Стругацкие. Материалы к исследованию: письма, рабочие дневники. 1972-1977
Шрифт:
Из архива. Письмо АНу из ВААП
Уважаемый Аркадий Натанович!
Как Вы сообщили нам по телефону, Вы были приглашены в издательство «Молодая гвардия» для переговоров по поводу Вашего сборника.
Сообщите нам, пожалуйста, о существе договоренности между Вами и издательством «Молодая гвардия», если она была достигнута, чтобы мы могли предпринимать дальнейшие шаги с учетом новой ситуации.
С уважением
Начальник авторско-консультационного отдела В. И. Харуто
Из архива. Письмо АНу из ВААП
Уважаемый Аркадий Натанович!
Сообщите нам, пожалуйста, о существе договоренности между Вами и издательством «Молодая гвардия», состоявшейся после обмена письмами ВААП — «Молодая гвардия».
В рабочем порядке мы получили информацию
С уважением
Начальник авторско-консультационного отдела В. И. Харуто
Тем временем 10 декабря сам АН посылает два письма в «Таллинфильм»: главному редактору Таллинфильма и режиссеру будущего фильма.
Из архива. Письмо от АБС в «Таллинфильм»
Уважаемый Энн Юрьевич!
Мы с сожалением должны признаться, что работа наша над сценарием «Отеля „У погибшего альпиниста“» несколько застопорилась. Виною, конечно, и то обстоятельство, что в ноябре-декабре один из нас тяжело болел, но это бы еще ничего, потому что черновик сценария был готов у нас уже к началу декабря. Самое главное — нас этот черновик совершенно теперь не удовлетворяет, и, отталкиваясь от него, мы нашли несколько иное решение сюжета, более, как нам кажется, интересное и более близкое к идее и стилистике, о которых мы договаривались с Григорием Ермовичем при личных встречах.
Теперь возникает такая проблема:
— либо мы сравнительно быстро пишем вариант по имеющемуся черновику, и тогда сможем представить этот вариант в срок, обусловленный договором (5 января 1977 года);
— либо Студия предоставит нам пролонгацию до 1 февраля, и тогда мы сможем представить Студии более совершенный вариант.
Нечего и говорить, что с точки зрения чисто творческой эта вторая альтернатива устроила бы нас гораздо больше.
Так или иначе, мы официально обращаемся к Студии и к Вам, Энн Юрьевич, в частности, с просьбой перенести срок предоставления первого варианта сценария «Отель „У погибшего альпиниста“» на 1 февраля 1977 года.
С уважением,
А. Стругацкий
Б. Стругацкий
П. Н. Рукопись «За миллиард лет до конца света» высылаю. Пожалуйста, не выпускайте ее из поля своего зрения.
Из архива. Письмо от АНС в «Таллинфильм»
Дорогой и уважаемый Григорий Ермович!
Вероятно, после нашего разговора по телефону письмо это огорчит и разочарует Вас, но подобные срывы случаются и не с такими, как мы.
Приступил я после болезни к работе над превращением черновика в первый вариант и с ужасом увидел, что никуда всё написанное не годится. Нет основной идеи, о которой мы говорили, не найдены и нужные интонации. Много лишнего и нет необходимого. Короче, получилась жалкая инсценировка, а никак не настоящий новый сценарий.
И я взял на себя смелость, не посоветовавшись с Вами, обратиться на «Таллинфильм» с письмом, в котором прошу продлить срок предоставления сценария до 1 февраля будущего года.
Ей-богу, так получится лучше. Если пролонгацию разрешат, будет сценарий, который удовлетворяет хотя бы авторов. Не разрешат — что ж, предоставим в обусловленный срок вариант, который заведомо не удовлетворит никого.
Просим Вас присоединиться к нашей просьбе и поддержать ее перед Энном Юрьевичем.
Сердечный привет Вашей супруге.
Ваш [подпись]
На следующий день АН отвечает на вопросы ВААПа.
Из архива. Письмо от АНа в ВААП
Уважаемый тов. Харуто!
По Вашему запросу имею сообщить следующее.
19 ноября мною была получена телеграмма от главного редактора изд-ва «Молодая Гвардия» Синельникова. Содержание телеграммы: «По вопросу вашего сборника прошу быть издательстве 22 ноября с г от 14–00 до 16 часов комната 511 = Главный редактор Синельников».
22 ноября в 14.30 я явился в кабинет Синельникова. Наученный горьким опытом переговоров с нынешними работниками издательства «Молодая Гвардия» с глазу на глаз, я пригласил в свидетели предстоящего
Разговор начался с того, что Синельников сообщил мне, что более препятствий к опубликованию повести «Пикник на обочине» не имеется, и зачитал письмо к нему, Синельникову (как я понял), из отдела агитации и пропаганды ЦК ВЛКСМ, содержание которого сводилось к тому, что этот отдел не возражает против опубликования повести «Пикник на обочине» после очищения текста повести от вульгаризмов и жаргонизмов. Письмо это было датировано 6 октября с. г.
Далее последовала деликатная перепалка. Синельников предлагал, чтобы мы, авторы, сами отыскали и устранили упомянутые вульгаризмы и жаргонизмы, я же, ссылаясь на то, что этим делом мы, авторы, занимались по замечаниям редакции уже дважды за прошедшие годы, приняв более сотни таких замечаний, предлагал дать новые конкретные замечания самой редакции. Исходил я при этом из допущения, что отдел агитации и пропаганды ничего конкретного в виду не имел, а основывался лишь на самых общих обвинениях в наш адрес со стороны редакции в ее переписке с отделом агитации и пропаганды, имевшей место в предшествующие месяцы в результате наших обращений в высшие инстанции.
В конце концов Синельников согласился со мной и поручил Медведеву как можно скорее дать нам список конкретных замечаний. Кроме того, Синельников зачитал подготовленный Медведевым список других замечаний, по большей части совершенно незначительных (впрочем, с некоторыми из них не согласился и он сам).
На этом дискуссионная часть беседы закончилась, и была достигнута следующая договоренность: я на следующий же день возвращаю рукопись в редакцию; редакция подготавливает свои замечания и возвращает мне рукопись для их отработки; я в кратчайшие сроки учитываю эти замечания и возвращаю рукопись в редакцию, которая и сдает ее сразу же в производство. На этом мы расстались.
На следующий день, 23 ноября утром, я отослал рукопись с дочерью к Синельникову. Синельников рукопись принял и дал расписку.
С тех пор никаких известий из издательства я не получал.
Следует, однако, иметь в виду такое обстоятельство.
23 ноября вечером состоялось обсуждение планов редакции фантастики и приключений, организованное в ЦДЛ комиссиями по приключенческой и фантастической литературе. Очень быстро обсуждение планов переросло в обсуждение поведения работников редакции по отношению к авторскому активу. Выступили полтора десятка известных в упомянутых жанрах писателей, и в свете этих выступлений деятельность редакции, возглавляемой Медведевым, выступила в очень неприглядном и даже страшном виде. Беспардонная ложь, грубость, запугивание, открытый шантаж практиковались работниками редакции повсеместно. А за трагическую гибель одного воронежского писателя и самоубийство одного писателя-москвича редакция, по общему мнению, несет полную если и не уголовную, то моральную ответственность. Честно говоря, наши с братом мытарства показались мне совершенно мелкими и незначительными: нам ведь всего-навсего врали, водили нас за нос. Впрочем, я тоже выступил и выразил мнение, что все эти несчастья являются следствием абсолютной некомпетентности нынешнего состава редакции и его полной профессиональной непригодности, и дал понять, что по моему мнению ответственность за все это должны нести и директор издательства Ганичев, и главный редактор Синельников. Руководители комиссий фантастики и приключений, которые одновременно являются и членами руководства Всесоюзного Совета по фантастической и приключенческой литературе вынесли решение передать протокол этого заседания (выступления стенографировались) в ЦК КПСС, ЦК ВЛКСМ и в Секретариат СП. Следует еще отметить, что контрвыступления и реплики присутствовавших на заседании работников редакции и Синельникова были весьма неубедительны.