Судьба
Шрифт:
— Проснулись, красавицы? — произнес он на ломаном английском, — Ольга, объясни им все, — он кивнул одной из девушек.
Как только дверь захлопнулась, Ольга подскочила к нам.
— Я не знаю, откуда вы, — заговорила она по-русски, — но попытаюсь объяснить…
— Я понимаю, я — русская, — недовольно сказала я, — Меня зовут Алиса, это Глория, она немка. Говори, я переведу.
— О…теперь я не одна тут говорю по-русски, — искренне улыбнулась Ольга. Она прищурилась, улыбаясь, это позволяет мне надеяться на ее искренность. Девушка продолжила, — Меня зовут Ольга, я из Украины.
Я перевела Глории.
— Что это за дурдом? — спросила я.
— Это
Я опешила от такого вопроса, но постаралась изобразить непонимание.
— Веришь? — переспросила она.
— Что за бред? — наигранно усмехнулась я.
— Это не бред, — лицо Оли стало серьезно-задумчивым, — Мы все здесь — доноры.
— Оля, признайся, это дурка? — недоверчиво покосилась я.
— Извини, Алиса, это жизнь, — грустно улыбнулась она.
— What`s happened?! — не выдержала Глория.
— Wait, please, — я попросила Глорию подождать, самой еще ничего не понятно.
— Оля, насчет вампиров, это правда? — аккуратно спросила я, — Что тут творится? Объясни.
— Я раньше не верила в подобные сказки, — начала она свой рассказ, — но когда каждый день видишь такое, поверишь даже в дьявола…Мы находимся на вилле какого-то человека, который пьет кровь. Он не один такой здесь. Они называют себя вампирами. Они действительно походи на монстров из легенд, бледные, не выходят на солнце…да и солнца тут почти не бывает, — Оля тоскливо посмотрела на окно, а я закончила переводить Глории, — Вампиры держат нас здесь, как доноров. Каждые два дня мы сдаем кровь. Нас кормят, разрешают гулять в саду. Они говорят, после прогулки, наша кровь насыщается кислородом и становится полезнее для них, — Оля замолчала, а мои мысли заработали сразу в нужном направлении.
— Вы пытались убежать? — тихо спросила я.
— Некоторые пытались, — ответила Оля, — Дальше водопадов никто не уходил. Предпочитали возвращаться, чем умирать. Тут с одной стороны лес, с другой фьорд с водопадами. Бежать некуда. Мы уже даже привыкли. Кормят неплохо, раз в два месяца медосмотр. В их интересах, чтобы мы были здоровы.
— Это же отвратительно! — заплакала Глория, едва я перевела ей. Я обняла ее. Серхио должен найти меня. Я смотрела на Ольгу. Она напомнила мне Надю из Озерска, густые русые волосы, голубые глаза, на щеках здоровый румянец, несмотря на серость обстановки. Не худышка, но и не полная, такая сразу представляется на хуторе среди подсолнечников. Мне она понравилась.
В полдень в комнату снова вошел тот же человек. Значит, на них работают люди. Мужик остановился в дверях и сказал что-то по-норвежски. Одна из девушек тут же перевела это на английский:
— Новенькие на выход.
Мы с Глорией переглянулись. Я хотя бы имею представление о вампирах, а для нее сам факт их существования — потрясение. Но не больше, чем было для меня, когда Марк укусил меня в лесу. Эти отморозки набрали беспомощных девиц и используют их как неисчерпаемый источник пищи. Действительно, зачем убивать людей, когда можно использовать их многократно? Надо было предложить Серхио свои услуги, сколько людей сейчас могло бы жить… Но сейчас я не с Серхио, я — одна из этих доноров. Я обречена жить здесь, пока не умру или не убьют. Такая жизнь хуже смерти. Смерть хотя бы принесет свободу…
— Глория, пойдем, не бойся, — уверенно сказала я и, взяв Глорию за руку, повела ее за собой.
Она послушалась и пошла за мной. Я недовольно взглянула на охранника в дверях и вышла в коридор.
— Туда, — он указал на дверь в конце коридора.
Мы вошли в дверь
Алиса Маретти, 23, русская, высшее, журналист, замужем, детей нет. Не стала писать про Сашу. А вот про Серхио они не могут не знать. Авось, испугаются и отпустят меня. После этого нас вывели в сад и оставили там одних. Глорию начинало трясти, а я утешала ее. Мы вернулись в общежитие, как его называли девушки. Моя койка была крайней у стены в противоположном углу от двери. Глория не отходила от меня.
— Что нам делать? — обреченно спросила меня Глория, мы сидели на моей кровати, — Они убьют нас?
— Нет, — обняла ее я, — Если я расскажу тебе кое-что, обещаешь сохранить это в секрете от всех?
— Обещаю, — честно ответила она. Я поверила ей, глаза выдают ложь.
— Я хорошо знаю некоторых вампиров, — прошептала я, чтобы никто в этой комнате нас не услышал.
— Да?! — встрепенулась она.
— Тише, — шикнула я на нее, — Они найдут меня и вытащат отсюда. И тебя тоже.
— Когда?
— Не знаю…
— Откуда ты их знаешь?
— Долгая история. Но нас точно найдут. Они не бросят меня.
— Ты уверена? На 100 %?
— И даже больше.
Этой ночью Глория спала в моей постели. Она так боялась, что я разрешила ей остаться рядом со мной. Можно подумать, если оголодавший вампир решит убить одну из нас, мы сможем что-то сделать. Ну что Алиса, доездилась?
Прошло два дня. Нам с Глорией выдали халаты, признаюсь, переоделась я с удовольствием, ибо мои джинсы и свитер уже стали не первой свежести. На сдачу крови забирали всех, кроме меня и Глории, похоже анализы не проверили. Нас водили в душ, разрешали гулять, в общем, растили как растения до сбора урожая. На третий день один из вампиров почтил нас своим присутствием. Это был парень лет двадцати, не сказать, что красивый, но и не урод. Я заметила, как девушки боятся вампиров. Когда я поинтересовалась у Ольги, в чем причина такого рабского страха, она рассказала, как хозяин сего гадюшника однажды на глазах у всех загрыз девушку, осмелившуюся ему перечить. Да…нравы здесь не менее суровые, чем климат. Вампир, пришедший в тот день, позвал меня.
— Кто здесь Алиса Маретти? — громко спросил он, стоя в дверях.
Я молча встала с кровати, он окинул меня взглядом и сказал:
— Пойдем, господин ждет тебя.
Я вышла из комнаты и молча проследовала за ним по коридору. Мы шли по длинным путаным коридорам около пяти минут, затем поднялись по лестнице на второй этаж здания. Остановились мы около двери в конце коридора. Вампир постучал и, заглянув в комнату, спросил что-то по-норвежски. После этого он жестом показал мне, что нужно войти. Войдя в комнату, я остановилась. В кресле спиной ко мне кто-то сидел, напротив него горел камин. В комнате царил полумрак. Человек в кресле развернулся ко мне. Он был в тени, я не могла видеть его лица.