Судьба Десятой
Шрифт:
— Мы так всю ночь можем провозиться, — говорит Адам. — А то и дольше.
— К тому, в джунглях темно, как в заднице, нелегко там будет шариться, — напоминаю я Марине, вспоминая, как мы пробирались через болота Эверглейдс.
— Мы разделимся, потому что это глупый ход, — поясняет Адам. — Изобразим все так, будто мы пытаемся ее найти, вроде как хотим обыскать большую площадь. А Фири Дун — Ра увидит в этом возможность…
Адам прочерчивает три линии, расходящиеся веером от храма к джунглям.
— Шестая, ты отправишься на
— С чего ты взял, что она на меня не нападет? — спрашиваю я. — Я могу быть беспомощной.
Марина фыркает.
Адам качает головой.
— В первую очередь она пойдет за нашим лекарем. Уж я-то знаю.
— Потому что ты бы и сам так сделал? — спрашивает Марина.
Адам выдерживает ее взгляд.
— Именно.
Мы с Мариной переглядываемся. По крайней мере, Адам не кривит душой насчет того, как стал бы на нас охотиться. Как хорошо, что он на нашей стороне.
— Ну да, логично, — соглашается Марина, изучая рисунок на земле. Вдруг ее взгляд резко возвращается к Адаму. — Стоп. Ты сказал, моги в курсе, что я целитель?
— Разумеется, — отвечает он. — Любое, замеченное на поле боя Наследие, тут же подшивается к вашему досье. И все моги их заучивают. Можно сказать, это второе любимое занятие на досуге после Великой Книги.
— Как весело, — говорю я.
Марина обдумывает его слова.
— Но вряд ли им известно о моем ночном зрении. Такое ведь нелегко заметить.
Адам отрывает взгляд от своего военного плана.
— Ты умеешь видеть в темноте?
Марина кивает.
— Если ты прав, и Фири нападет на меня, я успею ее увидеть.
— Хм, — отвечает Адам. — Что ж, это приятный бонус.
— Так, а что мне делать после того, как я стану невидимой? — интересуюсь я.
— Найдешь меня, накроешь невидимостью, и мы последуем за Мариной. Нужно успеть к тому моменту, когда Фири нападет.
— А что мне делать, если она нападет до того, как вы подоспеете? — спрашивает Марина.
Адам ухмыляется.
— Наверное, постараться ее не убить, пока не вернем кабели.
— По–твоему, она так запросто их вернет? — спрашивает Марина, глядя на Адама, склонив голову к плечу.
— Будем надеяться, она носит их с собой, — отвечает он.
— А если нет?
— Тогда… — Адам переводит взгляд на меня, желая оценить нашу реакцию. — Разговорить можно кого угодно… даже могадорца.
— Мы не практикуем пытки, — категорично заявляет Марина. Даже после того, через что она прошла, даже после потери Восьмого — она по–прежнему хранит моральные принципы. Она оглядывается на меня за поддержкой. — Правильно, Шестая?
— Решим позже, — отвечаю я, не желая сейчас выбирать чью–либо сторону. — Будем решать проблемы по мере их поступления. И сначала поймаем сучку.
Мы втроем демонстративно разделяемся, светя в зловещие джунгли фонариками. Продираясь через толстые лианы
Я слишком яро отвожу очередную ветку, и в отместку она бьёт меня по плечу. Стиснув зубы, задумываюсь, а почему бы мне просто не обрушить ураган на эти дурацкие джунгли и выловить Фири Дун — Ра.
Всего один мог. Мы выслеживаем одного единственного тупого мога! Должно быть, именно этого Фири Дун — Ра и добивается — вывести нас из игры, пока в Нью — Йорке творится черт знает что. Возможно, прямо сейчас там идет полномасштабное вторжение. Я воображаю, как Джон с Девятым бьются с ордами могадорцев, Сэм спасается бегством, и весь мир захлебывается в огне.
Да–а–а. Нужно поторопиться.
Прежде чем разделиться и углубиться в джунгли, мы включили большие прожекторы по периметру Святилища, чтобы можно было найти дорогу обратно. Как только я захожу в лес так далеко, что почти перестаю различать свет сквозь деревья, становлюсь невидимой. На случай, если Фири Дун — Ра все же следит за мной, а не за Мариной, я телекинезом отправляю фонарь лететь вперед. Выжидаю несколько секунд, посмотреть, не мелькнет ли в джунглях вслед за моим летучим фонариком какая–нибудь тень, и когда никого не вижу, вешаю фонарик на одну из нижних ветвей и ухожу.
За годы практики невидимость мне стала как родная, я хорошо ориентируюсь в пространстве и чувствую себя комфортно. И все же, не так–то легко искать дорогу без света. Хорошо хоть, благодаря Флориде, у меня уже есть кое–какой опыт. Я иду медленно, часто поглядывая под ноги на влажную почву и подныривая под низкие ветки. В какой–то момент мне приходится с осторожностью перешагнуть полосатую гремучую змею, а тварь даже не шелохнулась.
Вскоре я замечаю среди джунглей подрагивающий фонарик Адама. Он специально идет медленно, ожидая, когда я его перехвачу. Он не слышит моего приближения, и, когда я беру его за руку, чтобы через миг сделать его невидимым, я слышу, как у него перехватывает дыхание, и чувствую, как напрягаются его плечи.
— Что, испугался? — шепчу ему, забирая телекинезом фонарик из его второй руки и проделывая тот же фокус, как и со своим.
— Просто не ожидал, вот и все, — тихо отвечает он. — Пошли.
Мы устремляемся через джунгли к тому месту, где должна быть Марина. Поначалу я стараюсь идти помедленней, но у Адама оказывается хорошее чувство равновесия, и он вполне за мной поспевает. Его ладонь удивительно прохладная и сухая, несмотря на здешнюю влажность — он спокоен, вся эта ситуация совершенно не кажется ему необычной. Ничего не могу поделать, но у меня вырывается смешок.