Судьба Убийцы
Шрифт:
– Все кончено, - сказал Любимый. Как будто это могло сделать увиденное менее отвратительным. Как будто это избавит нас от вида окровавленных внутренностей, разбросанных по причалу.
– Его воспоминания будут жить во мне, - заявил синий дракон.
– И во мне, - вторила ему зеленая.
– А теперь я намерен поспать, - объявил синий. Он постарался развернуться максимально осторожно, но его хвост все равно просвистел в опасной близости от нас. Сделав шаг, он остановился. Он шумно вдохнул воздух возле Брэшена, затем повернул голову и посмотрел на Бойо.
– Они сжигали нас, - крикнул он, будто вспоминая давнюю историю. Он издал
– Они за это заплатили.
Долгое время он просто смотрел на Бойо.
– Бойо, я дарую тебе честь узнать мое истинное имя, Керриг, - он поднял голову.
– И я беру часть твоего. Отныне я Керриг-Вестрит. Я буду помнить тебя.
Повернувшись, маленький дракон медленно двинулся в сторону берега.
Зеленая молча обвела нас взглядом. Она шумно втянула воздух и встала на задние лапы. Она широко раскрыла пасть, демонстрируя алые и оранжевые полоски внутри, и я увидела смерть. Когда она выдохнула, мы плотно сжались в один большой комок. Яда не было. Она закрыла челюсти и посмотрела на нас сверху вниз.
– Я всегда была драконом, - произнесла она презрительно.
Оттолкнувшись от причала, она взмыла в воздух. Ее толчок чуть было не сбросил нас всех в воду. Мы прижались друг к другу, словно кролики. Несколько мгновений спустя улетел и синий дракон, оставив нас одних. Ант рыдала от ужаса. Брэшен заботливо обнял ее за плечи.
Пер изучал небо.
– Я не вижу и не слышу других драконов.
– Вероятно, они решили отдохнуть после… трапезы, - Любимый говорил об этом неохотно, как будто не хотел напоминать, чем именно они перекусили. Но никто не был обманут. После его слов повисла гнетущая тишина.
Любимый стоял и смотрел на то, как они улетают в темное небо. Я не могла разобрать выражение на его лице. Его плечи поднялись, а затем тяжело опустились.
– Я так устал, - сказал он. Не думаю, что он обращался к кому-то конкретному. Когда он повернулся к нам, его голос снова ожил: - В городе ни души, а драконы улетели. Сегодня мы должны найти еду и хорошее укрытие.
Брэшен, Ант и моряк по имени Твон остались сидеть с Бойо. Остальные отважились выбраться в город. Татуированная женщина настояла на том, чтобы мы двигались плотной группой. Клеф взял с собой нож и выглядел так, будто хотел, чтобы ему предоставили возможность им воспользоваться. Вскоре мы увидели, что сбежали далеко не все. Некоторые из оставшихся жителей городка наблюдали за нами из своих укрытий, другие только планировали бежать, третьи промышляли мародерством. Они были плохо вооружены и не доставили нам никаких проблем. Один раз рядом со Спарк упал кирпич. Мы не обнаружили никаких признаков нападения, но, тем не менее, насторожились.
В разваливающейся лавке парусного мастера мы разжились парусиной. Любимый приспособил часть для транспортировки Бойо и отправил за ним моряков. Там же, напротив лавки, мы облюбовали крепкую на вид стену и решили разбить вдоль нее лагерь. Ночь была довольно мягкой. Пер отрезал мне кусок брезента, чтобы не сидеть на голых камнях. Один из мужчин набрал воды в ведро Прилкопа.
Любимый не хотел отпускать меня на поиск пищи с остальными, но я была слишком голодна, чтобы послушаться. Найти еду оказалось нетрудно, это был богатый город. В местных садах росли фруктовые деревья, после нескольких дней голодовки нам было безразлично, созрели плоды или нет. Мы наполнили ими наши рубашки. Пер обнаружил хлеб, булочки
– Я слышала, оно хорошо помогает при ожогах, - сказала я Перу.
Он с сомнением взглянул на масло, но затем приобщил его к нашей добыче.
– Бойо был добр ко мне, как и Брэшен. Как Кеннитсон, Альтия и Корд, - добавил он более жестким голосом.
Я не остановилась, чтобы подумать над тем, что он довольно быстро обзавелся друзьями среди экипажа. Я размышляла над этим, пока мы шли, жуя на ходу. Пер был со мной, но у него здесь были друзья. Станет ли он проводить со мной меньше времени? Кто позаботится обо мне в этом мире? У меня были Неттл и Риддл, но они казались такими далекими. К тому же теперь у них был собственный ребенок, о котором надо заботиться. Даже Волк-Отец покинул меня. Когда я последовала за Пером и остальными в бездонную тьму, мой мир словно расширился, вместе с тем он стал казаться более пустым.
К тому моменту, как мы вернулись, Брэшен покрыл ожоги Бойо холодными влажными тряпками. Парень лежал очень тихо. Как выяснилось, на тряпки пошла большая часть одежды Брэшена. Ожоги на его теле были гораздо серьезнее, чем мне показалось вначале. В некоторых местах его одежда сплавилась с кожей, оставив жутковатые цветные отметины.
Пер опустился на колени рядом с ними.
– Как думаете, мы сможем привести его в чувство настолько, чтобы он смог поесть хлеба?
– спросил он Брэшена. Ответ был отрицательным. Лицо Брэшена было покрыто морщинами, а в волосах проглядывалась седина.
Посмотрев на меня, он сказал:
– Что ж, вот это дитя, которое мы пришли спасти. И все эти смерти и разрушения ради того, чтобы привезти тебя домой, - он говорил с горечью, и я подозревала, что ему эта сделка не кажется выгодной. Можно ли его за это винить? Я стоила ему жены, корабля и, возможно, сына.
Я присела с другой стороны от его сына с кадкой найденного масла. Клеф последовал за нами. Он молча стоял позади меня вместе с татуированной женщиной, которую все звали Штурманом.
– Я принесла это, что бы смазать его раны, - сказала я им. Темные глаза Брэшена были пусты, он не возражал. Я опустила пальцы в мягкую желтую жидкость и начала очень аккуратно втирать ее в лицо Бойо. Под своими пальцами я ощущала очень неправильную, обгорелую плоть. Один из больших волдырей лопнул, из него потекла кровь, смешиваясь с маслом. Не так, все не так, как должно быть. Но как должно быть? Я коснулась плоти рядом с ожогом. Вот так должна выглядеть его кожа. Кончики моих пальцев потянулись к здоровой коже. Я хотела накрыть ей обгоревшую плоть, словно холодным одеялом.
Его отец подвинулся ближе.
– Это все делает масло?
– пораженным голосом произнес Брэшен.
– Нет. Это делают Видящие, - Пер поперхнулся, а затем поднял голос до крика: - Янтарь! Иди сюда!
Никто из них меня больше не волновал. Это было невероятно. Я бы сравнила это с маленькой кистью или пером, которым можно поместить нужный цвет в нужное место с потрясающей точностью. Чернилами я могла нарисовать пчелу или цветок такими, какими им полагалось выглядеть. Своими пальцами я могла нанести здоровую плоть обратно на обожженные части тела. Нет. Не совсем так. Начать с восстановления здоровой плоти было хорошей идеей: она распространялась по телу, словно свежие побеги по выжженной земле. Затем я вытолкнула остатки мертвой кожи.