Судьба вселенца
Шрифт:
Подписав договоры и положив полученные деньги за оба дома себе на счёт, Питер обратился к Эльзе с просьбой принять участие в судьбе своего слуги Курта. Тот отказался ехать с ним в Россию, и оставался без работы, жилья и средств к существованию. Эльзе очень не понравилась эта просьба.
– Чем же я могу ему помочь? Парню уже шестнадцать лет, слуга - мужчина мне не нужен, больше ничего он не умеет делать, знакомых, которым требуется слуга, у меня нет.
– Например, ты можешь отдать его в обучение егерю или леснику: они уже в возрасте. Десять лет пройдет быстро,
Эльзе, конечно, не составляло труда пристроить Курта в своем поместье, но очень не хотелось держать около себя человека, который знал о ее близости с Питером. Ранним утром, когда она покинула спальную Питера в берлинском доме, она лоб в лоб столкнулась с Куртом.
– Я бы взял в услужения слугу,- неожиданно вступил в разговор нотариус,- мой уже совсем стар и давно просится отпустить его. Если Вы дадите Курту хорошие рекомендации, я возьму его к себе.
– Прекрасно! Курт - очень исполнительный и честный мальчик, к тому же сирота. Я сейчас напишу ему рекомендательное письмо,- ответил Питер.
Теперь ничто не препятствовало подписанию договора о продаже поместья.
Документы были оформлены, деньги переведены на счёт Питера, все присутствующие выпили по фужеру шампанского за удачную для всех сделку.
Эльза засобиралась в поместье, скомкано простилась с Питером и удалилась, предупредив его, что через день ящики под багаж будут готовы, сам багаж - упакован, и его можно забирать. Осталось сделать последнее дело: получить выездные документы из Германии, для чего Питер направился в фирму господина Назеля. Там тоже все прошло без заминки. Заграничный паспорт, разрешение на выезд Питер получил из рук юриста, все внимательно просмотрел и полностью с ним расплатился.
На следующий день Питер посетил посольство России в Германии. Предъявил свои документы, письмо о получении наследства и поинтересовался, не нужно ли для въезда в Россию каких-либо дополнительных документов. Ему проставили отметку в паспорте, разрешающую въезд в Россию и нахождение там для оформления личных дел в течение шести месяцев. Пояснили, что если возникнет необходимость задержаться на более длительный срок, то все вопросы можно решить на месте в министерстве иностранных дел.
Предупредили, что по приезде в Санкт-Петербург Питер обязательно должен пройти регистрацию в министерстве внутренних дел и пожелали счастливого пути.
Оставшееся до отъезда время было посвящено отправлению багажа из Кенигсберга, сбору личных вещей в домах в Кёнигсберге и Берлине, их упаковке и сдачи в багажный вагон в Берлине.
Наконец Питер занял место в вагоне первого класса поезда Париж - Санкт-Петербург, проходящего через Берлин, и путешествие началось. У него оставалась ровно пять дней, чтобы успеть вступить в права наследства. Он рассчитывал все успеть сделать.
Через день утром он вышел из поезда на перрон Варшавского вокзала столицы России. Уже через час заселился в гостиницу "Европа", куда был доставлен его багаж с поезда.
Не откладывая на потом, Питер немедленно отправился по указанному в письме адресу для встречи
По указанному в письме адресу располагалась нотариальная контора "Обухов и сын". Питера встретили два клерка, забрали у него трость и шляпу и провели в кабинет к Ивану Афанасьевичу Обухову. После обоюдного знакомства, проверки документов и других необходимых действий нотариус предложил Питеру располагаться за столом для совещаний, покрытым темным зеленым сукном. Сам сел напротив него.
– Слава Богу, успели! Осталось всего три дня, а потом мои права как душеприказчика покойного Ганса Иоганновича заканчиваются. И все!
– Неужели, наследство досталось бы кому-другому?
– Ганс Иоганнович в своем завещании указал меня своим душеприказчиком ровно на шесть месяцев после своей смерти. Если за это время я не смог бы выполнить его посмертную волю, то наследство перешло бы в категорию выморочного и отошло в казну.
– И давно Вы были знакомы с моим двоюродным дедушкой?
– С 1850-го года! Тогда он впервые ко мне обратился при покупке первого дома, на Почтовой улице. А потом только со мной и вел дела.
– Расскажите в двух словах, как Вы сумели меня отыскать?
– Господин генерал, когда составил завещание и передал мне на хранение, указал всех своих родственников, о которых хоть что-то ему было известно. Сначала - всех ближайших, потом дальних. Причем указал две империи: Австро-Венгерскую и Германскую, где их надо искать. Я никак не мог представить, что он совершенно не знал о их судьбе и был уверен, что хлопот с их поиском будет немного. Постепенно становилось ясно, что живых родственников первого круга - не осталось. Тогда, как он и завещал, я стал наводить справки о живых родственниках, более дальних, но только мужского пола. Так и вышел на Вас.
– И велико ли наследство?
– Я Вам отписал, укрупненно, его состав. Без указания мелочей. Вот, ознакомьтесь с полным списком имущества,- и Обухов протянул Питеру прошитую суровыми нитками и скрепленную печатью на сургуче толстую тетрадь.
Питер с интересом стал её листать, вырывая взглядом отдельные записи с особенно крупными суммами оценки. В конце тетради был подбит итог: пять миллионов триста восемьдесят тысяч рублей и сорок две копейки.
– Это уже окончательная сумма, без тех небольших средств, что получили по завещанию слуги и другие указанные в завещании лица. Именно с нее Вам придется уплатить в казну соответствующий налог и мне - гонорар за исполнение роли душеприказчика.
Обухов передал Питеру еще два листа с расчетами налога и гонорара.
" Ого! Сумма завещания уменьшилась прилично!"
– Я могу сделать указанные выплаты из средств получаемого наследства?
– Можете, но тогда надо взять кредит в банке под наследство, а это и дорого и необходимо время. А вот его у Вас, как раз и нет!
– Хорошо! Для меня это не критично. Я принимаю наследство! Все сопутствующие ему выплаты совершу со своего счета в германском "Народном банке", филиал которого имеется в Санкт-Петербурге. Там для этого средств достаточно.