Судьбе наперекор…
Шрифт:
– Нет, – покачал головой Иван. – Мне нужно пятнадцать.
– Не, мужик не въехал! – сказал один парень другому и снова повернул голову к Ивану. – Ну куда ты с ним сунешься? Документов на него у тебя нет? Нет! Как ты докажешь, что он не ворованный? Или не поддельный?
– А у вас, значит, документы на него будут?
– Какие угодно, дядя! – заржал третий парень. – У нас все схвачено!
Иван смотрел на эти самодовольные сытые морды и чувствовал, что теряет контроль над собой. «Мерзавцы! – думал он. – Такие, как вы, в Чечню
– Значит, не сторговались!
– Да куда ты от нас денешься, дядя?! – захохотал один из парней и положил Ивану руку на плечо, чтобы остановить его.
А вот это парень сделал зря! До предела скрученная пружина, с которой только и можно было сравнить состояние Ивана, резко разжалась, и когда он через минуту вышел из подворотни, там на земле остались лежать три парня, которым предстояло не один месяц провести на больничной койке, а потом до конца жизни в инвалидных колясках. Вот только проблем Ивана это никоим образом не решило.
– Что ж! – сказал он сам себе, вставая со скамейки. – Вы не оставили мне выхода, значит, я найду его сам. Но у Ромки будут деньги на операцию, и никто из остальных детей не попадет в армию. Никогда! Я не могу защитить всех, но этих я спасу. Иначе не стоило и затеваться.
Теперь ему предстояло обдумать чисто практические вопросы, и он снова отправился бродить по улицам – ему всегда хорошо думалось находу. Бредя тихим переулком старой Москвы, он, заворачивая за угол, неожиданно налетел на группу мужчин, направлявшихся к машинам, и наступил самому пожилому из них на ногу.
– Извините, – бросил он, не останавливаясь, и пошел дальше.
– Ну наглец! – услышал он сзади чей-то голос, а потом и торопливые шаги двух человек, спешивших за ним следом, один из которых крикнул привыкшим командовать тоном:
– Подождите!
«Тьфу ты, черт, как не вовремя!» – мелькнуло в голове Ивана, который и не думал останавливаться, продолжая неторопливо идти.
Тем временем к пожилому мужчине подскочил другой, значительно моложе, и взволнованно попросил:
– Петр Петрович, остановите их!
– Зачем, Стас? – удивился тот. – Ты что думаешь, они его убивать будут? Просто вернут, чтобы он нормально извинился.
– Да я не за него… Я за них боюсь, – негромко произнес Стас.
Иван же, почувствовав, что его преследователи в одном шаге позади него, резко остановился, и тем ничего не оставалось делать, как, немного изменив направление, сделать этот самый последний шаг и оказаться по обе стороны от него. Два неуловимых движения пальцами им в бока – и они безмолвно рухнули на землю.
– Черт! – воскликнул ошеломленный Петр Петрович. – Это как же он такое может?
– Он все может, – все так же негромко и твердо
– Больше, чем ты?
– В былые времена я бы продержался против него минуты три, – Стас немного подумал и поправил себя, вру, от силы две. А сейчас?.. Нет! Лучше не позориться.
А к Ивану уже бежали другие мужчины, и он повернулся к ним лицом – схватка была молниеносной и столь же результативной. Оглядев лежащих на земле в самых невероятных позах людей, Иван перевел холодный спокойный взгляд на Петра Петровича и Стаса, потом повернулся и неторопливо пошел дальше своей дорогой.
– Стас, ты его знаешь? – потрясённо спросил Петр Петрович.
– Да! Я ему жизнью обязан. Если бы не он, точнее, не они, то… – и Стас вздохнул.
– Кто они, Стас? Кто?! – нетерпеливо воскликнул Петр Петрович.
– Я не знаю, но они подчинялись кому-то на самом верху, – и он показал глазами на небо.
– Стас, я тебя прошу, очень прошу, верни его! Делай, что хочешь! Обещай все, что только в голову придет: виллу в Ницце, счет в Швейцарии, луну с неба… Все! Потому что этому человеку нет цены! Он должен у меня работать. Ну иди же, Стас, иди! – крикнул Петр Петрович и подтолкнул того в спину.
– Попробую, но не ручаюсь… – пожал плечами Стас и быстрыми шагами пошел за Иваном. – Привет, Тень, – сказал он, нагнав его.
– Привет, Стас, – равнодушно ответил тот.
– А говорили, что весь ваш отряд погиб, – негромко сказал Стас.
Услышав это, Иван остановился, застыл, закрыв глаза, его лицо окаменело. Потом он с трудом выдавил из себя:
– Когда? Где?
– То есть как «когда, где»? – удивился Стас. – Да в Афгане же, недалеко от Мазари-Шерифа… В январе 89-го… – растерянно сказал он. – Когда ваша машина ночью в пропасть сорвалась… Врали, выходит… Вы, оказывается, живы…
– Не «вы», а я, – прервал его Иван. – Я с мая 85-го в покойниках числюсь… – он горько усмехнулся. – Так получилось… В Африке дело было. Мы там после одной операции к «вертушке» своей возвращались да на засаду напоролись. Серьезную. Кто-то должен был остаться, чтобы отход остальных прикрыть. Остался я. Выбрался чудом. Раненый, контуженый, но выбрался. Помотался по свету, а потом сюда, в Россию, вернулся… Не получилось у меня нигде больше жить… – и, немного помолчав, спросил: – Стас, а больше ты об отряде ничего не слышал?
– Нет. Как тогда в Анголе в 84-м пересеклись, так с тех пор ни слуху ни духу. Я и о том, что вы, то есть что они погибли, услышал-то совершенно случайно, когда нас самих разгоняли… – и, резко меняя тему, сказал: – А здорово вы нас тогда выручили! Мы думали, нам уже не выбраться… Вы же нам на голову как с неба свалились…
– Просто мы тогда после очередного задания улететь не успели, вот нас вам на подмогу и кинули, – буднично сказал Иван, а потом, когда до него дошел смысл слов Стаса, резко повернулся к нему и потрясенно спросил: – То есть как это вас разогнали?