Суд времени. Выпуски № 01-11
Шрифт:
Юдаева:…что Россия была сырьевой экономикой…
Кургинян:Простите, пожалуйста…
Юдаева:…до этого.
Сванидзе:Время истекло. Был задан вопрос, на который свидетель дала ответ. Мы объявляем короткий перерыв, после которого продолжаем наши слушания.
Сванидзе:В эфире «Суд времени». Продолжаем слушания.
Вопрос сторонам: «Гайдар — самостоятельный политический игрок или фигура в чужой игре?»
Пожалуйста, сторона защиты. Прошу Вас, Леонид Михайлович.
Млечин:Могу ли
Евгений Ясин, научный руководитель ВШЭ, зав. отделом Госкомиссии по экономической реформе при Совете Министров СССР 1989–1991 гг.:В 91-м году до апреля месяца я был заведующим отделом комиссии по экономической реформе правительства СССР. После этого я ушел в отставку с этого поста, перешел на работу в Союз промышленников и предпринимателей.
Млечин:Скажите, пожалуйста … Т. е. Вам известно, что происходило тогда в политике и экономике нашей страны, да?
Ясин:Да.
Млечин:С Вашей точки зрения, Гайдар — самостоятельная фигура или чей-то ставленник, если чей, то может быть, Вы даже знаете и назовете нам это имя или эту силу?
Ясин:Я думаю, что он — фигура совершенно самостоятельная, независимая. Больше того, я глубоко уверен, что это один из немногих людей, будем с некой условностью говорить, на посту главы правительства России, который не только знал, что делать, но и знал, как делать. То, что это обходилось дорого и что это вызывало большие проблемы и потери, это было предопределено. Принципиальная проблема для того, чтобы создать перелом в экономике страны, состояла в либерализации цен. Либерализация цен открывала возможности для функционирования рынка, сбалансирования спроса и предложения и создания импульса последующего развития. И одновременно решение тех проблем, которые остро стояли немедленно тогда, когда не было вообще никаких ресурсов, потому что все было исчерпано, кредиты никто нам не давал — все это описано в книге Гайдара «Гибель империи».
Да, это вот такие резкие движения вызвали и соответствующие последствия, и, значит, падение производства и очень высокую инфляцию. Пока вы не открыли кингстоны, у вас нет возможности понять, что будет происходить.
Млечин:Евгений Григорьевич, можно я задам такой вопрос — а с Вашей точки зрения, можно было избежать этого падения? Была другая возможность, может быть, другой человек пришел бы и то же самое сделал с таким же результатом, но избежав вот этого падения ужасного?
Ясин:В том то и дело, что этого избежать было невозможно. И вот там, сидя на той работе, где я был, я видел, что в то время никто не решался на это. Т. е. предлагались планы, я тут соглашусь с Виктором Владимировичем, что предлагались…
Сванидзе:Время истекло, завершайте…
Млечин:Фразу завершить хотя бы…
Ясин:…значит, предлагались планы, как это сделать более медленно и спокойно. Но на самом деле ничего не делалось.
Сванидзе:Спасибо.
Млечин:Благодарю Вас.
Сванидзе:Сергей Ервандович, прошу Вас, сторона обвинения может задавать вопросы свидетелю защиты.
Кургинян:Евгений
Млечин:Мы вас поддержим на этом пути.
Кургинян:Прежде всего… именно потому, что тема, которая очень на это провоцирует, этого и не хочется. Вы только что сказали, и я не хочу абсолютно ловить вас на слове, потому что я знаю Ваш профессионализм и объективность Ваших суждений. Теперь я хотел бы спросить просто и коротко — если бы Вы, ну, история не знает сослагательных наклонений, если бы Вы, Геращенко, еще кто-то, оказались бы у руля процесса в тот момент, когда нужно было принимать эти решения, Вы сделали бы то же самое? Вот один к одному то же самое, что он, или нет?
Ясин:Я должен был бы сделать то же самое. Я не уверен в себе, потому что это такая ответственность…
Кургинян:Понял.
Ясин:…которую взять на себя мог только Гайдар.
Кургинян:Понял. Но Вы-то… но Вы считаете, что это вот так?
Ясин:Да.
Кургинян:Хорошо. Теперь можно я задам Вам следующий вопрос? Потому что мне хочется цифр и экспертных суждений, а не крика. «Главное, что подвело нас, это колоссальный разрыв между риторикой реформаторов и их реальными действиями. И, как мне кажется, российское руководство превзошло самые фантастические представления марксистов о капитализме: они сочли, что дело государства — служить узкому кругу капиталистов, перекачивая в их карманы как можно больше денег и поскорее. Это не шоковая терапия. Это злостная, предумышленная, хорошо продуманная акция, имеющая своей целью широкомасштабное перераспределение богатств в интересах узкого круга людей».Это сказал не Зюганов. Вам известно, кто это сказал?
Ясин:Не-а.
Кургинян:Это сказал Джеффри Сакс.
Ясин:Я с ним не согласен.
Кургинян:Вы считаете, что Джеффри Сакс необъективен в своем суждении?
Ясин:Да, я считаю, что он необъективен.
Кургинян:Но если мне не изменяет память, он входил в круг консультантов Гайдара. Гайдар выбирал его в числе тех, кто ему помогал осуществлять реформы.
Ясин:Ну, да.
Кургинян:Т. е. он был компетентен. Как экономист, он профессионален?
Ясин:Да.
Кургинян:Да?
Ясин:Вполне.
Кургинян:Он практически… многие говорят, что гениален. Что же вызвало у него то, что он такую оценку в 98-м году, будучи там, в этом круге, внутри, вдруг дал? Я понимаю, если бы…
Ясин:Он не был тогда…
Сванидзе:Вы дайте ответить свидетелю, время идет.
Ясин:Он не был в кругу ближайших советников…
Кургинян:Совсем не был?
Ясин:Нет, нет.
Кургинян:Т. е. не был в курсе вообще?
Ясин:Нет, нет, нет, он был в течение 92-го года. Причем…
Кургинян:Но это уже немало… немного. Вот я не был в узком круге, а он был.
Ясин:Нет.
Кургинян:И он гений экономический, иностранец.