Судьба Шута
Шрифт:
– Могу я войти? – негромко спросил я.
– Один момент, – последовал столь же тихий ответ. Я услышал шорох материи, почти неотличимый от шума ветра, и почти сразу же он развязал полог и впустил меня внутрь. Вместе со мной в шатер вошел холод. Я ничего не мог с этим поделать, но Шут поморщился, когда я принялся стряхивать снег с одежды. Из-под куртки я вытащил балахон Элдерлингов.
– Вот, я принес.
Он успел улечься в постель и накрыться одеялом. Крошечный чайничек грелся над пламенем свечи. Шут приподнял брови и улыбнулся.
– Ты выглядел в нем ужасно привлекательно. Уверен, что не хочешь оставить его себе?
Я вздохнул. Его шаловливое легкомыслие слишком
– Чейд и Дьютифул сегодня ночью попытаются связаться с Неттл. При помощи Скилла. Они боятся, что дракон окончательно сведет Олуха с ума, и надеются, что Неттл сумеет отвлечь его от Айсфира.
– А ты решил не принимать в этом участия?
– Я не могу им помочь, поскольку полностью лишился Скилла. Однако я вижу, что Олух постоянно что-то напевает и ни на что не обращает внимания. Раньше его музыка звучала в Скилле. Почему он теперь напевает вслух? Он изменился, а я не люблю изменений, в особенности тех, которых не понимаю.
– Жизнь есть изменение, – безмятежно заметил Шут. – А смерть – еще большее изменение. Я считаю, что мы должны спокойнее относиться к переменам, Фитц.
– Мне надоело мириться с заведенным порядком вещей! Я делаю это всю свою жизнь.
Бросив одеяние Элдерлингов на постель, я тяжело опустился рядом с Шутом, заставив его поджать ноги. Сняв рукавицы, я протянул руки к огоньку свечи, надеясь хоть немножко согреться.
– Но ты же Изменяющий, неужели тебе не видны изменения, которые ты творишь? Иногда смиряясь с реальностью, а иногда – оказывая ей отчаянное сопротивление. Ты можешь говорить, что ненавидишь изменения, но ты их делаешь.
– Ох, перестань. – Я поджал колени, обхватил их руками и положил на колени голову. – Давай не будем говорить об этом сегодня. О чем угодно, только не об этом. Пожалуйста. Сегодня я не хочу и не могу думать о выборе и об изменениях.
– Хорошо, – мягко ответил Шут. – А о чем ты хочешь поговорить?
– О чем угодно. О тебе. Как ты сюда добрался, что делал после того, как мы оставили тебя в Баккипе?
– Я же сказал. Я прилетел.
Я поднял голову и бросил на него мрачный взгляд. Он вызывающе улыбался. То была прежняя улыбка Шута, обещающая правду, когда он бессовестно лгал.
– Нет, ты не прилетел сюда.
– Ладно. Если ты так говоришь.
– Должно быть, Кетриккен вопреки советам Чейда помогла тебе найти подходящий корабль. И ты приплыл сюда на корабле с птичьим названием. – Я строил догадки, понимая, что за его словами должна таиться хотя бы толика правды.
– На самом деле во время нашей короткой встречи Кетриккен посоветовала мне остаться в Баккипе. Мне показалось, что ей хотелось сказать совсем другое. А дальше мне просто повезло, когда я встретил пришедшего в Баккип Баррича. Но раз уж я согласился рассказать тебе всю историю, позволь мне сделать это по порядку. Давай вернемся к тому моменту, когда мы виделись с тобой в последний раз. Когда мне показалось, что ты поспешил ко мне на помощь.
Я поморщился, но он спокойно продолжал:
– Начальник порта призвал городскую стражу, которая быстро и эффективно перенесла на берег вещи лорда Голдена. Как ты догадываешься, они сумели меня задержать до отплытия вашего корабля. Потом меня отпустили с бесконечными извинениями, всячески заверяя, что допущена ужасная ошибка. Но вскоре все узнали об этой истории. К тому моменту, когда лорд Голден вместе с багажом вернулся в свое жилище, явились кредиторы, уверенные, что он пытался покинуть город, не расплатившись с ними. Тут они были совершенно правы. Кредиторы с радостью конфисковали все мои вещи, за
Маленький медный чайничек закипел. Шут снял его с огня и заварил чай.
Я не удержался от улыбки и обвел рукой шатер.
– Только самое необходимое.
Он приподнял золотую бровь.
– Для цивилизованного путешествия. – Шут накрыл чайник крышкой в форме розы. – И почему мы должны довольствоваться малым? Итак, на чем я остановился? Ах да, лорд Голден, лишившись своего богатства и великолепия, перестал быть лордом Голденом и превратился в беглого должника. Те, кто думал, что хорошо его знают, были удивлены проявленной им ловкостью, когда он выскочил из окна своего дома и скрылся в темных переулках. Так я исчез.
Шут выдержал паузу, заставив меня помучиться ожиданием. Потер глаз и задумчиво улыбнулся. Я прикусил губу, и он продолжил свой рассказ:
– Я пробрался к Кетриккен – пусть твое воображение домыслит, как мне это удалось. Полагаю, она была сильно удивлена, увидев меня в своей спальне. Как я уже говорил, королева уговаривала меня остаться в Баккипе под ее покровительством, пока вы не завершите свою миссию. Конечно, мне пришлось отклонить ее предложение. И… – Он колебался несколько мгновений, потом продолжил: – Я поговорил с Барричем. Наверное, ты уже об этом знаешь или догадываешься. Удивительное дело – он меня сразу же узнал, почти как ты. Баррич принялся задавать мне вопросы, но не для того, чтобы услышать ответы, – он хотел лишь получить подтверждение выводам, которые сделал после беседы с Кетриккен.
Он молчал так долго, что я даже испугался: а вдруг Шут не станет продолжать. Потом он тихо сказал:
– В какой-то момент он ужасно рассвирепел, и мне показалось, что моей жизни грозит опасность. А потом он разрыдался. – Шут вновь смолк, а я сидел с ощущением, что мой рот полон пепла.
Теперь мне уже хотелось, чтобы он на этом закончил свой рассказ. Когда он заговорил, я понял, что Шут решил многое от меня скрыть.
– Утратив поддержку замка, я имел глупость вернуться в гостиницу – в надежде, что кредиторы оставили от моего состояния что-нибудь ценное. Но выяснилось, что по моим покоям прошлась саранча. Однако самое худшее ждало меня впереди. Мои кредиторы подкупили хозяина гостиницы, и как только я вошел, он сразу же сообщил о моем возвращении, отработав свои грязные деньги. Появилась вторая волна моих бывших друзей. Можно подумать, что они честно заработали деньги, когда сражались со мной в азартные игры! Их ярость была такой искренней!
Что ж, я вновь сбежал. На сей раз я покинул город, спасаясь не от кредиторов, а от «друзей». Ты предал меня, Фитц. Впрочем, теперь настал твой черед, ведь я не оправдал твоих надежд.
– Что?
Меня поразило, что он может такое говорить. Но когда наши взгляды встретились, я увидел древний стыд в его потемневшем взоре и вспомнил, как в Горном Королевстве враги использовали его против меня.
– Ты знаешь, что я никогда не ставил тебе в вину те события, Шут. Никогда.
– Возможно, за твоим предательством стоял Чейд, но урон был нанесен. Я разозлился, обиделся и находился на грани отчаяния – стоило пройти через столько испытаний, чтобы меня предали те, кому я больше всего доверял. Я ускользнул от своих врагов пешком, но прекрасно понимал, что не смогу долго от них скрываться. Как мог Изменяющий все так изменить, что Белый Пророк потерпел полный крах? И постепенно я начал понимать, что этого просто не может быть; все дело в том, что я не сразу разгадал всю сложность замыслов судьбы.