Судьба Шута
Шрифт:
Потом мы выпили по чашке чая, и когда я уже начал думать, что день все же удался, появился Риддл.
– Лорд Чейд послал меня сказать, что вам следует явиться в материнский дом, – заявил он с порога.
– Тогда вам не следует терять времени, – с неохотой сказал я Уэбу и Свифту.
– И ты тоже должен идти, – заявил Риддл. – Я останусь с придурком принца.
Я бросил на него мрачный взгляд.
– Олух, – негромко проговорил я. – Его зовут Олух.
Я впервые сделал Риддлу выговор. Он лишь посмотрел на меня, но я не смог понять, обиделся он или нет.
– Олух, – не стал спорить Риддл. – Я останусь с Олухом. Ты же знаешь, я никого не хотел обидеть, Том
– Я знаю. Но Олух обижается.
– Ах вот оно что. – Риддл посмотрел на спящего, словно для него было новостью, что Олух может испытывать какие-то чувства.
Я смягчился и сказал:
– На столе осталась еда, а в котелке горячая вода, если захочешь чаю.
Он кивнул, и я почувствовал, что мир восстановлен. Я сменил рубашку и пригладил волосы. Потом причесал Свифта, хотя он был от этой идеи вовсе не в восторге. Оказалось, что он совсем не следит за своими волосами.
– Тебе нужно расчесывать волосы каждое утро, – сказал я. – Не сомневаюсь, что отец тебе не раз объяснял: не следует разгуливать по улицам, точно косматый горный пони.
Мальчишка бросил на меня быстрый взгляд и удивленно воскликнул:
– Да, в точности так он и говорит!
Пришлось срочно изобретать правдоподобное объяснение:
– Так часто говорят в Бакке. Ну, посмотрим, как ты теперь выглядишь. Ладно, сойдет. Кстати, тебе не помешает почаще мыться, но сейчас у нас нет времени. Пошли.
Я немного пожалел Риддла, которому пришлось остаться со спящим Олухом.
X
НАРЧЕСКА
Таков их брачный обычай. Брак связывает супругов до тех пор, пока того желает женщина. Именно женщина выбирает мужчину, хотя мужчина может ухаживать за женщиной, которая ему нравится, совершая в ее честь воинские подвиги и преподнося дары. Если женщина с Внешних островов принимает ухаживания мужчины, это вовсе не означает, что она намерена вступить с ним в брак, а значит лишь, что она согласна разделить с ним ложе. Их любовные игры могут продолжаться неделю, год или всю жизнь. Решение принимает женщина. Все находящееся под крышей дома принадлежит женщине, как и все плоды земли, отходящие к ее материнскому дому. Дети являются собственностью клана, обычно их воспитывают братья и дяди матери, а не отец. Пока мужчина живет на ее земле или в ее материнском доме, приказы ему отдает женщина. Путешественники никак не могут взять в толк, почему мужчина добровольно соглашается на такое подчиненное положение, но для обитателей Внешних островов наши обычаи кажутся столь же непонятными. Иногда они спрашивают: «Почему ваши женщины добровольно покидают дома своей семьи и становятся служанками в доме мужчины? »
Материнский дом клана нарвала одновременно был крепостью и жилищем. Не вызывало сомнений, что это самое старое строение в Уислингтоне. Массивная стена, окружавшая дом и сад, была первой линией обороны. Если захватчикам удавалось преодолеть стену, защитники могли отступить в дом. На его каменных стенах виднелись следы огня – очевидно, дом выдержал несколько пожаров. Стены первого этажа были абсолютно глухими, на втором имелись лишь узкие бойницы, и только третий мог похвастать настоящими окнами, которые закрывались массивными ставнями, способными защитить обитателей дома от стрел.
И все же дом не являлся замком в нашем понимании. Здесь нельзя было разместить овец и дать убежище другим обитателям Уислингтона. Да и отсутствие помещений для
Двое молодых мужчин в цветах клана нарвала пропустили нас в ворота. Внутри дорожка была выложена гравием и битыми ракушками, они искрились у нас под ногами. В широко распахнутую дверь материнского дома, украшенную костью нарвала, могли без труда пройти сразу три человека. Внутри было темно, и лишь тусклый свет факелов освещал нам путь. Мне вдруг показалось, что я оказался в пещере.
Войдя в дом, мы остановились, чтобы глаза привыкли к сумраку, и нас окутали запахи человеческого жилья. Ароматы еды, копченого мяса, разлитого вина, выделанных шкур и множества людей – домашний запах покоя и семейного очага.
Мы очутились, в большом зале, пространство которого делили на части лишь колонны. Мне в глаза бросились три очага, на которых готовили пищу. Каменный пол был усыпан свежим тростником. Вдоль стен шли полки и скамьи, довольно широкие, и, если судить по лежащим на них шкурам, днем здесь сидели, а ночью они превращались в постели. На полках лежала еда и какие-то вещи. Освещался зал главным образом огнем очагов, хотя на колоннах имелись канделябры со свечами, но они давали совсем мало света. В дальнем левом углу широкая лестница уходила в темноту. Другого доступа на верхние этажи я не заметил. Что ж, разумно. Даже если атакующие завладеют первым этажом, обороняющимся нужно будет защищать лишь одну лестницу. Враг дорого заплатит за захват верхней части материнского дома.
Между тем в зале собралось немало народу. Здесь были люди всех возрастов, которые, казалось, чего-то с нетерпением ждут. Мы явно опоздали. В конце длинного зала перед самым большим очагом стоял принц Дьютифул. Рядом с ним я увидел Чейда и обладателей Уита, сопровождавших принца, а чуть дальше в три ряда выстроилась его стража. Представители клана нарвала расступились, чтобы дать нам пройти и занять свои места. Уэб и Свифт встали рядом с менестрелем Коклом и Сивилом. Я пристроился к передней шеренге стражников.
Эллиана так и не появилась. С противоположной стороны очага, напротив принца, стояли хозяева дома. Большинство опять составляли женщины. Среди островитян был лишь один взрослый мужчина – Пиоттр. Я насчитал трех стариков, четырех мальчиков – ровесников нарчески и еще шесть или семь ребятишек, цепляющихся за материнские юбки. Неужели война красных кораблей произвела такое опустошение в клане нарвала?
Присутствовали здесь и воины калана кабана, но они стояли плотной группой чуть в стороне – скорее наблюдатели, чем участники предстоящей церемонии. Остальные, судя по украшениям и татуировкам, представляли клан нарвала. Редкими исключениями являлись мужчины, стоявшие рядом с женщинами, вероятно, это были их мужья или сожители. Я заметил среди них Медведей, Выдр и даже одного Орла.
Все женщины без исключения были одеты в свои лучшие наряды. Их украшали самоцветы, золото и серебро, изящные безделушки из ракушек и перьев. Многие тщательно уложили волосы, чтобы казаться выше ростом. Если в Баккипе женщины придерживались определенного стиля в одежде, то здесь наблюдалось широкое разнообразие. Неизменной частью нарядов оставались лишь цвета и эмблема клана нарвала.
Те, что образовали первый круг, решил я, это дальние родственники нарчески, а группа у очага – ее семья. Мужчин там почти не было. Все женщины клана нарвала были напряжены. Я почти ощущал тревогу, наполнявшую зал. Интересно, кто из них мать нарчески и кого мы ждем?