Струна (=Полоса невезения)
Шрифт:
Ну, Сайферу и так всё поровну, Маус — тот вообще тихо хихикал, когда стеснительный очкарик Игорь поворачивался спиной. А я? Ну что здесь комичного? Не выхвати он струну (а выхватил он ее совершенно машинально), уложили бы мы друг друга. Коллеги…
— Ну вот возьмем к примеру какую-нибудь школу, — развел руками Игорь. — Допустим, 1947-е богоугодное заведение. Не столь уж она плоха. Педагогический состав сильный. Наблюдателей наших аж четверо, директор с нами сотрудничает активно, помощь принимает. И дети тоже ничего. Но вот в старших классах…
Я понимающе усмехнулся.
— Вот, в 1947-ой был в десятом классе некий юноша Исаев. Вся школа от него стонала. Ну, у младших деньги выбивал, ясное дело, компании всякие, драки… Родительский комитет на него жалобы вечно писал, милицейский учет, само собой. Всё катилось к колонии. Но толку-то с того? Упекут парня за решетку, просидит пару лет за хулиганство или кражу, а потом что? Выйдет уркой законченным и в тот же район вернется. В общем, один из наших наблюдателей попросил помочь. Ладно, милицию мы успокоили, с прокурором перетерли, а с пацаном-то что делать? Он уже и наркоту в школу потащил. «Братва» теперь поумнела. Все руками малолетних идиотов…
Да, мысленно кивнул я. Десятикласснику Исаеву крупно повезло. «Струна» не любит ждать, да и время не терпит. А то спустя два годика, едва лишь стукнет юному хулигану восемнадцать — пожалуйте, петелька из титана. Если не на шею, то куда-нибудь ниже.
— А на самом же деле с ним самим работать надо, — Игорь воткнул вилку в салат. — Один из самых удачных наших проектов. — В голосе проскользнули нотки гордости. — Парень-то смышленый оказался, только общался не с тем кругом…
— И как же это вам удалось? — поинтересовался я. — Ну, перевоспитать…
Игорь довольно прищурился.
— Ну, двумя словами не опишешь. К тому же есть и профессиональные секреты. Разработаны у нас весьма и весьма эффективные методики, проверенные делом. Но никакая методика не работает сама по себе. Прежде всего, надо быть истинным педагогом. Не по должности только, а по складу души…
Ну, конечно. Бесспорно. Куда нам, программистам, до вас — педагогов.
— А если б не вышло? — глядя в свой кофе, спросил вдруг Маус.
— Что, простите, молодой человек? — Игорь, лет на пять обогнавший нашего хакера в возрастной гонке, недовольно наклонил голову.
— Если б не удалось его… — развел руками Маус. — Перевоспитать. Ну, трудный бы он оказался, — в голосе компьютерщика мелькнула ирония. — Бывает же такое, да?
— У нас еще не было, — снисходительно улыбнулся Игорь. — Если вы озаботитесь ознакомиться с нашими методиками, то сами увидите, что они не дают сбоев.
— А все же. Игорь… Николаевич, встречаются ведь всякие. Спившегося к пятнадцати годам пацана из рабочих пригородов, или панка, сидящего на игле… как, простите, наш Верховный, в президентском кресле — куда их?
Игорь нахмурился, вновь взял в руки вилку и принялся ковырять ею салат, причем делал это с такой
Интересно, а будь у меня выбор — остаться тут или идти к «коллегам-педагогам» — куда бы я двинул свои стопы? Ответ, впрочем, лежит на поверхности. Не то чтобы я совсем не верил в перевоспитавшихся хулиганов, но все эти «акции» — уколы слона английской булавкой.
— А вы считаете их детьми? — проскрипел Игорь. — Этих… как вы изволили сказать, пацанов из пригорода, или… панков? Молодой человек, вы знаете, что по-английски значит «панк»?
— Yes, I know English, — улыбаясь кивнул ему Маус. — Not so good, but some words I can understand, and I know that for Russian «punk» is свинья or падаль.
Игорь пропустил это мимо ушей, продолжая.
— Так вот, если, по-вашему, это дети, то мы, молодой человек, служим совсем разным идеалам. Это… — наш собеседник даже побагровел. — Это я сам не знаю что! Но не дети, уж точно… Такие, как они, совершили достаточно, дабы лишиться права называть себя ребенком! Относиться к ним следует как ко всем прочим, как не ко времени повзрослевшим негодяям.
Он замолчал, тяжело дыша, и я даже успел испугаться. Вдруг у парня сердце? Кто его знает, этого неуклюжего бедолагу-учителя, чья система ценностей пришлась явно не ко двору в государственных школах. Довелось мне в свое время посмотреть на таких новаторов-одиночек… В реальность их пылкие идеи, гладкие лишь на бумаге, вписывались не слишком. Зато в «Струну»…
Интересно, он выразил мнение всего отдела, свое личное, или нашу новую глобальную политику? «Струна» карает детей! Не смешно. «Струна» отлучает от детства… Странно? Конечно! Но разве я еще не привык к этим странностям, разве я еще не усвоил, что самое невероятное и есть истина?
«Настоящим мы, совет Хранителей, принимаем решение исключить Петю Васечкина из детей и предать его в руки взрослого мира, слезно умоляя обойтись с ним как можно гуманней и оставить в пределах Тональности». Древние инквизиторы небось в гробах перевернутся от зависти.
Я оглядел своих спутников. Очкарик Игорь, каменный Сайфер, Маус в своем беретике… Ну, что господа, мы стоим у истоков новой, теперь уже не испанской Супремы?
— Извините, — Игорь поправил свои очки и отложил вилку в сторону. — Я… пожалуй, что я немного забылся. Мне пора… Рапорт еще писать…
— Рапорт? — не понял я. — А, о чем собственно?
Тот взглянул на меня с нескрываемым удивлением.
— А как же? Акцию планировал не я, а зам начальника отдела Олег Сладких. Планировалось отловить этого малолетнего «хакира», провести с ним воспитательную работу… объяснить, какой опасности он себя подвергает в этих омерзительных чатах… А попались вы. Ну кто же знал?! Так что рапорт, рапорт первым делом! Я, конечно, скрашу, но все-таки…
С этими словами он поднялся из-за стола и неуклюже двинулся к выходу.