Судебный отчет по делу антисоветского право-троцкистского блока

Стариков Николай Викторович

Икрамов.Это недовольство не могло нарастать. Один год мы провели, но на следующий год партия и Советская власть нас по голове ударили и исправили это.

Теперь я хочу сказать относительно блока нашей националистической организации с центром правых. Меня хотели завербовать, хотели сделать соучастником правых еще в 1931 году. Поэтому меня два раза приглашали на дачу к А. П. Смирнову.

Вышинский.Первый раз кто вас приглашал?

Икрамов.Первый раз приглашал, кажется, Смирнов, я точно сказать не могу, я поехал к Зеленскому, а он меня повел к Смирнову.

Другой раз приглашал Антипов.

Я на этом этапе не был завербован и блок не установил. Непосредственную контрреволюционную связь с правыми я установил в 1933 году в Ташкенте. Бухарин приехал в Среднюю Азию отдыхать. До тех пор у меня с ним не было дружеских отношений. Он приехал ко мне и дней 7 или 8 жил у меня на квартире. Мы вместе ездили на охоту, на дачу, всегда вместе были. Бухарин сначала завел разговор о коллективизации, повторил старый, общеизвестный бухаринский тезис о военно-феодальной эксплоатации крестьянства.

Вышинский.В 1933 году?

Икрамов.Да. Сравнивал колхозы с барщиной. Дальше Бухарин говорил, что партия и Советская власть ведут неправильную линию, что индустриализация не нужна, что индустриализация ведет к гибели.

Наряду с этим он сказал, что не верит в тезис Ленина, что отсталые колониальные страны при поддержке передового пролетариата могут притти к социализму, минуя стадию капитализма. Бухарин считал, что в республиках Средней Азии это невозможно и что им придется обязательно пройти стадию нормального развития капитализма.

Вышинский.То есть он предлагал в Узбекистане восстановить капитализм?

Икрамов.Да, именно так. Я с ним согласился. Так он меня завербовал. Бухарин при этом спросил: «ты, согласен?» «Согласен». «Будешь действовать с нами?» «Буду», — говорю. Тут я ему сказал, что я не с сегодняшнего дня контрреволюционный человек, что я не новичок, а руководитель такой же контрреволюционной организации. Я рассказал о своей организации и мы договорились, что вместе будем действовать: политическая линия единая и организационно установим такую же единую линию. Тогда он сформулировал наше соглашение таким образом: цель одна — свергнуть руководство партии и Советской власти и притти самим к власти для того, чтобы осуществить наши задачи.

Вышинский.То есть?

Икрамов.Для реставрации капитализма.

Вышинский.В целом?

Икрамов.Да, не только в Узбекистане, но и во всем Союзе. Тогда он сказал: какая ваша тактика? Я сказал: накопление сил и контрреволюционный переворот. Конечная цель — отторжение Узбекистана от Советского Союза. Он сказал — ваши средства мелочны. Вы хотите ждать, когда придет трудный момент для Советской власти, и тогда вы будете действовать. Нет, лучше надо действовать. Мы одобряем ваши действия в вопросе отторжения Узбекистана. В этом вопросе у правых есть договоренность с украинскими националистами, белорусскими националистами и националистами других республик. Таким образом, политически мы полностью договорились. Тогда Бухарин перед нами поставил ряд задач. Первый вопрос — вредительство, второй вопрос — кулацкое восстание. Эти два вопроса он увязал таким образом, что без организации вооруженной борьбы нельзя достигнуть цели. Он говорил, что надо кулаков организовывать,

использовать религиозный фанатизм, привлечь духовенство и таким образом создать повстанческую организацию. Что касается вредительства, мне вначале его указания были не очень понятны. Я боялся, что если мы сами — руководители — будем вредить, то завтра народ скажет: садитесь сами в тюрьму. Он ответил: вы чудаки, если думаете, что будут говорить о том, что вы делали. Надо в каждом таком случае сказать, что это линия Советской власти и, таким образом, виновата Советская власть. Это поможет оттолкнуть народ от Советской власти.

Я согласился. Дальше он сказал, что в программе правых стоит вопрос и о терроре. Потом он указал, что обязательно нужна будет диверсионная, подрывная работа. Вот задачи, которые он поставил тогда. Я согласился, сказал, что будем действовать. Я сначала перечислю все программные вопросы, а потом — как действовали.

Вышинский.Это вы называете программными вопросами?

Икрамов.Это программа, на основании которой мы действовали.

Вышинский.Это изложено было в 1933 году?

Икрамов.Да, в августе или в сентябре.

Вышинский.Я Бухарина хочу спросить. У вас было свидание с Икрамовым в 1933 году?

Бухарин.Было, я жил у него в течение нескольких дней в году.

Вышинский.Значит, он правильно рассказывает?

Бухарин.Совершенно верно.

Вышинский.Были политические разговоры?

Бухарин.Были.

Вышинский.Икрамов правильно излагает их?

Бухарин.В основном я держался рютинской платформы.

Вышинский.В основном правильно излагает? Вы предлагали ему вместе с вами бороться против Советской власти?

Бухарин.Да.

Вышинский.Затем — говорили, какие методы в этой борьбе применить?

Бухарин.Методы, которые входят в рютинскую программу. Там было глухо и о терроре.

Вышинский.О вредительстве тоже с ним говорили?

Бухарин.Нет, не говорил.

Вышинский.Вы первый завербовали его в контрреволюционную организацию правых?

Бухарин.Правильно.

Вышинский.Для борьбы с Советской властью?

Бухарин.Правильно.

Вышинский.Знакомили в пределах рютинской платформы?

Бухарин.Да.

Вышинский.Отрицаете, что в этот раз говорили о вредительстве и диверсиях?

Бухарин.Это был первый разговор...

Вышинский (обращается к Икрамову). Вы сейчас утверждаете то, что Бухарин с вами говорил о вредительстве?

Икрамов.У нас еще был с ним разговор. Это было в 1935 году, не помню какого числа. Он придирался к кому-то, что перепутали даты и месяц. Я могу указать несколько обстановку. Это было на Зубовском бульваре, в новых домах, на четвертом или пятом этаже.

Вышинский.Подсудимый Бухарин, я вас спрашиваю, припоминаете ли вы ту обстановку?