Судьба Отверженных. Констанция
Шрифт:
Неро уверял, что его не волнует её внешность, но червь сомнения начал разъедать душу девушки. Любимый пытался остановить наложенные чары, но ничего не смог сделать.
Тут вновь появилась Табия, исчезнувшая на несколько лет. Она пояснила, что выполняла важное поручение и вынуждена была покинуть Нижний мир. На самом деле демонисса воспользовалась злыми чарами и отошла в сторону, чтобы её ни в чём не заподозрили. Но появившись вновь, исподволь начала указывать человечке на всё возрастающие изменения внешности, отравляя её душу горечью. А тут ещё Неро начал
Последней каплей стал случайно услышанный разговор Неро и Табии. Та признавалась ему в любви, а он ответил, что его сердце занято.
— Так она же скоро станет старухой! — воскликнула демонисса.
— И такую буду любить, — парировал демонисс.
Паника захлестнула Тару: она скоро станет старой и немощной, а молодой и здоровый демонисс будет связан с ней и ни за что не откажется, неся свой крест до конца её жизни.
Такого выдержать гордая человечка не могла и шагнула в Туманный мир. О нём она узнала от той же Табии, и потом получила подтверждение у гномки. И там, встретив демониссу Далию, девушка узнала о коварстве Табии, которая являлась членом Братства и любыми путями намеревалась завлечь в свои сети Неро. Это было её главным заданием как шпиона, ведь Неро являлся одним из неугодных Братству Высших. Они надеялись сделать его послушным, наложив любовные чары. И мешала им какая-то никчёмная человечка.
— Нет! Я не позволю больше делать меня жертвой! — воскликнула ангелисса. — Я стала не только бессмертной, но и мудрой.
Констанция вышла из своего укрытого от всего мира уголка и стала свидетельницей грандиозной битвы: молнии сверкали вокруг, отскакивая от огромных призрачных фигур, не причиняя им вреда, ведь силы были равны. Пока равны…
Ангелисса внимательно следила за действиями соперников, отмечая, как каждый из них нащупывает слабое место другого, примеряется, выжидает. А огненные всполохи, возникающие по мере обрушения очередного шара — мелочи, на которые не стоит обращать внимания.
Но вот пространство завибрировало, начало искривляться. Теперь битва происходила в ином измерении. Здесь действовали иные законы. Неро поднял руку, с удивлением обнаружив, что его магия не действует. Выхватив простой меч, он двинулся к Фергусу, а тот ехидно рассмеялся:
— Простое оружие против магического? Ох и насмешил!
Конни хотела закричать, что так нечестно, что Фергус применил запретный приём, отправив их в иное измерение, но не смогла вымолвить ни слова.
Получается, что Фергус заранее всё рассчитал? Конечно, ведь она была уверена в его непорядочности, о чём и предупреждала любимого. Как можно так пользоваться своим преимуществом, ведь он член Братства?!
«В любви и на войне все средства хороши, милая моя Констанция», — пришёл ответ на её мысленный крик.
«Я не твоя милая! И никогда ею не буду!»
«Это мы ещё посмотрим!»
«Любишь насильничать?»
«Сама ко мне прибежишь!»
«Никогда!»
«Никогда не говори никогда, детка!»
Фергус стоял, широко раскинув
Демонисс замер, видимо обдумывая дальнейшие действия. А в руках ангелисса появился необычный меч. Он казался призрачным, но от него веяло такой силой, такой мощью, что сжималось сердце и хотелось бежать без оглядки. А когда Фергус взмахнул рукой, клинок полыхнул белым пламенем, и раздалась завораживающая мелодия. Она пела о подвигах и героях, о непобедимости и справедливости.
— Узнаешь, демонисс?! — голос звучал не только торжествующе, а злорадно, как будто уже была одержана победа. Неро замер…
Конни лихорадочно вспоминала, что она знает о таких мечах. Они назывались «Огонь и песня» и существовали только в легендах. Выходит, не только… Не зря говорят, что все легенды — это забытая мудрость.
Победить того, кто владеет таким мечом невозможно никаким оружием. А сражаться на равных можно только точно таким мечом.
О чём там звучала песня: о подвигах и героях, о непобедимости и справедливости. Где здесь справедливость?!
«Справедливо будет уничтожить демонисса, нарушающего Равновесие!», — заявил ангелисс.
«Какое равновесие?» — возмутилась Конни. — «Тебя волнует только уязвлённая гордость! Ангелиссы всегда были свободны в выборе спутника жизни!»
«Значит, теперь наступают новые времена! Всё течёт, всё изменяется!»
«Ты только что говорил о Равновесии… Не сам ли первый нарушаешь его?!»
«Мне можно!», — громко расхохотался ангелисс, наслаждаясь беспомощностью демонисса.
А Неро повернул голову в сторону любимой. Удалось ему это с трудом. В его взгляде Конни прочла глубокую нежность и вину. Вину за то, что обещал беречь и защищать, но не смог, не сумел…
Ангелисса увидела Тару, бесстрашно шагающую по огненной равнине. В мгновение ока она очутилась рядом с любимым, сжала брошь, остриём огненного меча дотронулась до Неро, сбрасывая путы, а потом вручила ему свой меч:
— Я верю в тебя, милый!
— Огненный меч? — закричал ангелисс. — Откуда?!
— Теперь вы на равных, — спокойно сказала Конни. — Вот и посмотрим, кто сильнее.
И тут же противники закружились в вихре. Их движения были такими стремительными, что невозможно было понять, кто атакует, а кто защищается. Казалось, два огненных вихря сплелись в едином порыве, грозя разнести всё пространство вокруг.
И вдруг стало тихо. Сначала ангелисса ощутила, как брошь вернулась на своё место, потом увидела волшебный меч Фергуса. Он возник прямо перед девушкой, завис, словно изучая или запоминая, а потом исчез.
— Неро, — бросилась девушка к проявившейся фигуре демонисса. — Ты жив!
Неро лежал без кровинки в лице. Конни опустилась на колени, подняла голову милого, прижала к себе.
— Жив, ты жив! Ты победил! Мы вылечим тебя.
— Только в Белой… стране… — еле слышно произнёс демонисс.