Судебное производство в уголовном процессе Российской Федерации

Коллектив авторов

Потерпевший, кроме того, может, не заявляя ходатайства, например, в ходе его допроса высказать мнение о необходимости применения к виновным лицам той или иной меры пресечения. В соответствии со ст. 99 УПК такая позиция потерпевшего, наряду с тяжестью предъявленного обвинения, данными о личности обвиняемого или другими данными о нем, подлежит учету и решению компетентным субъектом процесса при избрании меры пресечения, определении ее вида.

Уголовно—процессуальный закон не закрепляет за потерпевшим, его представителями, законными представителями право на участие в рассмотрении судом ходатайства органов предварительного расследования о заключении подозреваемого, обвиняемого под стражу.

В то же время Конституция, гарантируя каждому судебную защиту его прав и свобод, в качестве одного из ее существенных элементов устанавливает право на обжалование

в суд решений и действий (бездействия) органов государственной власти и их должностных лиц (ст. 46), а также определяет, что государство обеспечивает потерпевшему доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба (ст. 52). Данные конституционные положения согласуются с Декларацией основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотреблений властью (принята Генеральной Ассамблеей ООН 29 ноября 1985 г.), закрепившей право лиц, которым в результате преступного деяния причинен вред, на доступ к механизмам правосудия и скорейшую компенсацию причиненного вреда (п. 4), и обязанность государств – членов ООН содействовать тому, чтобы судебные и административные процедуры в большей степени отвечали интересам защиты жертв преступлений путем обеспечения им возможности изложения своей позиции и рассмотрения их мнений и пожеланий на соответствующих этапах судебного разбирательства в тех случаях, когда затрагиваются их личные интересы, без ущерба для обвиняемых и согласно соответствующей национальной системе уголовного правосудия (подп. «в» п. 6).

Изложенное позволяет сделать вывод, что содержащиеся в УПК регламентации не могут рассматриваться как исключающие возможность участия потерпевшего в судебном заседании при рассмотрении соответствующего представления органов предварительного расследования о заключении подозреваемого, обвиняемого под стражу. Лишение потерпевшего такого права ничем не оправдано, не является справедливым и выходит за пределы конституционно допустимых ограничений прав, свобод, оно необоснованно ущемляет закрепленные Конституцией права потерпевшего на доступ к правосудию и судебную защиту, умаляет достоинство личности и нарушает конституционный принцип осуществления судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон.

Согласно ч. 4 ст. 354 УПК право обжалования судебного решения принадлежит потерпевшему и его представителю. Кроме того, в п. 18 ст. 42 УПК потерпевшему предоставлено право приносить жалобы на решения суда, а в ч. 1 ст. 127 УПК – право приносить жалобы на судебные решения, принимаемые в ходе досудебного производства по делу, в порядке, установленном гл. 43–45 УПК. Таким образом, несмотря на то, что право потерпевшего на обжалование соответствующих решений в ст. 108 УПК прямо не указано, он этим правом обладает, исходя из смысла п. 18 ч. 2 ст. 42, ч. 11 ст. 108, ч. 1 ст. 127 и ч. 4 ст. 354 УПК в их взаимосвязи.

Однако судьи считают, что право обжалования судебного решения в части избрания меры пресечения потерпевшему не предоставлено.

Ш. обвинялась в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 33, п. «з» ч. 2 ст. 105 УК.

Ставропольский краевой суд постановлением от 7 сентября 2004 г. отказал в судебном заседании прокурору в удовлетворении ходатайства об избрании в отношении Ш. меры пресечения в виде заключения под стражу и избрал в отношении нее меру пресечения в виде подписки о невыезде.

Потерпевший обжаловал постановление в части избранной Ш. меры пресечения в кассационном порядке.

СК ВС РФ кассационным определением от 26 октября 2003 г. жалобу потерпевшего оставила без рассмотрения, кассационное производство по ней прекратила. Данный вывод основан на том, что в соответствии со ст. 101, 123, 127 УПК право обжалования судебного решения в части избрания меры пресечения предоставлено лицу, в отношении которого избрана мера пресечения, но не потерпевшему (см. определение СК ВС РФ от 26.10.2004 № 19–О04–88).

Продление срока содержания под стражей. Анализ поступающих в высшие судебные инстанции жалоб свидетельствует, что вопрос о продлении срока содержания их под стражей весьма часто решается лицами, ответственными за движение дела (дознавателями, следователями, прокурорами и судьями), несвоевременно. Известны случаи, когда подсудимые месяцами содержались под стражей вообще без судебного решения, а жалобы стороны защиты, поданные по правилам уголовного судопроизводства, оставлялись высшими судами без рассмотрения, в первую очередь, потому, что не было предусмотренного УПК предмета обжалования – судебного

решения. Алгоритм процессуальных действий субъектов, вовлекаемых в процедуру продления срока содержания под стражей, в законодательстве урегулирован фрагментарно. В тех случаях, когда уголовно—процессуальный закон отстает в своем развитии от мировых тенденций, применению подлежат общепризнанные нормы и правила. Данная рекомендация содержится как непосредственно в Конституции (ст. 14), УПК (ч. 3 ст. 1), так и в постановлении Пленума ВС РФ от 10.10.2003 № 5.

Под общепризнанными принципами международного права в данном случае следует понимать основополагающие императивные нормы международного права, принимаемые и признаваемые международным сообществом государств в целом, отклонение от которых недопустимо (абз. 4 п. 1). Помимо базовых ратифицированных Россией международных актов о правах и свободах человека и гражданина источником необходимой информации для правоприменителей являются решения Европейского Суда по правам человека.

При разрешении вопросов о продлении срока содержания под стражей судам надлежит учитывать, что согласно п. 3 ст. 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждое лицо, подвергнутое аресту или задержанию, имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда.

В соответствии с правовыми позициями Европейского Суда по правам человека при установлении продолжительности содержания подсудимого под стражей учитывается период, начинающийся со дня заключения подозреваемого (обвиняемого) под стражу и заканчивающийся днем вынесения приговора судом первой инстанции.

Следует учитывать, что наличие подозрения в том, что заключенное под стражу лицо совершило преступление, является необходимым условием для законности ареста. Вместе с тем такое подозрение не может быть единственным основанием для продолжительного содержания под стражей. Должны существовать иные обстоятельства, которые могли бы оправдать изоляцию лиц от общества (п. 14).

Апробированные мировой практикой правила содержания лиц под стражей актуальны еще и потому, что отечественный уголовно—процессуальный закон стабильностью не отличается. В нормы, регулирующие продление срока содержания под стражей, за пять лет существования УПК изменения вносились три раза. Статья 109 УПК «Сроки содержания под стражей» неоднократно была предметом судебного контроля на уровне КС РФ (см. постановления от 13.06.1996 № 14–П «По делу о проверке конституционности части пятой статьи 97 Уголовно—процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина В. В. Щелухина», [8] от 23.03.1999 № 5–П «По делу о проверке положений статьи 133, части первой статьи 218 и статьи 220 Уголовно—процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобами граждан В. К. Борисова, Б. А. Кехмана, В. И. Монастырецкого, Д. И. Фуфлыгина и общества с ограниченной ответственностью „Моноком“», [9] от 22.03.2005 № 4–П «По делу о проверке конституционности ряда положений Уголовно—процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих порядок и сроки применения в качестве меры пресечения заключения под стражу на стадиях уголовного судопроизводства, следующих за окончанием предварительного расследования и направлением уголовного дела в суд, в связи с жалобами ряда граждан», [10] определения от 25.12.1998 № 167–О «По делу о проверке конституционности частей четвертой, пятой и шестой статьи 97 Уголовно—процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобами граждан П. В. Янчева, В. А. Жеребенкова и М. И. Сапронова», [11] от 16.11.2006 № 547–О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалоб гражданина Ерастова Алексея Анатольевича на нарушение его конституционных прав статьей 109, частью первой статьи 125, статьей 162 и частью четвертой статьи 406 Уголовно—процессуального кодекса Российской Федерации»).

8

ВКС РФ. 1996. № 4

9

ВКС РФ. 1999. № 4

10

ВКС РФ. 2005. № 3

11

ВКС РФ. 1999. № 2