Даю две минуты, – говорит Кайданов, сплевывая кровь изо рта.
Я быстро одеваюсь, опасаясь того, что бойня повторится. Мужчины дрались ни на жизнь, а насмерть, а я точно не была готова потерять ни одного из них. Соперники продолжают перебрасываться фразами, но я в спешке не могу разобрать их смысла.
– Чтобы больше ни на шаг к ней не приближался! – напоследок рыкает отец моего ребёнка, и мы выходим из квартиры.
Как только дверь за нами захлопывается, Глеб хватает меня за горло, придавливая к стене.
– Разве я был недостаточно нежен? Недостаточно ласков? Тебе было плохо со мной?
Он перегибает. Давит слишком сильно. И это вдвойне страшно, учитывая его разбитое местами лицо. Жестами пытаюсь показать Кайданову, что мне трудно дышать, а затем хватаю мужчину за руку. Вдруг он резко меня отпускает, точно в момент все осознаёт. Нажимаю на горло собственной рукой. Кашляю.
– Пойдём, – говорит Кай уже спокойнее, но тон все равно ледяной. – У нас приём через полчаса.
Добираемся до места в полной тишине. Глеб нервно теребит в руках телефон, с силой сжимает его. Складывается впечатление, будто хочет раздавить. Челюсти плотно сжаты. Мужчина напряжен и сосредоточен. Ссадины на лице и кулаках придают ему устрашающий вид.
Я не пытаюсь заговорить с ним или, как бы то ни было, объясниться, попросить понять меня, потому что боюсь. В гневе он ужасен. Опасен. Непредсказуем. И слишком силён для меня физически и морально. Сижу ничком, украдкой поглядывая в сторону Кая. Вижу, что мир его спокойствия слишком тонок и шаток для того, чтоб я могла позволить себе ненароком разрушить его нелепыми попытками жалких объяснений.
В клинике все делают вид, что не обращают на внешний вид Глеба никакого внимания. Он платит за наш визит слишком много, чтобы персонал мог позволить себе такую вольность.
Кайданов заполняет необходимые бумаги, и мы проходим к кабинету, где нас уже давно ждут.
Внезапная вспышка боли пронзает затылок, и темнота мгновенно стирает все краски внешнего мира, погружая меня в забытьё.
Глава 39
МАРИНА
16 ноября 2020 года (наши дни)
Голова раскалывается. Запускаю руку в волосы, а затем открываю глаза. Точнее пытаюсь. Получается ни с первого раза, но в конечном итоге, мне все же удаётся разлепить непослушные веки. С удивлением понимаю, что нахожусь в странном незнакомом помещении, детской
На стене полки с книгами. Они бросаются в глаза, по крайней мере мне, любительнице почитать интересные произведения. В детском доме я отдала бы все что угодно, за возможность иметь под рукой столько изданий, ведь я всегда любила читать и практически все свободное время проводила за книгами, за что ни раз получала от других детей. А о такой коллекции я и мечтать не могла!
Что вообще произошло? Пытаюсь вспомнить, притягивая себя к изголовью кровати. Я лежала под одеялом в какой-то ночнушке с кружевами, каких отродясь не носила. Боль в затылке в очередной раз даёт о себе знать, вынуждая меня потереть его о собственную руку, ища спасения.
Помню, как Глеб налетел на Влада, помню, как придавил меня к стене в подъезде, помню, как мы приехали в клинику на осмотр, а дальше... дальше я просыпаюсь в этой странной комнате, незнакомой мне, но отчего-то кажущейся родной, каким-то сумрачным воспоминанием из детства, ведь моя детская наверняка была не хуже, оставшись в памяти каким-то идеальным миром, в который раньше всегда хотелось вернуться.
Может быть это сон? Меня ударили по голове, и теперь я валяюсь в какой-нибудь вонючей темнице, а в своих снах оказалась в собственной детской комнате, ну, не совсем в ней, а в том, что осталось где-то на просторах сознания, в таком виде всплыв в момент полной отключки?
Несколько раз щипаю себя за руку. Не помогает. Да этот способ, по-моему, не действует никогда, являясь совсем бесполезным занятием!
Несмотря на головную боль, решаю оглядеться. Нужно найти Глеба. Может быть, это всего лишь одна из комнат в его доме, в которой я ни разу не была. Первым делом подхожу к окну. Оно выходит на опустевший сад с невысокими деревьями, скорее всего, яблонями. Каменные тропинки, пара скамеек. Нет, это не усадьба Кайданова, теперь я понимаю совершенно точно.
На невысоком стуле, рядом со столиком, висит шелковистая тряпка в цвет ночной рубашки, одетой на меня. Расправив ее в руках, понимаю, что это халат. Своеобразный вычурный комплект белья, приятный к коже, невесомый и мягкий. Накидываю халатик на плечи и двигаюсь в сторону двери. Нажимаю на ручку. Она на удивление легко поддаётся, выпуская меня из комнаты.
На выходе носом сталкиваюсь с крепким мужчиной в чёрном. Напрягаюсь в готовности дать отпор, но вовремя замечаю, что он не имеет враждебного настроя. Я опускаю руку, ожидая объяснений.
– Добрый день, Марина Юрьевна, – произносит незнакомец, – родители ждут вас в гостиной.
– Что, простите?! – насмешливо отвечаю я, не оценив шутки.
– Пойдёмте, сами все увидите, – мужчина на полном серьезе говорит мне об отце и матери.
Он называет меня настоящим именем, не нападает. В принципе выглядит дружелюбным, несмотря на явно уголовную морду. Я решаю дать ему шанс удивить меня. В конце концов, вмазать по незнакомой роже я еще успею.
Мужчина ведёт меня по небольшому коридорчику к лестнице, спускающейся в просторный зал с обеденным столом, за которым сидят мужчина и женщина. Завидев меня, они поднимаются со своих мест. Хозяин дома, о чем было нетрудно догадаться, кивком указывает моему спутнику покинуть комнату, вследствие чего, мы с незнакомой парой остаёмся наедине.