Ступень вторая
Шрифт:
— Держи, — Аня всунула список мне в руку чуть ли не силком. — Только учти, что если заключишь помолвку, а выплывет правда о финансах, то ее все равно расторгнут, а могут еще отомстить. Мальцев так точно обмана не спустит. Он мстительная тварь.
Аня изо всех сил показывала лояльность и беспокойство о моем будущем, хотя была уверена, что будущего у меня нет: без целителя та стратегия, на которую я делал ставку, обречена на провал.
— За своих близких все беспокоятся. — Я не стал смотреть список, сложил и засунул во внутренний карман куртки. — Ты понимаешь,
— Не выдумывай, — Аня насмешливо улыбнулась. — Даже с небольшим резервом и теми методиками, что у меня есть, как целитель она будет нарасхват. Это самая перспективная из возможностей для нее. А резерв она качает, я слежу. Все у нее будет хорошо. Я люблю сестру и сделаю для нее все. Я никогда бы не поступила во вред ей.
— А с Тимофеем ты все-таки больше занимайся.
— Вот как только докажет преданность клану, так сразу.
— Как он должен доказать? — опешил я.
— На соревнованиях, разумеется. Выложится там на полную — заслужит доверие.
— До соревнований еще далеко.
— Это мое решение, как главного целителя клана Елисеевых. — Аня насмешливо улыбнулась. — Ты будешь его оспаривать, Ярослав?
Мне вдруг подумалось, что она давно не называла меня «мелкий», но это не радовало, потому что полным именем она меня стала называть, когда решила кинуть. Прозвище предполагает хоть небольшую, но симпатию, а имя — почти официальное объявление врагом. Жаль, что я этого раньше не понял. А еще жаль, что я ее от Мальцевых вытащил. Пусть бы сидела там дальше и вздыхала о своем Романе, которого ничуть не беспокоило, что его любимая женщина находится в заключении. А ведь наверняка мог выкупить…
Вышел я из подъезда с желанием кого-нибудь убить. А если убить нельзя, то хотя бы набить морду. Но, как назло, никого подходящего не было. Да и вообще никого не было: вечерние улицы были темны и пустынны. Так же, как было темно и пустынно на душе. Винить я мог только себя, но себя не побьешь.
Шел я медленно, размышляя, что делать с целителем. Те, заклинания, что у меня были от Дамиана, больше рассчитаны под общую практику. Конечно, теоретически все заклинания когда-то были изобретены, а значит, их можно воссоздать. Но именно что теоретически, потому что на практике это не годы и не десятилетия. Даже при моей жизни может ничего не выйти. Если бы можно было выковырять из головы Ани знания, я бы ни на миг не засомневался, даже если бы она при этом пострадала. Но в том-то и проблема, что я могу только заблокировать, и то если она решится на уход. Пока по всему видно, что готовится, но вдруг я ошибаюсь и подвожу наблюдения под нужные мне выводы? Чертов Лазарев! Ни одного доказательства не привел, только слова!
Я набрал Серого.
— И как? — сразу спросил он.
— Слушай, вот ты юриста нашел, надеюсь, толкового.
— Не надеюсь, толкового, а толкового, — возмутился Серый. — А что с ним не так?
— Да я не про него. Я вдруг подумал, а хакера ты найти можешь? Такого, чтобы мы сами переписку почитали.
— Лучше прослушку поставить. Наверняка ведь болтают, когда думают, что одни.
— Но хакер все равно нам нужен. Не сейчас, так потом пригодится. Если другие кланы в курсе всех дел у нас, то и нам неплохо было бы сунуть нос в чужие секреты.
А заодно придумать, как от этого защититься. Создать этакий гибрид программной защиты и магии.
— Тогда неплохо было бы не болтать по телефону о важных вещах, — намекающе хохотнул Серый.
— Логично, — согласился я. — До встречи.
Силовым усилием я заставил себя не думать про Аню. Пока она не сказала прямо, что уходит, — все можно переиграть. И я даже согласился бы притворяться, что ничего не знал и что полностью ей доверяю. Во всяком случае, пока она не поднимет Тимофея.
До нынешней своей квартиры я пробежался, а вот там внезапно прямо у двери было перехвачен двумя мордатыми амбалами.
— Ты, что ль, Ярослав? — недружелюбно спросил один.
— Я, что ль, — подтвердил я, напоминая себе, что магию в общественных местах использовать нельзя, а сюда точно выходит камера.
— Что ж ты, братишка, крысишь наши деньги? — задушевно поинтересовался второй, помладше. — Нехорошо.
— Ваши — это чьи? — уточнил я, уже понимая, что опять принесло маминых родственников.
Внешне они не особо были похожи на навестившего нас Елисеева-старшего, но его внутреннее говно из них так и лезло.
— Наши — это елисеевские, — ответил первый.
— Ваших денег у нас сроду не было, — заметил я. — Так что вы не по адресу.
— Чегой-то не по адресу? Ты — Елисеев, мы — Елисеевы. Чего бы тебе не помочь нам по-родственному?
— А вам что мешало помогать по-родственному последние лет пятнадцать?
— Так денег не было. Были бы — разве ж мы вас бросили бы?
Лицо он сделал умильное, как у игрушечного медвежонка. Наверняка на его маму эта мина производила нужное впечатление, но во мне родственных чувств не пробудила.
— Помощь — это не всегда деньги.
— От другой мы тоже не откажемся, — придвинулся ко мне тот, что помладше. — Но деньги — нужнее. Я, кстати, Матвей.
Он ткнул брата локтем, напоминая о хороших манерах.
— Михаил, — мрачно представился старший.
— Не могу сказать, что приятно познакомиться, — заметил я. — Лишних денег нет, и не предвидится. Почему бы вам не пойти поработать?
— Умный да? — мордатый Михаил явно разозлился. — А если я сейчас твою физиономию подпалю, что запоешь?
Он зажег на ладони такой крошечный огонек, что я не выдержал и расхохотался.
— Засунь эту спичку себе в задницу, братик, — предложил я. — Вдруг это сподвигнет тебя найти работу? И да, здесь стоит камера, а за использование магии в общественных местах может прилететь нехилый штраф.
— Да плевать! — бросил Михаил и попытался врезать мне рукой с огоньком.
Защита у меня работала на отражение, поэтому он тут же взвыл и ухватился за пораженную своей же магией конечность.