Ступень вторая
Шрифт:
Серый заскрежетал зубами.
— Нам бы эти деньги тоже не помешали, — заметил он. — Эх, Ярослав, не проинтуичил ты, нужно было Ермолиных клятвами опутать так, чтобы они на сторону и подумать не могли, не то что сбежать.
— Предателей выбросим — в клане чище будет, — возразил я. — Не нужно нам всякое дерьмо под боком.
— Оно бы правильно, конечно, было бы, если бы не вопрос с целительсвом. Ты же говорил, что без целителей можно только первую пару ступеней проходить. Скажу, что и с целителем это мало приятно, а без него вообще жопа будет.
Серый был совершенно прав,
— Пока думаю.
Парочка перешла от обсуждений к поцелуям, и прослушку я свернул. Не очень-то мне было интересно, чем они занимаются, если это не касалось конкретно меня.
Интерлюдия 6
— Мы не вмешиваемся в политику! Это решение было принято нашими предками, и за прошедшие века превратилось в закон!
Голос Верховного гремел, отражаясь от стен и проникая не просто в уши, в глубину черепной коробки. Можно было бы сказать, что сказанное им закреплялось там намертво, если бы то, что он говорил, не было бы прописными истинами, известному каждому, входившему в тайное волховское общество. Они поклонялись давно ушедшим богам и не собирались воссоединяться с предавшими их когда-то правителями.
— Владыко, — осторожно прокашлялся один из самых авторитетных членов тайного сообщества, — вы уверены, что это нужно повторять вновь и вновь? Мы не дети малые, все давно выучили.
— Если бы все! — опять рявкнул Верховный.
— Абсолютно все, — успокаивающе сказал его собеседник. — Владыко, никто из нас в здравом уме не пойдет на сближение с императором. Никто не поднимет завесу конспирации. Мы отдельно, они — отдельно. Да будет так во веки веков.
— Да будет, — привычным дружным хором отозвались все волхвы.
Эта слаженность Верховного волхва ни на миг не успокоила, он словно разозлился еще больше и бросил:
— Никто, вы говорите? Так почему же младший волхв Варсонофий позволяет себе демаскировать наше общество, общаясь с подозрительными личностями?
— Наглый поклеп, — встрепенулся упомянутый волхв, действительно, по меркам общества молодой — всего каких-то сорок лет. — Я не знаю, Владыко, кто вам чего наговорил, но я чист перед ликами наших богов.
— Чист, говорите? А что за неуместное восстановление справедливости и дарование магии изгою?
— Вы о чем, Владыко? — осторожно уточнил Варсонофий, пытаясь вспомнить, не было ли странного вкуса у напитка, который все пригубливали из ритуальной чаши, а Верховный волхв допил.
— Не притворяйтесь. Вас засняла Императорская гвардия, Варсонофий, — возмущенно сказал Верховный. — А казался таким преданным нашему обществу. Но это была лишь маска.
— Кто и где меня заснял? — возмутился теперь уже Варсонофий. — Я требую показать запись, чтобы восстановить справедливость.
— Вот-вот, любимые слова про «восстановить справедливость», — ядовито сказал Верховный. — Хорошо, что у нас есть связи в Императорской гвардии, а то так и остались бы в неведении до тех пор, пока на нас не вышли бы. Смотрите.
Он вставил флешку и запустил короткий ролик. На экране на фоне снега и защитного купола возник старец в сером балахоне с развевающимися
— Я согласен, что безопасность — прежде всего, — выразил общее мнение Варсонофий. — Но при чем тут я? И кто это вообще такой?
— Это волхв Варсонофий, — ответил Верховный волхв, уже не столь уверенный в своей позиции.
— Не выдумывайте. Волхв Варсонофий — это я, а он совсем на меня не похож. Я намного моложе, между прочим.
— В императорской гвардии говорили, что на стороне клана Елисеевых выступает волхв Варсонофий, — стоял на своем Верховный. — Других Варсонофиев у нас нет. Только вы.
— Это самозванец.
— А может… — Тот, кто прервал Верховного раньше, решил сказать свое веское слово. — Может, это настоящий? Посланец древних богов? Знак?
Волхвы зашумели, пораженные неожиданным предположением.
— Нужно на него выйти и выяснить, — решил Верховный волхв. — Если самозванец — разобраться, если посланец — привлечь. Неужели наши молитвы дошли до богов?
Глава 18
На следующий день в школу я не пошел. И не потому что итогом вчерашних переговоров мамы с классной стало её заявление на сдачу мной экзаменов экстерном. А потому что я понимал, что могу не сдержаться и выдать себя Полине. Они поймут, что мне что-то известно, а это не есть хорошо. С Серым мы договорились, что он заедет утром и мы поедем в поместье, реализовывать мой план.
Прибыл он как штык: я уже все нужное собрал, когда он звякнул, что машина у крыльца. Дверь сильно портило приклеенное объявление о том, что магической лавки тут нет, но это была вынужденная мера, потому что бывшие клиенты Соколова время от времени появлялись на горизонте с желанием прикупить чего-нибудь полезного и сильно мешали нашей спокойной жизни. Вот криминальные элементы совсем не мешали, к большому сожалению моему и нашего духа-хранителя. После того как нас ещё раз попытались грабануть с предсказуемым результатом, слухи о квартире пошли нехорошие и нас стали обходить по широкой дуге. Недополученных денег было не жалко — не такие уж они большие, а вот недополученная энергия для кормления призрака была куда существенней. Он, как настоящий гурман, не любил есть одно и то же, поэтому всегда начинал нервничать, видя посторонних людей, который потенциально мог бы употребить.
— Надумал чего? — спросил Серый, как только я сел.
— А чего тут надумывать? Блокирую ей все, — вздохнул я. — А С Тимофеем, видимо, придется методом проб и ошибок работать. Парень он умный, так что разовьется. Не столь быстро и не до такого уровня, как мог бы, но мы на это никак не повлияем. И его нужно под охрану.
— А если поговорить с Аней? Объяснить?
— Серый, она нас уже раз предала. Ты предлагаешь дать ей возможность предать с большим ущербом?.
— Я думаю, что если бы не Глазьев, она бы этого не устроила. Есть такие личности: ради любимого человека пойдут на любую подлость, но не ради себя.