Строптивая жена
Шрифт:
Как странно, что она до сих пор не вспоминала об отце. Хотя брак был его решением, он не обрадуется, что его единственная дочь вышла за человека, который когда-то был нищим. Но был ли герцог Херридж ее отцом?
В Чейвенсуорте есть один человек, которому она могла рассказать историю Морны и Майкла, но до сих пор она этого не сделала. Он выслушает ее и даст совет, если она попросит. Кроме того, нужно поблагодарить его за финансирование «подарка Хенли».
Улыбаясь, она встала и отправилась на
Утро было ярким и солнечным, на небе ни облачка. Ничто не помешает процессу изготовления алмазов.
Повернувшись подбросить дров в огонь, Дуглас мельком увидел Сару. Он наблюдал, как она идет по гравийной дорожке, покачивая кринолином.
— Доброе утро. — Воткнув лопату в землю, он положил руки на черенок.
Сара смотрела прямо на него, потом медленно улыбнулась, и в паху у него начал разливаться жар. Она окинула его взглядом с ног до головы. То, что он сиял рубашку, раньше бы мало что значило, но теперь… Он полураздет.
— У нас есть слуги, мистер Эстон, — размеренным тоном сказала Сара. Но глаза ее мерцали, голос чуть дрожал.
— Для этого нет, — сказал он. — Алмазами я занимаюсь сам.
Кивнув, она уставилась на его грудь. Его обдало жаром, но не от огня в печи.
— Алано не может помочь тебе?
— Ты думаешь, что я нуждаюсь в помощи, Сара? — Дуглас едва не продемонстрировал мускулы, но сдержался.
— Мне следовало подумать об этом.
Ее пристальный взгляд не отрывался от его груди. Да, Сара осложняет ситуацию.
— Вини миссис Уильямс, — сказал он.
Ее взгляд поднялся к его лицу.
— Миссис Уильямс? — явно смутилась она.
— Я полагаю, что Алано сражен, — пояснил Дуглас. — По крайней мере так я подумал, увидев их вместе утром.
— Миссис Уильямс? — снова повторила Сара.
— Ты возражаешь? — Дуглас не считал ее снобом, она легко восприняла новости о его прошлом, несмотря на то что она дочь герцога Херриджа, гордящегося своим статусом. — Алано хороший человек.
— Я в этом не сомневаюсь, — быстро сказала Сара, — но миссис Уильямс не первой молодости.
Дуглас понимающе улыбнулся:
— Но она и не покойница, Сара. Она имеет такое же право любить и желать, как и молодые. И Алано тоже. Или ты думаешь, что такие чувства исчезают с возрастом?
Она наивно смотрела на него, будто никогда об этом не задумывалась.
Оставив лопату, он медленно пошел к ней.
— Желание не исчезает, Сара. Оно, возможно, немного слабеет, но никогда не уходит.
— В самом деле?
Какой благопристойный тон. Она прикусила нижнюю губу, и ему захотелось самому сделать это.
— Да. И у желания есть еще одна особенность. Оно возобновляется постоянно.
— Правда? — Эта мысль ее так поразила, что Сара
— Конечно. Я могу это подтвердить. До того как я увидел тебя, меня согревали мысли о прошлой ночи. Теперь памяти недостаточно.
— Да?
Он знал, что потеряет самообладание, если не возьмет ее. Сейчас и здесь. Он перестанет жить, и человек, каким он был — выносливый, упрямый, сосредоточенный, — дрогнет или просто рассыплется в прах.
Когда они дошли до двери, Сара подняла на него глаза, в чертах ее лица сквозило понимание и тревога, будто она на пороге большого открытия.
— Ох, Дуглас, то же самое происходит со мной, — мягко сказала она, почти лишив его мужества.
Он заколебался, сдерживая себя в последний момент. Его разум, вечно предостерегавший и призывавший к благоразумию, и сейчас не молчал, но тело отвергало доводы рассудка, реагировало мощно, вздымая мужское естество.
— Я покажу тебе, как это бывает, — сказал он и повел ее в темноту обсерватории.
Сначала Саре показалось, что по стенам обсерватории стучат камешки.
Она прижала ладонь к нагой груди Дугласа, когда он, прервав поцелуй, поднял голову.
Они смотрели друг на друга.
— Что это? — спросила она.
Она внезапно почувствовала тишину, именно почувствовала, как будто отсутствие звука создало вокруг нее пустоту. Сара взглянула на приоткрытую дверь. Внезапно поток горячего воздуха швырнул их к стене.
Воздух почернел. Куски кирпичей грохотали по стенам так, будто какое-то разгневанное божество стучало молотом по обсерватории.
Выругавшись, Дуглас втянул Сару в глубь здания. Но взрыв был не единственной опасностью. Огненный шар, опалив траву, лизнул дверной проем, Дуглас сорвал полотно, закрывавшее сводчатый потолок, потом взобрался на полку и начал открывать крышу. Механизм был смазан, и она легко раскрылась.
— Идем, Сара.
С тошнотворной ясностью она поняла: они в смертельной опасности и должны выбраться из обсерватории.
Но с кринолином ей никогда не вылезти через отверстие. Она дергала и рвала завязки, пока они не поддались. Перешагнув свалившиеся обручи, она подхватила юбки и вскарабкалась к Дугласу.
Он переплел пальцы в импровизированную ступеньку, Сара поставила правую ногу на его ладони и ухватилась за его плечи, он поднял ее выше. Отверстие в крыше небольшое, но она сможет пролезть. А он?
— Я не вылезу, пока ты не пообещаешь, что пойдешь сразу за мной, — сказала она.
— Я буду рядом, — ответил он.
Сара выглянула наружу. Огонь шел по полям на запад, но они еще могли убежать.
Мгновение спустя Дуглас поднял ее еще выше. Она подтягивалась, упираясь локтями в медь крыши.