Суда-ловушки против подводных лодок - секретный проект Америки

Бийр Кеннет

Мой визит в Вашингтон завершался. Встречи, инструктирование, дискуссии закончились. Но письменный приказ о направлении меня в Портсмут на «Эстерион» должен был быть готов только на следующий день, в субботу утром. Приказ на Эда был готов, и он сразу же отправился — сначала в Нью-Йорк для встречи с молодой женой, а затем в Портсмут.

Опасный характер предстоящего дела и неопределенность в отношении того, удастся ли вообще уцелеть, угнетали и требовалась какая-то разрядка. Молодая девушка, с которой меня познакомил Билл Уоттс, училась в школе в Вашингтоне. К счастью, в моей черной записной книжке оказался номер ее телефона — и я позвонил в «Эбботс Арт Скул» на Коннектикут-авеню, чтобы поговорить с мисс Барбарой Хемпилл. Оказалось, что она сможет разделить со мной ланч, кино, обед и посетить театральное представление. Это было очень приятное отвлечение от всех забот. Секрет свой я сохранил и завершил свои дела в Вашингтоне самым грандиозным образом.

Суббота стала очень занятым днем. Я получил письменный приказ, позвонил матери на Шоар-роуд в Бруклине и сообщил, что прибуду к концу дня. Затем сел в Пенсильванский «клоккер» и — в соответствии с расписанием — прибыл домой. Теперь предстояло выдержать испытание на прочность сфабрикованной мною версии нового назначения, что могло обернуться настоящей инквизицией.

Моя семья любила море, корабли и военных моряков. Наша квартира на верхнем этаже в Бэй-Ридж была обращена окнами в сторону пролива и находилась напротив карантинной станции на острове Стейтен-Айленд.

В 1938–1939 гг. было обычным увидеть суперлайнеры «Америка», «Куин-Мэри», «Рекс», «Бремен», «Европа», «Нормандия» и другие, проходившие мимо окон нашей квартиры. Мой отец, капитан 3 ранга резерва ВМС и старший специалист в «Юнайтед Фрут Стимшип Компании», был призван на службу в ВМС 23 января 1942 года вместе со своим судном «Пасторес» и всей командой: при вводе в строй ВМС он стал кораблем ВМС «Пасторес» (API 6). Впоследствии он командовал транспортно-десантным кораблем и вышел в отставку после войны в ранге контр-адмирала запаса. Моя мать была маяком, к которому все мы возвращались домой. Она следила за движением наших кораблей, создавала наши дома — в Нью-Орлеане, в Сан-Франциско и в Нью-Йорке, воспитала троих детей и была любима нами всеми. Мой брат Эд, старше меня на три года, не подлежал призыву вследствие давнего увечья; он закончил университет Леланда в Стенфорде и работал менеджером в «Сперри Джайроскоуп Компани». Он очень хотел пройти призывную комиссию ВМС и ежемесячно обращался — и каждый раз с неудачным результатом — на Черч-стрит, 90, что только усиливало его интерес к деятельности отца и брата. Моя сестра, младше меня на 5 лет, еще училась в школе, но в дальнейшем предполагала выйти замуж за выпускника Морской академии. Неудивителен их чрезвычайный интерес к моему новому назначению. Кажущееся понижение моего статуса от мичмана на линкоре к мичману на грузовом корабле было главной темой разговоров в моей семье. Сестру расстроила утрата блеска, а вот брат рассудил более разумно, полагая, что быть начальником подразделения на грузовом корабле более ответственно, чем низшим офицером на линкоре. Поэтому мой перевод он расценивал, как повышение. Моя мать резонно считала, что идти на войну на грузовом небоевом корабле означает гораздо меньшую опасность для ее маленького мальчика, и поэтому поддержала мое согласие. Я успешно выдерживал допрос до последней минуты, когда в полночь на воскресенье брат отвез меня на вокзал «Гранд Сентрал Стейшн». Некоторые подозрения в семье, однако, появились, когда я оставил дома свой кортик и несколько синих с белым мундиров; я не был уверен, что брат принял мое объяснение на этот счет, что наряжаться на борту грузового судна не предполагается.

В пять часов утра в Бостоне было темно и холодно. Я сделал пересадку на поезд Бостон-Мэнской железной дороги для 60-мильного пути до Портсмута. Поезд этот уходил в 10 часов утра, и уже в полдвенадцатого он доставил меня к месту назначения. Возбуждение мое нарастало — вскоре я встречусь со своими товарищами и увижу «Эстерион». С некоторым беспокойством я стал размышлять не столько о предстоящем деле, сколько о неизвестности. Было о чем подумать, в частности о том, как осуществляется Проект LQ и какого рода опасность для США создали подводные лодки, раз уж они заставили ВМС принять такие немедленные и скрытные действия [7] .

7

Naval Historical Center, Operational Archives, Navy Department, Washington, D. G, hereafter cited as NHC-OA, Miscellaneous Fib, Chief of Naval Operations to various addresses, Op-23N-l/31/42, Serial 018023, 31 January 1942, SS Evelyn and Carolyn — preliminary conversion to AK (Морской Исторический Архив, Оперативные Архивы, Морское Министерство, Вашингтон, округ Колумбия, далее цитируется как NHC-OA; документ «Разное», высланный Командующим Морскими Операциями в различные адреса — Op-23N-l/31/42, номер 018023, 31 января 1942 года: пароходы «Эвелин» и «Кэролин» — предварительное преобразование в АК).

Глава 2

Пробуждение Америки: проект LQ

«Постоянно мистифицируй, сбивай с толку и удивляй врага».

Генерал-лейтенант Томас Дж. Джексон — «Каменная Стена» Конфедеративные Штаты Америки

ОВАЛЬНЫЙ КАБИНЕТ, ВАШИНГТОН, ОКРУГ КОЛУМБИЯ.

14:00 ВОСТОЧНОГО ВОЕННОГО ВРЕМЕНИ, 19 ЯНВАРЯ 1942 ГОДА

Помощник президента по морским делам капитан Джон Л. Мак-Кри доложил президенту Рузвельту о прибытии адмирала Кинга на заранее согласованную встречу. Рузвельт заговорил первым, приветствуя адмирала с неподдельным удовольствием, с радостной улыбкой на лице. Он протянул руку через стол, за которым сидел, — Кинг ответил пожеланием доброго дня [8] .

8

Дайер. На «Тредмилл» до Перл-Харбора — с. 373. Мак-Кри (МсСrea) был старшим офицером флагманского линкора «Пенсильвания» (ВВ55) при Морском Министре Чарлзе Эдсоне. Находились на нем также вице-адмирал Эдолфас Эндрюс, командующий Быстроходным флотом и контр-адмирал Е. Дж. Кинг, из Совета Морского Министерства. Мак-Кри впоследствии стал флагманским специалистом и получил чин капитана. Он был командиром корабля «Айова».

Sherwood, Robert E Roosevelt and Hopkins: An Intimate History. P. 767. Шервуд пишет об озабоченности Рузвельта и беспокойстве Черчилля атаками подводных лодок и указывает, что 6 февраля послал премьер-министру каблограмму, в которой сообщил — вопрос срочно обсуждался Старком, Кингом и им. Шервуд также пишет, что в ноябре 1943 года Рузвельт поднялся на борт «Айовы» для плавания в Оран, Алжир. Командиром «Айовы» был капитан Мак-Кри, друг Рузвельта и бывший адъютант Морского Министра.

У них обоих были сильные руки и рукопожатие отражало их дружескую независимость, их личную решимость и взаимное уважение. Кинг знал, что во время Первой мировой войны Рузвельт был помощником Морского Министра и испытывал глубокую привязанность и интерес к морской службе. Президент тоже знал Кинга и уважал, как сильного моряка-адмирала и одновременно сурового реалиста. Именно по этой причине он недавно выдвинул его на вновь образованный пост Главнокомандующего ВМС. Сейчас же Рузвельт немедленно приступил к делу [9] .

9

Sherwood, Robert Е. Roosevelt and Hopkins: An Intimate History. P. 365.

Поблагодарив адмирала за посещение Белого Дома, он пустился в рассуждения о потоплении торговых судов у побережья. После того, как Кинг уселся по жесту президента, но отказался от кофе, Рузвельт выразил свою обеспокоенность германскими подводными лодками, которые свободно рыщут вдоль побережья и топят суда союзников, в особенности танкеры, без особой реакции на это с стороны ВМС. Президент поделился с Кингом мнением Черчилля, что американцы недостаточно защищают североатлантические конвои, и в связи с этим имеются значительные потери к югу и востоку от Гренландии. Рузвельт напомнил Кингу о предупреждении британского Адмиралтейства о Денице, пославшем подлодки в американские территориальные воды, и сказал, что теперь Черчилль будет жаловаться на беззащитность судов союзников в этих водах. Рузвельт поделился мыслью, что

Черчилль, вероятно, напишет новую конфиденциальную и личную записку «От Бывшего Военного моряка» [10] с вежливой просьбой оказать бoльшую помощь. Несомненно, Рузвельт извинился за свое поучение, но таков уж был его способ убеждать, используя мысли бывшего адмирала [11] .

10

Намек на то, что одно время Черчилль был первым лордом Адмиралтейства. — Прим. перев. Свои письма и телеграммы Рузвельту во время войны Черчилль часто подписывал именно так. — Прим. ред.

11

Sherwood, Robert Е. Roosevelt and Hopkins: An Intimate History. P. 498–99.

Кинг для президента не был незнакомцем. Он знал, что может выражать свои мысли напрямую. Именно аргументы Кинга убедили Рузвельта создать базы эсминцев в Аргентии (Ньюфаундленд) и Рейкьявике в Исландии для эскорта атлантических конвоев. Другие, такие как начальник Управления морских операций адмирал Гарольд Р. Старк, предпочли бы португальские Азорские острова. Рузвельт также был осведомлен о несогласии Кинга с «великой стратегией рассредоточения» Черчилля, по которой весь британский флот был распределен по всему миру вместо того, чтобы быть сконцентрированным в одном месте для удара по врагу. Кинг, в бытность командующим Атлантическим флотом США, изустно критиковал неспособность британского Адмиралтейства следить за германскими линейными кораблями, в особенности это касалось охоты за «Бисмарком» в мае 1941 года. Однако на конференции в Аргентии в августе 1941 года Рузвельт смог утвердиться в мысли о том, что именно Кинг, а не Старк является его «боевым адмиралом». На этой встрече присутствовали Черчилль и адмирал сэр Дадли Паунд, Первый морской лорд (британский двойник американского командующего морскими операциями), Рузвельт и адмирал Старк. Организовал встречу и руководил ею Кинг — именно в то время, когда президент мог бы сделать перестановки. По ходу дела Рузвельт назначил Кинга главнокомандующим ВМС и подчинил ему в оперативном отношении и все ВМС [12] .

12

Howarth. Men of War. P. 77 (Ховарт. Военные корабли); глава, посвященная адмиралу Кингу написана У. Лав-младшим (W. Love, Jr.)

Черчилль и Рузвельт, 1:397.

И Рузвельт, и Кинг знали об атаках против «Циклопа», «Фриско» и «Норнессе», об атаках подлодок против других судов, включая пять судов за последние сутки у берегов Северной Каролины. Рузвельт признавал, что недостаток подходящих эсминцев и других кораблей противолодочной обороны частично может быть отнесен на счет изоляционистов в Конгрессе. Но президент хотел понять, все ли ВМС делают, что в их силах, чтобы встретить эту новую фазу войны.

Кинг ответил, что по последним данным наличие и распределение кораблей выглядит следующим образом: на восточном побережье имеется четырнадцать эсминцев, из которых семь составляют эскорт линкоров «Северная Каролина», «Вашингтон» и авианосца «Хорнет» во время их круглосуточной боевой учебы, включая противовоздушную оборону; семь остальных заняты на других заданиях. Эти корабли и их личный состав подготавливаются к бою с германскими линейными кораблями и затем с японскими. И это поручение им — одно из самых приоритетных у Кинга. После достижения готовности они должны будут отправиться в Англию и помочь британцам отыскать и вступить в бой с немецкими линкорами меньших размеров — «Гнейзенау» и «Шарнгорст» и с крейсером «Принц Ойген». Адмирал обратил внимание на то, что это — наиболее совершенные и опасные надводные корабли у Гитлера, и рисковать возможным повреждением «Северной Каролины» и «Вашингтона» сейчас нельзя. Он продолжил, добавив, что, по крайней мере, три эсминца находятся в портах на ремонте и для пополнения запасов. Четыре остальных распределены между Охраной Восточной Морской Границы, в частности, приписаны к новой морской Школе гидроакустиков в Ки-Уэст и Охраной Морской Границы Залива [13] . Других подходящих для противолодочной работы кораблей на побережье нет. Рузвельт внимательно слушал продолжение сообщения Кинга; не менее 35 эсминцев и три больших катера Береговой Охраны входят в Североатлантическую Эскортную Группу. Эти корабли находятся в районах Исландии и Гренландии [14] , и их личный состав переживает большие трудности из-за непогоды и длительной службы без отдыха.

13

Имеется в виду Мексиканский залив. — Прим. ред.

14

Rohwer und Hummelchen. Chronology of the War at Sea. P. 113 (Рохвер и Хуммельхен. Хронология войны на море).

Кинг высказал свое мнение в отношении трудного положения флота на Тихоокеанском театре и то, что японцы представляют бóльшую опасность для общей ситуации, чем немцы. Как и ожидалось, адмирал свое домашнее задание выполнил. Он нарисовал стратегию отражения японского наступления, разработанную его штабом под руководством капитана 2 ранга Френсиса Лоу. Он сообщил, что адмирал Флетчер на «Йорктауне», Уилсон Браун на «Лексингтоне», Спрюэнс на тяжелом крейсере «Нортгемптон» и Хэлси на «Энтерпрайсе» бороздят Тихий океан в разных направлениях, чтобы убедить японцев, что у США здесь гораздо больше огневой мощи, чем имеется на самом деле. Нимиц занимает кресло Главнокомандующего Тихоокеанским флотом всего две недели и, конечно, будет просить еще кораблей. Кинг заявил, что перебазировать корабли с Тихого океана в западную Атлантику для зашиты торговых судов он не будет — слишком высока ставка на Тихом океане [15] .

15

Howarth. Men of War. P. 82–83, 158–160.

Президент полностью согласился с предложениями Кинга и его очевидной решимостью. Он спросил о возможности использования у атлантического побережья судов-ловушек и высказал мнение, что идея приманки, хотя и является тактикой известной, может оказаться новинкой для молодых командиров подлодок и что подобная уловка некоторое время сможет срабатывать. Кинг о кораблях-приманках подлодок знал. Они были частью истории британского флота времен Первой мировой войны. На эту тему он не размышлял, зная, насколько опасна эта игра, для которой требуются специально подготовленные офицеры и матросы на подобные корабли, и что британцы в этом имели минимальный успех. Рузвельт предложил опробовать эту тактику, и Кинг воспринял предложение как директиву своего Главнокомандующего. Ему предстояло обзавестись несколькими переоборудованными торговыми судами, которые должны нести боевое дежурство, пока не появится что-то более пригодное для того, чтобы бороться успешно против подлодок. Это был рискованный курс дела, сомнительная затея, но он должен был начать ее без задержки [16] .

16

Morison. Battle of the Atlantic. P. 281–282.

Farago. The Tenth Fleet. Фараго указывает на 19 января 1942 года, как на дату встречи Рузвельта и Кинга, на которой обсуждалась идея судов-ловушек.