Судьба эскаписта

Сергеевич Егор

— Брат Дэниел!

— Марта… Ну что тебе? — вздохнул жрец.

— А у коров горит огонь в сердце? — улыбнулась прихожанка.

— У каких ещё коров?!

— У обычных! Вот если захочет тёмный бог превратить всех коров в демонов. Что же мы без коров делать будем?

— Точно! — отозвался крупный крестьянин в дорогих сапогах, вальяжно сидевший на первом ряду. — Без коров, уважаемый брат Дэниел, нам совсем не можно. Без коров мы пропадём.

— Так завтра на мессу с коровами приходить что ли? — начала шёпотом переспрашивать соседей испуганная крестьянка.

— Зачем?! —

вырвался у жреца стон отчаяния.

— Чтобы разжечь в их сердцах Алый Огонь! — благоговейно возвестила миссис Спейд.

Зал наполнился гулом толпы. Селяне на перебой стали обсуждать друг с другом сколько коров можно будет за раз протащить в помещение. Кто-то начал записываться в очередь. На всё это уже не скрывая своего презрения взирал брат Дэниел. Чёртова Марта сегодня превзошла саму себя. Ну откуда ему знать, что там горит в сердцах у коров? Местным наверно виднее, они же скотину постоянно режут. Вот сами бы и разобрались. А разбираться придётся ему, брату Дэниелу. Что он здесь забыл, в этой адской дыре? В своё время ему было дозволено взглянуть на алую сферу в главном храме, а чем он занят теперь?

— Тише, люди! Я прошу тишины! — перекрывая общий гул возвестил брат Дэниел.

Крестьяне, неистово спорившие ещё миг назад, дружно замолчали. Несколько десятков пар глаз выжидательно уставились на жреца.

— Богиня наша, — начал жрец, из последних сил борясь с приступом гнева. — Я говорю, Богиня наша милостива, и любовь её бесконечная распространяется не только на людей, но и на коров. Ибо нет более полезного животного, чем корова! Поэтому, конечно же, и коровы тоже находятся под покровительством Богини Алой.

Всё, выкрутился! Идиоты! Какое дело Алой Богине и уж тем более тёмному богу может быть до ваших коров? Кому они нужны? Но Марта, гадкая женщина, ты ведь специально это сделала, чтобы посмеяться надо мной! Ну погоди ещё, я тебе покажу! Я отплачу тебе сторицей. Проклятая лгунья, нагуляла дочку с каким-нибудь эльфийским проходимцем, а теперь врёт, что нашла её и приютила. А уж местные как уши развесили, как прониклись! Макбэйны так вообще за неё горой встали. Не иначе ведьма она!

Проповедь наконец завершилась и народ стал потихоньку расходится. Брат Дэниел, обессилев, плюхнулся на ближайшую скамейку. Наконец-то это закончилось. Как хорошо, что все эти мерзкие рожи разошлись по своим делам. Тишина и покой…

— Э…брат Дэниел?

Жрец обернулся. Перед ним стоял Том. Старший сын фермера Макбэйна. Что ему надо? Просто уйди, пожалуйста! Мне сейчас совсем не до тебя! Но вслух жрец сказать такое, конечно же не мог, поэтому он лишь устало улыбнулся.

— Я вижу, тебя что-то тревожит? — мягко произнёс Дэниел.

— Я… — замялся Том. — Мне кажется, я видел запрещённое колдовство.

— И где же? — оживился жрец.

— Марта Купер, она ведь не жрица, но я сам видел, как она использовала лечащие заклинания и обращалась к Богине!

— Серьёзно? Расскажи мне по подробнее.

— Недавно я был ранен, а она вылечила меня, даже шрама не осталось.

— Заклинания лечение может творить не только жрец, это не запрещено. Как именно она это делала?

— Ну,

она достала какой-то красный шарик, он засветился, и я поправился.

— Что?! — жрец вскочил со скамейки. — Как он выглядел?

— Как камень драгоценный, вроде рубина, только шарик. Размером с яблоко, может чуть больше.

— Ничего, — нарочито успокаивающе произнёс жрец, пытаясь сдержать ликование. — Это просто камень лечения. Такие бывают у авантюристов. Богиня это не запрещает.

— Правда?

— Истинная правда. Ступай и будь спокоен. Спасибо что сказал.

Когда ушёл Том, брат Дэниел чуть не начал прыгать от радости. Если этот молокосос прав, то у Марты была алая сфера. Под описание вещица подходила идеально. А брат Дэниел был единственным в округе, кто вообще такую сферу видел живьём. Откуда у этой проклятой женщины такой артефакт? Наверно украла в каком-нибудь соборе. А может даже убила жреца, и теперь прячется в захолустье. Отлично! Великолепно! Нужно срочно написать письмо в главный храм. Там разберутся!

Жрец ухмыльнулся хищной улыбкой и пулей вылетел на улицу. Главное не забыть всё описать как можно подробнее, а чтобы отреагировали поскорее, надо будет ещё и малость приукрасить. Славно! Просто отлично! С такими мыслями жрец на всех парах помчался к себе домой.

Глава 11. Эльфийская бабушка

Утро следующего дня выдалось на редкость удачным. Ещё ночью ветер разогнал остатки туч, явив к восходу светила абсолютно чистое небо. Лучики солнца, осторожно подкрадываясь, согревали всё вокруг мягким тёплым светом. Дневные насекомые, пригретые лучами, потихоньку оживали после ночной прохлады. Закукарекал петух, потом ещё один.

Дориан открыл окно и облокотился на раму, высунув голову на улицу. В нос ударил запах растопленных печей и чего-то ещё очень ароматного. Может местный пекарь встал спозаранку, чтобы к завтраку на столе у гостей был свежий хлеб?

Под окном прошуршал по своим делам рыжий котище, важно выставив свой хвост, измоченный в росе. Усатый перепрыгнул заборчик, миновал большую липу, обойдя её с права, и неторопливо, по-хозяйски, скрылся в ближайших кустах сирени, спугнув стайку маленьких серых птичек. Они разлетелись, отчаянно чирикая, возвестив округу о пришествии коварного рыжего монстра. Им сочувственно, но как-то не очень искренне, ответили с липы скворцы.

Дориан вздохнул полной грудью, и только сейчас понял, что за ним наблюдают. Справа из соседнего окна на него смотрела Лили, которая, видимо, так же решила подышать свежим воздухом, не выходя на улицу.

— Как же всё-таки хорошо спать в нормальной постели, — улыбнулась лучница.

Он кивнул, ничего не сказав, и уставился куда-то вдаль, не фокусируясь ни на чем конкретном.

— Знаешь, а мне кажется, что идея этого Лантира не так уж и плоха. Я имею ввиду поселение. Люди ведь действительно недолюбливают эльфов. А здесь словно душа отдыхает. Хотя и нет в этом городишке ничего эльфийского. Домики, планировка улиц, мастерские, вывески, всё как в человеческом поселении, а в то же время чувствуется что-то незаметное.