Ступень Четвертая. Часть вторая
Шрифт:
Услышанное мне не понравилось. Глазьев всегда вел себя как полный придурок, но даже полный придурок не станет косить от наказания, пачкая собственные штаны. Из этого следует, что с ним что-то сделал Накрех. И сделал при отсутствии доступа к магии. Получается, это было рунной заготовкой, полностью готовой к спуску. Не стоило отбрасывать и предположение, что в Глазьеве сейчас сидит сам Накрех, который умело маскируется под овощ и только ждет возможности слинять. Мог ли последний настолько наплевать на имидж Романа?
— Елисеев, опять в молчанку играешь?
— Думаю.
— Думает он. Давай дуй к нам и смотри, что твои гаврики наделали.
Осмотр Глазьева, несомненно, был важен. Но еще важнее было осмотреть вотчину Новикова, со стороны которой неприятностей могло прийти куда больше. Глазьеву хуже уже не станет, осмотри я его парой часов позже. И Накрех, если он в нем, из него никуда не денется. Даже если нарисует руну для следующего прыжка доступа к магии у него нет.
— Вы с него блокираторы не снимайте и подержите у себя пока. Я закончу в одном месте и приеду.
Да, этот день рождения проходит куда занимательней прошлого. Настолько занимательней, что я с ностальгией вспоминаю маленькую компанию, в которой мы тогда съели торт.
— Закончит он, — разозлился Ефремов. — Нашел мальчишку на побегушках. Немедленно ко мне, а то это засранец всю камеру загадит.
— Видите ли, Дмитрий Максимович, у Его Императорского Величества приоритет. При всем уважении, я не могу его бросить и поехать к вам. Поэтому я вам рекомендую купить памперсы.
— Так, Елисеев, ты уже все границы переходишь, — рявкнул Ефремов. — Какие памперсы?
— Для взрослых. Наденете на Глазьева. Они проблему, конечно, не снимут, но сделают ее куда менее острой. И блокираторы не снимайте ни под каким предлогом. Возможно, он притворяется.
— Если бы ты его видел, то понял бы, что это невозможно, — проворчал он, немного успокоившись, так как сообразил, что предложением с памперсами я ему хотел помочь, а не оскорбить.
— Дмитрий Ефремович, поверьте, в этом вопросе никакая перестраховка не лишняя. Я к вам приеду сразу после Мальцевых, и очень может быть, что император тоже захочет посмотреть на Глазьева.
— А до этого что нам с ним делать?
— Сиделку наймите, но без присмотра не оставляйте. Я не исключаю, что это хитрый план.
— Да уж хитрей некуда, — зло выдохнул Ефремов. — Глава Глазьевых рвется встретиться с сыном, их адвокаты у меня на ушах сидят. А тут такое непотребство, которое никому нельзя показывать.
На мой взгляд, это была проблема Императорской гвардии, потому что сдавали ему Глазьева необгаженным, в противном случае мне бы непременно донесли. Но скажи я такое Ефремову — он же еще полчаса будет распинаться.
— Дмитрий Максимович, придумайте что-то. В конце концов, Роман Глазьев состоял в противоправительственном
— Какие допросы, Елисеев? — сквозь зубы выдавил Ефремов. — Он полностью невменяем. Зрелище то еще.
— Приеду — посмотрю, — обнадежил я его. — А сейчас простите, Дмитрий Максимович, я буду очень занят в ближайшее время. Хорошего вам дня.
— И тебе такого же, — ответил он, явно сдерживаясь от более крепких выражений.
Так-то я его понимал. В результате секретной операции, проводимой нашим кланом, второе лицо в клане Мальцевых приказало долго жить, наследник клана Глазьевых теперь вряд ли что унаследует, а разгребать все Императорской гвардии. И самое для него обидное, что он ничего не может предъявить моему клану, потому что эти двое разобрались друг с другом без нашей помощи.
— Что-то еще случилось? — спросил император, когда я убрал телефон.
— Случилось, Иван Михайлович. С Глазьевым.
— А поконкретней?
— Поконкретней я скажу, только когда его увижу. Пока похоже, что глазьевское тело осталось без души.
— Или было заменено на душу Накреха?
— По описанию Ефремова это маловероятно, но я все-таки попросил Дмитрия Ефремовича не оставлять Глазьева без наблюдения.
— Я тоже сейчас ему позвоню, — решил император, — потому что, если Накрех там, но вывернется и сбежит, мы его не найдем.
Позвонил он Ефремову тут же. Генерал наверняка загрузил правителя тем же, что и меня, но в более мягких выражениях, и лицо императора было весьма озадаченным, когда разговор закончился.
— Боюсь, Егор Дмитриевич доставит нам множество проблем, — заметил он подводя итог разговора с Ефремовым. — И не все они отойдут Мальцевым.
Я был с ним согласен. Даже при условии, что младший Глазьев планировал убить старшего, старший так до конца в это и не поверил, а поэтому вряд ли обрадуется получить вместо Романа овощ.
— Можно попытаться его убедить, что это в интересах клана.
— У него нет других наследников.
— Заведет. Какие его годы, — оптимистично сказал я. — Заодно исправит ошибки, полученные при воспитании первого.
Император хмыкнул, но развивать эту тему дальше не стал, потому что мы приехали к Мальцевым. Новиков отдельного жилья не имел, но это ничуть не облегчало нам задачу, потому что я подозревал, что Моруса держать на территории клана он не будет — слишком непредсказуемым было это создание не всегда подконтрольным даже хозяину. Возможно, что Накрех вставил в свой перстень какой-то дополнительный управляющий блок, но это предположение можно будет проверить, если мы найдем этот артефакт, потому что ничего подобного при Новикове не нашлось.