Строптивая невеста

Лэм Арнетта

— А королева Каролина в курсе?

— Я уверена, что она пока ничего не знает. Но якобиты плетут интриги в Италии. Не удивлюсь, если кто-нибудь сообщит эти новости ей или Уолполу.

— Ты заставишь Джона Гордона увидеть, что он неправ. Я полностью доверяю тебе, мама.

— Спасибо, Малькольм. Но скажу тебе по секрету, — ее деловой тон исчез, и Малькольм увидел в ней любящую мать, которая лечила его разбитые коленки и помогала стойко сносить разочарования. — Я устала тратить время на то, чтобы убеждать самоуверенных мужчин не делать самого худшего. Из-за

самовлюбленных аристократов страдает народ.

Она выглядела усталой. Под глазами залегли тени, в поведении недоставало прежней живости.

— Когда тебе в последний раз удавалось как следует выспаться?

— Тогда же, когда я в последний раз видела твоего отца, — она вздохнула и усилием воли, восхитившим Малькольма, стряхнула с себя усталость. — Я настаиваю, — она ударила рукой по столу, — чтобы ты как можно больше рассказал мне о моей невестке.

Он мог бы говорить в течение многих часов, изливая душу и очищая ее от греха и лжи, воспевая романтическое блаженство. Кто лучше выслушает его исповедь, чем единственная мать, которую он когда-либо знал? Но внутренний голос говорил Малькольму: этой исповеди заслуживает прежде всего единственная женщина, которую он любил.

Он выбрал те сведения об Элпин, которые больше всего могли заинтересовать леди Мириам.

— Джон Гордон уверен, что Элпин — потерянная внучка Комина Мак-Кея. Он говорит, что она очень похожа на него.

В пристальном взгляде леди Мириам вспыхнул живой интерес. Малькольм заметил, что она смотрит не на него, а куда-то за его плечо.

— Тогда это объясняет нелюбовь к ней барона и его желание отправить ее на Барбадос. Тогда он ненавидел все, что имело отношение к Шотландии. Вот что я сажу тебе, Малькольм. Когда Комин Мак-Кей увидит ее, — тихо произнесла леди Мириам, — тебе останется только молиться своему ангелу-хранителю и прятать подальше все, что может разбиться.

Малькольм резко развернулся и увидел, что в дверях стоит Элпин. Ее волосы были аккуратно заплетены и подняты наверх. На ней было лиловое платье, превращавшее ее глаза в два сверкающих аметиста.

Его сердце разрывалось от любви. Он поманил ее к себе, а затем снова повернулся к своей мачехе, — Ты тоже считаешь, что она похожа на Комина Мак-Кея?

Не сводя глаз с приближающейся Элпин, та прошептала:

— Я уверена в этом так же, как в том, что король — немец, — и заговорила громче, якобы продолжая ни к чему не обязывающую беседу: — Словесность так любила путешествовать…

Глава 18

Подходя к столу, Элпин услышала, как леди Мириам сказала «словесность». Это было первое «книжное» слово, услышанное Элпин. В то время она была очарована красивой дамой, которая знала так много умных слов, что даже дарила их собакам.

Но Элпин больше не была впечатлительным неграмотным ребенком. Она была женщиной, сумевшей добиться осуществления своих планов. Ни ее муж, ни самый прелестный дипломат Англии не смогут помешать ей вернуться на плантацию «Рай».

Подойдя ближе, Элпин увидела деревянную шкатулку в руках леди Мириам. Вчера,

после того как Малькольм уснул, Элпин прочла хранившиеся в ней бумаги. Несмотря на то что она поняла далеко не все, написанное Малькольмом и леди Мириам, ей стало ясно, что надвигается беда. Это дело рук Джона Гордона из Абердина. Керры пытаются помешать ему. А Элпин Мак-Кей не желает ввязываться в это.

Она сделала реверанс.

— Здравствуйте, миледи.

Мачеха Малькольма встала и обняла ее.

— Пожалуйста, называй меня Мириам. Керры никогда не любили церемоний, — она чуть отстранилась от Элпин и ласково улыбнулась. — Мы всегда считали тебя членом семьи.

Выспренные фразы больно ранили Элпин. В детстве она близко общалась с семьей Кер-ров. Когда жизнь в замке Синклер стала невыносимой, она нашла прибежище в Килдалтоне. Перед тем, как ее обнаружили, она стояла на коленях на охапке соломы в комнате без окон в башне и молилась, прося Бога даровать ей людей, которые будут добры к ней. В обмен на это она обещала вести себя хорошо. Бог исполнил ее просьбу; эти люди жили на другом конце мира и ждали ее.

Неискренне улыбнувшись, Элпин сделала шаг назад и ответила столь же пышной фразой:

— Вы очень добры, Мириам. Вы всегда были добры ко мне, даже тогда, когда я совсем не заслуживала этого.

— Как большинство талантливых детей, ты была очень упряма, — леди Мириам многозначительно посмотрела на Малькольма. — Но твои проделки никому не причиняли вреда.

— О ком вы говорите, о Малькольме или обо мне? — поинтересовалась Элпин.

— Это относится к вам обоим. Я рада видеть тебя в нашей семье.

Элпин посмотрела на своего мужа. Он улыбнулся ей. На его щеках и подбородке пробивалась угольно-черная щетина, волосы неплохо было бы расчесать. Рубашка была измята, а тартан запахнут кое-как. Он даже не надел сумку на пояс и застежку с гербом клана. Но эти знаки власти были ему ни к чему: он и без них выглядел вождем.

Он обнял ее за талию и притянул к себе.

— Ну, мама, какого ты мнения о моей невесте?

— По-моему, она прелестна. — Леди Мириам подмигнула Элпин. — Удивляюсь, чего это она решила связаться с таким неотесанным троллем, как ты?

— Я не тролль, — обняв Элпин покрепче, Малькольм попросил: — Скажи ей правду, Элпин. Я великодушный, и ты меня обожаешь.

Даже растрепанный и небритый Малькольм был слишком хорош собой. Элпин не нравилось, что она настолько увлеклась им. Она погладила его по голове:

— Я всегда была неравнодушна к больным зверям.

— Ого! — леди Мириам зааплодировала. — Она слишком хорошо тебя знает.

Элпин нравилась их болтовня.

— Дора готовит комнату и ванну для вас, Мириам.

Мачеха Малькольма виновато улыбнулась:

— Не стоит беспокоиться, я через час уеду. Подумав о том, какого содержания бумаги лежат в шкатулке, Элпин решила, что леди Мириам поступает мудро, но предпочла не высказываться на эту тему.

— Так скоро? — она посмотрела на Малькольма, желая узнать, как он отреагирует на эту новость.