Судьба
Шрифт:
— Да мы все как бы в морозильнике спали. Я даже со Свити Белль спала под двумя одеялами. Даже так не согрелись, — жаловалась она.
— Хех. Я бы согрел тебя. Вот только я сам тут холодный, как лед, — пожал плечами Икинцыцы 2.
— Да. Тут никто никого не согреет, как я полагаю.
— Это точно. Кстати, я думаю к тебе с Котом прийти. У вас целая семья дома.
— А Ики 1 что? Бросишь одного в холод? Его тоже возьми.
— Ладно. Возьму твоего братика. Хотя… он спать пошел. Видимо, читал и решал много с Блум. Она точно заставит его заработать
— Хорош паясничать, Ики 2. Вы когда придете?
— Ближе к обеду. Когда все проснутся.
— Окей. Ладно, мы вас будем ждать с нетерпением. Целую.
— И я тебя.
На этом их разговор закончился. Икинцыцы 2 улыбнулся, но ему оставалось лишь ждать обеда, когда все его члены семьи проснутся. Кот обязательно пойдет, а на счет старшего Икинцыцы были сомнения. Понимая, что сидеть и мерзнуть нет смысла, Икинцыцы 2 вернулся в свою комнату и лег под одеяло, чтобы согреться как-то.
Утро, 12 января…
4. Вчера Икинцыцы 1 отказался идти к Рарити, хотя младший его уговаривать особо не стал. Тот вместе с Котом отправился к ней и остался у нее весь день. Вечером дали свет, потому Икинцыцы 1 теперь мог кое-как согреться у себя в холодном доме. Блум же вечером отправилась к врачу и узнала результаты.
Сегодня был день экзамена, потому первая группа присутствовала в кабинете и готовилась. Пока не пришла Блум, а остальные сидели на своих местах. Икинцыцы 1 по-прежнему был бледным, переживая тот позорный для себя момент. Нет, такое невозможно забыть. К его счастью, никто не придирался к нему на счет молчаливости. Даже Икинцыцы 2, который общался с Рарити и с другими спокойно. Шенки присутствовал здесь, но тут он был уже в качестве гостя, ибо уже мог числиться как выпускник, а не как студент.
— Вы готовы, дети? — спросил с дебильной улыбкой Кики.
— ДА, КАПИТАН! — хором ответили почти все, кроме молчаливых парней и Икинцыцы 1.
— Я не слышу!
— Тогда купи себе слуховой аппарат, ушастик, — посмеялся Сираж, а другие его поддержали.
— Да ну вас, — отвернулся Кики с обидой, — Я так не играю.
— Эй, чувак! — Брендон обратился к Икинцыцы 1, но тот его не слушал, — У нас еще один глухарь нашелся! Мороз точно заморозил ему ушные барабаны.
— О! Тогда я имею права сказать ему все, что я хочу. А что? Все равно не слышит, — Сираж посмотрел на Икинцыцы 1 и вдохнул, чтобы сказать одно слово…
— Пасть порву, — резко обломал его Икинцыцы 1, а Сираж выдохнул и с обломом рассмешил почти всю группу.
— О! Оказывается, что он слышит! — так же дебильно улыбнулся Брендон.
— Я-то надеялся, что ты оглохнешь. Агр… — с раздраженным лицом Сираж положил голову на парту, а Заира закатила глаза.
— Тогда чего ты молчишь, Ики 1? Снова в мыслях? — спросил Кики.
— Он у нас философом станет в будущем. Не мешайте ему мыслить. Скоро станет гением мысли. Аха-ха-ха-ха! — засмеялся Икинцыцы 2.
Вот только Икинцыцы 1, который всегда реагировал на подобные слова, в этот раз молчал. Почему-то не последовало
0. Вскоре в кабинет зашла Блум. Настроение у нее было спокойным. Она не улыбалась, но сразу посмотрела на старшего Икинцыцы, который был бледным. Уж истинную причину его состояния она прекрасно знала. Судя по тому, что первая группа особо никак не отреагировала и вела себя спокойно, Икинцыцы 1 замолчал и никому ничего не рассказал.
Блум вздохнула и опустила голову, после чего подошла к Икинцыцы 1, а потом села с ним за парту. Тот чуть посмотрел на нее, а потом отвернулся. Да, он уже морально не мог воспринимать ее как подругу.
— Привет, — поздоровалась Блум, но тот не ответил, — Я сходила к врачу. Можешь успокоиться: я не залетела.
Икинцыцы 1 посмотрел на нее. Да, она не станет носить пузатый живот, но это не успокоило Икинцыцы 1. Произошедшее уже и так добило его, а дальше ему было все равно. Он ничего не сказал и отвернулся от нее. Икинцыцы 2 это заметил и решил обратиться к ним.
— Блум, он сегодня какой-то странный…
— Он заболел просто. Он вчера утром проснулся в ужасном состоянии, — резко ответила Блум.
— Тогда чего ты его отпустила домой? Могла бы вылечить.
— Во-первых, я не врач. Во-вторых, лекарства закончились. В-третьих, он сам захотел пойти домой. Ты же знаешь, какой он упрямый.
— Он выглядит сейчас как зомби, — пожал плечами младший Икинцыцы, — Какое упрямство он может оказать?
— Ты вообще молчи и не действуй ему на нервы.
— Тогда какого хрена ты явился сюда? Остался бы дома. Я бы тебя отмазал, — Икинцыцы 2 сделал ему замечание, — И вообще… надо было к Рарити пойти вчера вместе со мной. У нее точно были лекарства.
— Заткнись и готовься, — чуть грубо и тихо произнес Икинцыцы 1.
— Я за твое здоровье не отвечаю, — махнул рукой брат и открыл тетрадь.
Блум вздохнула спокойно, ибо Икинцыцы 2 отстал. Он точно устраивает допросы, причем слишком назойлив в этом плане. Его допросы куда неприятней, чем допросы от остальных, потому надо было отмазаться. Блум посмотрела на Икинцыцы 1 и решила поговорить с ним.
— Как ты себя чувствуешь? — заботливым тоном спросила она.
— А ты как будто не видишь, — хмуро бросил Икинцыцы 1.
— Перестань проклинать себя. Прошу тебя. Ты вообще не причем…
— Ни слова больше об этом, Блум. Я чувствую себя паршиво и отвратительно.
Он закрыл глаза и испытывал чувство стыда и позора. Блум его ни в чем не винила, ведь все это произошло случайно. Его понять смог бы Икинцыцы 2. Однако если он узнает, что Икинцыцы 1 случайно переспал с Блум, то не избежать шока и скандала. Переспать с чужой — это одно. А переспать с лучшей подругой — это куда хуже. Благо тогда Икинцыцы 2 еле отмазался, ибо Эмма исчезла из его жизни, а тот случай был засчитан за несчастный, который стоит забыть. Что Эмма, что Икинцыцы 2 тогда были в таком же шоке, в каком был Икинцыцы 1.