Стюардесса. Неоконченный портрет
Шрифт:
Сказать, что мы сблизились, значит, ничего не сказать. Я была рада выложить ей все свои секреты. Не прошло и двух недель, как я рассказала про то, как подделываю паспорта. Как создаю поддельные анкеты в соцсетях и придумываю себе программы развлечений для каждого города, в который спускаюсь. Я рассказала про то, что делаю уколы диабетикам на дому. Представляясь вымышленными именами. Про то спасительное удовольствие, которое получаю, общаясь с простыми людьми. Знакомясь с их семьями. То щемящее чувство, которое я испытываю, когда
Мы никогда не думаем о том, что нас считают за наивных придурков, если нам улыбаются.
Мой первый и единственный друг. Она влилась в коллектив и через месяц она рассказала мне кое-что тоже. Рассказала, как находит клиентов, которым нужно переправить что-то через границу. Что-то такое, за что не возьмется ни федекс, ни ди эйч эл.
Она берет бирки и меняет их сразу после пересечения контроля. Далее наклеивает свою бирку. Теперь чемодан, только что вошедший в аэропорт Домодедово, получает бирку «WAW – MKC», что значит – из Варшавы, Польша в Канзас-Сити, США.
Проблема в том, что если ваш багаж потерялся, он может оказаться где угодно.
Спустя не более получаса, чемодан оказывается среди потерянного багажа, где его отправляют в Канзас-Сити. А там уже телефонную линию обрывает «наивный» гражданин, владелец второй части поддельной бирки.
Ей было этого мало. Она стала спускаться вместе со мной.
“Спускаться” – так мы называем путешествие в чужой город под вымышленным именем. С вымышленной историей.
Мы записывались на собеседования и устраивались на работу, посещали курсы, знакомились с мужчинами. Мы всегда исчезали, если становилось скучно.
Ей быстро и это стало скучно.
Тот, кто перешёл черту закона в подростковом возрасте, уже не может остановиться.
Как вы думаете, мы могли себе позволить шопинг в Милане? Нужные знакомства в Дубаи? Клиентов в Гонк-Конге? Ей стало этого мало.
Пирамида Маслоу значительно выше, чем вы думаете. Просто, если ты у её подножия, то ты не видишь ту часть, что находится за облаками.
Хочу, чтобы было, где спать, чтобы с улицы не слишком тянуло холодом.
Хочу, чтобы меня не избивали в супермаркете или по пути с электрички.
Хочу кричать, что я русский на каждом углу. Или, что кавказец. Главное, чтобы не быть одному.
Хочу, чтобы официантка улыбалась, усаживая меня за столик.
Хочу знать, кто на самом деле руководит страной. И напоминать о том, что «я то знаю, кто на самом деле руководит страной» в каждом пьяном разговоре.
Хочу, чтобы моя сука одевалась в Гуччи.
Есть и ещё одна ступенька.
Когда ты стюардесса, ты регулярно имеешь дело с зажравшимися пассажирами лексусов.
«Хочу, чтобы меня удивляли». Это вершина человеческих потребностей.
Мы научились удивлять. Мы поставляем
Это не стоит рекламировать по телевизору.
Она находит клиентов, которые готовы расстаться с крупными суммами, только если мы доставим им картину из Третьяковки, статуэтку из Русского музея, диадему из Пушкинского.
По пути в Россию она озвучивает им прайс. Лучшие музеи Москвы и Санкт-Петербурга стали нашей витриной.
Гость может сходить в музей и выбрать, если у него достаточно времени в командировке.
По пути из России мы принимаем заказ, и я отправляюсь доставлять его «со склада».
Всё, о чем я когда-либо мечтала – быть чьей-то любимой игрушкой.
И Она никогда не бросит меня.
Орлица, сорвавшаяся с высоты мне на помощь.
Улицы гудят как обычно. У отделения уже стоит моя машина. Сквозь городской шум раздается привычное приветствие сигнализации. Она подходит и распускает свои шикарные нарощенные волосы.
Она получает наслаждение от этих сотню раз прокрученных в голове сцен. Выбрасывает очки, купленные на один раз.
Никто не может так сильно любить быть на виду, как тот, кто боялся быть отвергнутым из-за своей внешности. Отвергнутым из-за физических недостатков всю свою юность.
Для неё все мои нервные клетки стоили одного такого постановочного кадра.
Что, если ваша жизнь станет ярче кинофильма?
Мы садимся в купе автомобиля.
– Это больше не повторится, – извиняюсь я, пытаясь прощупать её состояние.
Я закидываю усталые от ночных танцев ноги на приборную панель. Разглядываю алый лак на чувственных сухих пальчиках. Она косится.
– Не повторится. Надеюсь, ты не сказала ему ничего лишнего?
Я отмахнулась. Как пробить её маску строгости и презрения?
Она наступает каблукам на педаль. Наэлектризованный нейлон шуршит в пространстве новенького салона.
– В аэропорт – пробки. Давай-ка милая, ты меня развлечёшь рассказом… Где ты шлялась этой ночью?
7. КЛУБ
Отчего-то хорошо помню ту ночь.
Осталось совсем не много вещей, которые я от Неё скрываю.
Я вхожу в зал и, покачивая бёдрами, задаю ритм этой ночи. Какой она будет, зависит от настроения публики, от музыки, от бар-герлс и от меня.
Когда у тебя много свободного времени, ты можешь стать кем угодно.
Я девушка гоу-гоу.
Все смотрят только на меня. Пилоны и подиумы пусты,- вечер только начинается. Кисловатые лица разглядывают мое полураздетое тело. Под маслом и блёстками моя кожа лоснится. Не думаю, что я единственная женщина, танцующая лучше, если долго не было мужчины. Я гибкая, я плавная. Я такая, какой меня учили быть.
Парни приветственно улюлюкают. Кто-то приподнимает бокал с шампанским, пытаясь заглянуть в мои глаза. Тщетно силясь поймать мой взгляд под длинными ресницами.