Судьба
Шрифт:
Тор покачал головой, отказываясь принимать ее слова.
— Бедный Тор! Ты никогда полностью не понимал, что ни один из нас не управляет своей судьбой после появления в нашей жизни Меркуда. Как я жалею о том дне у Твиффордской переправы, когда ты вмешался и спас Марии жизнь! Если бы не это, то Меркуд никогда бы нас не обнаружил, мы бы поженились и спокойно жили бы в южных графствах. — Теперь она улыбнулась очень грустно. — Но что сделано, то сделано. И теперь мы должны доиграть наши роли до конца. У Лисе для каждого из нас имеются свои планы. Моя мать на
Тор был слишком встревожен, чтобы делать что-то, кроме как подчиниться ее желаниям. Он встал и прижал ее к себе. Он чувствовал такую беспомощность, что нашел утешение там, где мог — в ее губах. Он словно потерялся в ней, выливая всю свою любовь в объятие. Хотелось, чтобы Элисса верила: каким-то образом он спасет их обоих.
За ними пришел Лиам, и когда они вышли из пещеры на улицу, то увидели, что собралась вся община. Лица людей были суровыми и мрачными. Вся явно чувствовали себя нехорошо из-за принятого решения. Тор все понимал. Эти люди не были жестоки. Иные после стольких лет просто не могли испытывать ту же ненависть, что раньше, этому к жалкому человеку, привязанному к столбу. А он все еще ругался и огрызался.
Гидеон и другие члены группы собрались рядом с Готом. Клут уселся на столб над пленным. Так он показывал власть над человеком, который наводил страх и ужас на огромное количество людей.
Лиам обратился к гостям.
— Мы приняли решение, — торжественно объявил он.
Тор кивнул. Лиам говорил громко, чтобы его могли слышать все.
— Этот человек виновен во многих гнусных деяниях. Уничтожить его — сделать одолжение стране. Заверяю вас, что мне трудно лишить любого человека жизни… даже этого.
Тор чувствовал, как Элисса напряглась рядом с ним. Она неотрывно смотрела на Гота, который извивался под ее взглядом, но все равно с ненавистью ругал всех Чувствующих.
— Расскажи нам о вашем решении, — наконец попросил Тор.
Лиам откашлялся:
— Он должен быть сожжен, как было решено в Таллиноре.
— И пусть он никогда не найдет Свет, — прошептала Элисса так, что ее услышал один Тор.
— Это должно произойти в самое ближайшее время, — продолжал Лиам. — На закате.
— Вы подготовите все необходимое? — спросил Тор голосом, теперь лишенным каких-либо эмоций. Он знал, что принято правильное решение.
— Подготовка уже началась. Все произойдет на закате. Вас позовет Мария.
Тор поблагодарил Лиама, взял Элиссу за руку, и они направились к Готу. Ярость бывшего Главного Инквизитора стала ощутимой. Чувствующие стали расходиться. Им было неуютно из-за сложившейся обстановки.
Теперь Тор говорил ради маленькой группы своих друзей.
— Помолчи, Гот! — приказал он, и, что удивительно, тот и в самом деле замолчал.
Гот гневно смотрела на Тора, лицо урода постоянно дергалось и, казалось, излучало ненависть. Игнорируя остальных,
— Я тебя не боюсь, — заявил он.
— Это не имеет значения. Я хочу, чтобы ты понял: тебя привезли сюда для отправления правосудия, что давно уже следовало сделать. Тебе следовало уже много раз умереть за твои деяния, Гот. Это просто последняя глава твоей гнусной, печальной жизни. Сегодня вечером ты умрешь, как повелел в своем указе Его величество король Таллинора Лорис.
— Ты будешь моим судьей и палачом, Гинт?
— Тебя судили давно. Я буду здесь только свидетелем твоей смерти.
— Уходи! — выплюнул Гот. — Я больше не хочу видеть тебя или кого-то из твоих мерзких приспешников.
Гидеон не мог сдержаться:
— Мы делаем Таллинору большую услугу, избавляя страну от этого типа.
Темезиус кивнул.
— Я знаю этого типа всего несколько дней, и у меня от него мурашки появляются на коже.
— Я знаю его слишком давно, — тихо произнес Саксон, а затем посмотрел на Элиссу. — Сегодня наконец-то мы от него избавимся.
Когда солнце стало исчезать за горами, за гостями снова пришла Мария.
— Пора, — сказала она, и все встали. Нервы у всех были на пределе после дня в напряжении. — Умирая, брокен смотрит на запад, — показала она в нужном направлении.
Клут подтвердил это по каналу мысленной связи. — Мы посчитали, что раз Гот умирает в горах Роркъеля, то нужно следовать традициям брокенов.
«Для него это слишком хорошо», — заметил Клут, но его слышали только друзья.
— Следуйте за мной, — сказала Мария. — Кто его приведет?
— Я, — ответил Темезиус и широкими шагами направился к Готу, который всю вторую половину дня вел себя странно тихо.
Теперь же, при виде приближающегося гиганта, Гот стал извиваться у столба. Он видел, что ненавистные враги наблюдают за ним, и уже какое-то время также наблюдал за потоком людей, которые медленно поднимались по тропе между валунов. Теперь и Мария посмотрела в сторону этих людей.
— Мы ходим на вершину этой горы молиться. Будет правильно, если он отправится к богам оттуда.
Все последовали за Темезиусом, который перекинул Гота через плечо, словно мешок муки. Сделал он это без усилий и шел совершенно ровно и спокойно, словно и без ноши.
Поход к вершине занял какое-то время. Тор снова помогал подниматься странно ослабевшей Элиссе. Казалось, она лишалась сил вместе с заходящим солнцем, уходила в место, куда не мог добраться никто. Тор теперь беспокоился и из-за жены, и из-за сына. Он пытался успокоить Гидеона, объясняя, что мать пребывает в меланхолии, но даже ему самому слова казались пустыми и придуманными. Тор отправил к ней щуп, но обнаружил, что она закрылась щитом. Тор знал, что в состоянии сломать этот щит, но с какой целью? Вероятно, это только вызовет ее гнев. Элисса каким-то образом вырвалась от него и ушла. Он мог только обеспечивать ее безопасность, пока она не вернется из того места, где прячется, и перестанет бояться.