Судьбы иосифлянских пастырей
Шрифт:
При этом разделения групп не произошло. Принадлежавший к умеренной части митр. Иосиф всегда оставался для Владыки Димитрия духовным авторитетом, и он нередко следовал его советам. Сам митрополит на допросах 27 сентября и 9 октября 1930 г. говорил: «Первое время епископ Димитрий являлся моим заместителем только по Ленинградской епархии, но впоследствии, когда антисергианское течение разрослось далеко за пределы Ленинградской епархии, я не мог ему запретить, да и сам с ним был согласен в том, чтобы всем обращающимся к нему за руководством он давал советы. Сам епископ Димитрий по всем вопросам меня ставил в известность, спрашивая у меня как у своего митрополита советов и руководства…. Мой заместитель архиепископ Димитрий Любимов, через монахиню Анастасию Куликову, запросил меня, как ему быть и поступать с вновь вступающими в нашу организацию. На этот запрос я через Куликову же дал указание, чтобы архиепископ Димитрий в приеме новых лиц, как из духовенства, так и из мирян был бы крайне осторожным, остерегался провокации. Тут же я ему писал, чтобы ни в коем случае не прекращать поминовение митр. Петра, так как это свидетельствует массам
124
«Я иду только за Христом…» С. 391, 404.
Между Владыками существовала постоянная связь. Чаще всего в Николо-Моденский монастырь с пакетами от еп. Димитрия приезжала схимонахиня Анастасия (Куликова). В одном из ответных писем к епископу от 6 августа 1928 г. митр. Иосиф писал: «Дорогой Владыко! Да укрепит Вас Господь на Ваши святые труды для блага Церкви Его. Помолитесь, чтобы и мой “отдых” был на пользу и на лучшее, чем то, что мог бы я сделать трудами своими. Премного утешило меня сообщение о том, что Вы все бодро и терпеливо идете своим тесным путем. Эти сообщения премного устыждают меня в моем нетерпении и малодушии и дают новые силы и побуждения крепко стоять и впредь за дело Христово!» [125]
125
Акты Святейшего Патриарха Тихона. С. 619.
Вся деятельность иосифлян проходила под постоянной угрозой репрессий, и Владыка Димитрий понимал неизбежность своего ареста. В сообщении Ленинградского представительства ОГПУ в Москву начальнику 6-го отделения Е. Тучкову от 29 декабря 1928 г. говорилось о беседе 17 декабря «на квартире руководителя всего иосифовского движения епископа Димитрия Гдовского. Димитрий собравшимся священникам высказывал свое опасение, что он чувствует, что скоро его ГПУ арестует. На вопрос нашего осведома – за что могут арестовать, ведь для этого нужно иметь какое-то основание, – Димитрий ответил: “От таких негодяев и мерзавцев можно всего ожидать. Ведь они митр. Иосифа сослали, не имея никаких оснований на это… Ну ладно, ничего, эта власть долго не продержится, Бог не допустит издевательств, найдутся люди, которые пойдут во имя Христова и восстанут против власти, а мы должны стараться объединиться и помочь в этом. Наша главная задача сейчас – это вливать в свои ряды молодые стойкие силы духовенства, без этой силы нам трудно, старикам, вести борьбу со многими врагами за нашу правоту. Вот если бы нам разрешили открыть пастырские курсы, тогда было бы хорошо, но об этом и мечтать не приходится”… и т. д.» [126] .
126
«Сов. секретно. Срочно. Лично. Тов. Тучкову» и не только ему. Донесения из Ленинграда в Москву, 1928–1930 годы / Публ. А. Мазырина // Православный Свято Тихоновский Богословский институт. Богословский сборник. 2003. Вып. 11. С. 341.
В это время Владыка Димитрий принял под свое непосредственное руководство часть киевских и поволжских иосифлян, продолжая при этом окормлять московские, вятские и некоторые другие истинно-православные общины. Так, 12 декабря 1928 г. он писал настоятелям московских иосифлянских храмов: «Благодать Господа нашего Иисуса Христа и любы Бога и Отца да будет с Вами, возлюбленные о Господе о. Александр Сидоров, о. Сергий Голощапов, о. Никодим и все священнослужители церквей Крестовоздвиженской, Грузинской Божией Матери и Николы [Большой] Крест, – да поможет Вам Господь пребывать в мире, единодушии и единомыслии, в твердом исповедании чистоты и Истины православной веры, с любовию во всем помогая друг другу. Не смущайтесь никакими прещениями, которые готовят Вам отступившие от веры Христовой. Никакое запрещение или извержение Вас из сана митрополитом Сергием, его Синодом или епископами для Вас недействительно. Доколе останется хоть один твердо православный епископ, имейте общение с таковым. Если же Господь попустит, и Вы останетесь одни без епископата, – да будет Дух Истины, Дух Святый со всеми Вами, Который научит Вас решать все вопросы, могущие встретиться на Вашем пути, в духе Истинного Православия. Где бы я ни был, моя любовь и мое благословение будет с Вами и с Вашей паствой» [127] .
127
Акты Святейшего Патриарха Тихона. С. 620–621.
Весной 1929 г. архиеп. Димитрий потерял двух ближайших помощников: 23 марта был арестован М.А. Новоселов, а 23 мая скончался прот. Ф. Андреев. Владыка отпевал о. Феодора в соборе Воскресения Христова и хоронил его на Никольском кладбище Александро-Невской Лавры. На могиле протоиерея архиеп. Димитрий сказал: «Я сегодня хороню сына…» Позднее появилось предание, будто бы кто-то из присутствовавших на похоронах Владыки в 1935 г. в Ярославле взял горсть земли с его могилы и захоронил в могилу о. Феодора [128] .
128
Андреева
После этих утрат помогали архиепископу, прежде всего, свящ. Николай Прозоров и схимон. Анастасия (Куликова). По свидетельству свящ. Петра Белавского, они «фактически вели все дела группы. Некоторое духовенство говорило Дмитрию, чтобы Анастасия не вмешивалась в церковные дела, но Дмитрий защищал ее и был под ее влиянием». Сам о. Н. Прозоров показал: «По поручению еп. Димитрия я писал резолюции о присоединении к нашей группе духовенства СССР, выполняя всевозможные поручения, вплоть до увещевания не торговать свечами» [129] . Впрочем, значительную роль в руководстве движением играли также протоиереи Сергий Тихомиров, Иоанн Никитин, Василий Верюжский и Викторин Добронравов.
129
АУФСБСПб. ЛО, ф. арх. след. дел, д. П 78806, т. 1, лл. 240–241, т. 2, л. 484.
Во второй половине 1929 г., в условиях нарастающих репрессий, архиеп. Димитрию приходилось брать под свое непосредственное окормление новые иосифлянские приходы в различных районах страны. Так, 6 августа он писал благочинным Задонского округа: «Призываю на Вас Божие благословение, с любовью принимаю Вас временно в свое молитвенное каноническое общение, о чем и прошу поставить в известность всех православных окружных о.о. благочинных епархии. О.о. благочинным предоставляю право, в случае необходимости, по своему усмотрению, назначать себе заместителей. Благочинническим советам предоставляю право назначения и перемещения священнослужителей… Да поможет Вам Господь до конца дней Ваших понести крест служения Святой Церкви» [130] .
130
Государственный архив общественно политической истории Воронежской области (ГАОПИВО), ф. 9323, оп. 2, д. П 24705, т. 4, л. 115.
При этом Владыка и тогда старался удержаться в рамках легальности. Характерным примером служат его переговоры в ноябре 1929 г. с посланцем южнороссийских иосифлян, священником Алексием Шишкиным. Кубанские общины «твердо решили выступить против закона о регистрации, как закона, сужающего церковную деятельность до минимума – требоисправления». Отец Алексий старался убедить архиепископа в связи с предстоящей регистрацией полностью перейти в подполье (согласно показаниям на допросе священника Сергия Бутузова от б марта 1930 г.). При этом архиеп. Димитрий, поддерживаемый большинством ленинградских иосифлян, с ним не согласился [131] .
131
Там же, л. 463.
Однако это не имело никакого значения для органов ОГПУ, осуществивших в конце 1929 – начале 1930 гг. первую масштабную операцию по разгрому иосифлянского движения в его центре. Всего в Ленинградской области с 23 ноября по 25 февраля было арестовано более 50 человек, священнослужителей и мирян. Из них 46 прошли по сфабрикованному групповому делу «Истинно-Православной Церкви».
Одним из поводов к арестам послужило то обстоятельство, что после принятия правительственного постановления о введении патентов на продажу свечей и просфор в храмах во многих иосифлянских церквах его первоначально отказались выполнять. Правда, в ответ на запрос архиеп. Димитрия – какой тактики следует придерживаться в отношении новых указов – митр. Иосиф предложил в письме: «…священники должны внушать церковным советам и доводить до их сознания, что от патентов отказываться не следует, но что это мероприятие власти противно духу Православия, как приравнивание Церкви к лавочке» [132] . Владыка Димитрий указал на необходимость руководствоваться советом митр. Иосифа и пытаться удержаться в рамках легальности.
132
ГАРФ, ф. 10035, оп. 1, д. 28850, л. 41.
Однако 29 ноября 1929 г. архиепископ был арестован на даче в пос. Тайцы по обвинению в том, что он «состоял фактическим руководителем церковной группы “Защита истинного православия”, совместно с руководящим ядром этой группы вел контрреволюционную агитацию, направленную к подрыву и свержению Советской власти. Принимал духовенство и руководил этой группой по СССР». При обыске у Владыки конфисковали фотографии, переписку, личную печать и 150 рублей.
Настоятель кафедрального собора Воскресения Христова прот. Василий Верюжский был арестован 3 декабря 1929 г. по обвинению в том, что «состоял в группе защиты истинного православия, распространял контрреволюционную литературу, направленную на подрыв и свержение Советской власти. Принимал приезжающее из различных мест СССР духовенство, исповедовал и давал инструкции по борьбе с Советской властью». Во время ночного обыска в соборе было задержано девять монахинь и мирянок, на престоле под парчой обнаружено воззвание Ярославской группы архиереев и акафисты, в камине алтаря – разорванное письмо митр. Антония (Храповицкого), а в ризнице – послание митр. Кирилла (Смирнова) [133] .
133
АУФСБ СПб. ЛО, ф. арх. след. дел, д. П 78806, т. 2, л. 478.