Суер
Шрифт:
– Какая ерунда, - фыркнула Фара, сидящая посредине, - считать надо не с края, с которого они подошли, а с первого взора. Так вот, этот джентльмен-некапитан первым обратил свой взор именно ко мне. Я прекрасно заметила, с каким наслаждением глаза его бродили по моему прекрасному телу. Именно я, Фара, а не Фора, принадлежу ему.
Выслушивая Фару, я невольно яростно краснел, никак не ожидая, что из-за меня разгорится сыр-бор. Нет, этот сыр-бор был мне бесконечно душевно близок, но капитан... я видел, что он мрачнеет
– Что за чушь?
– сказала Фора.
– И как ты докажешь, что он бросил свой взор именно на тебя? Если хочешь знать, дура, у него взор всеобщий, во всяком случае очень обширный. Он охватывает всех женщин и страстно скользит по ним. И я всею кожей чувствовала это скольжение.
– Интересно, а меня-то здесь будут слушать?
– раздраженно сказала Фура.
– Кто считает с краю? Кто считает с первого взгляда? Только идиотки. Считать надо не с краю и не со взгляда, считать надо с первого поцелуя. Вот когда этот господин вопьется кому-нибудь из нас в сахарные уста, тут и начнется настоящий счет.
– Это верно!
– неожиданно воскликнула Фора.
Она легко соскочила со скалы, подбежала ко мне и сказала:
– Впивайся скорей!
И я, конечно, незамедлительно впился.
– Так и знала, что Фора обскачет нас на повороте, - сказала Фара с печалью - видно, я ей сильно понравился.
– Ладно, придется покориться судьбе. Ну что ж, я готова служить Суеру, тем более что это первая половина капитана. Суер, я твоя!
– Ну а я не собираюсь служить второй половине сомнительной фамилии, сказала Фура.
– Нет, Выер, я - не твоя! Если б мне досталась первая половина, то есть Суер, я бы еще подумала, а уж Выер - нет, увольте, я лучше пойду собирать опенки. Пусть Суер наслаждается с Фарой, а Выер болтается без дела!
– Как .же так!
– воскликнула Фора.
– Как это мы можем позволить Выеру болтаться без дела? Какой-никакой, а все-таки Выер. Чего в нем такого уж плохого? Ну, Выер, ну и что? Не так уж мы богаты, чтоб разбрасываться Выерами налево и направо.
– А мне Суера достаточно, - сказала Фара, - а до Выера и дела нет. Кому нужен - пускай берет.
– Спать с Выером! Какой кошмар!
– сказала Фура, возводя очи к небу. Отдавать свою чистоту второй половинке капитана! Нет, нет! Увольте!
– Перестань паясничать, Фура, - сказала Фора.
– Вчера еще ныла: мне бы хоть какого Выера... Твоя мечта сбылась! Забирай Выера и не мешай нашим наслаждениям!
Тут Фора обняла меня и трепетно увлекла в дюны.
Фара кинулась к Суеру, а Фура топталась на месте, не зная, с какого бока к Выеру приступить.
Но тут Выер, не будь дурак, сам приступил к ней, да так ловко, что она взвизгнула.
А нам с Форой было уже не до них.
Адские наслаждения - вот что стало предметом нашего неусыпного внимания и заботы.
Мы падали в бездну наслаждений и старались
В конце концов нам удалось создать очень и очень приличную бездну наслаждений, и только к закату мы начали из нее потихоньку выбираться.
Выбравшись из бездны, мы вернулись на берег океана.
Там уже сидели Фара с Суером и Выер с Фурой.
Фура с Выером, к счастью, вполне примирились, непрерывно чмокались и строили друг другу куры.
– А Выер был не так уж плох, - смеялась Фура, раскладывая на салфетке салаты и копчености.
– Еще и неизвестно, какая половина капитана интереснее!
– Знаешь, милый, - сказала Фора, обнимая меня, - это очень правильно, что вы не пошли дальше и остались с нами. Там, за скалами, живет голая женщина с шестью грудями. Ее звать Гортензия. Очень опасное существо.
Глава XXXVI Гортензия
Утомленные салатом и копченостями, подруги наши скоро задремали, и мы с капитаном отползли от салфетки в сторонку и, прячась за кустами челесты, постепенно ретировались.
– Послушайте, кэп, - сказал я, - там, за скалами, живет женщина с шестью грудями. Таким первопроходцам, как мы с вами, даже неловко пройти мимо этого феномена. Надо бы вернуться, посмотреть, в чем там дело.
– А ног-то у нее сколько?
– спросил Суер.
– Вроде бы две.
– Ну ладно, давай поглядим на нее хоть с полчасика. Обогнув скалы, которые в основном состояли из обломков моржового глаза, мы вышли на берег лимонного лимана.
В лучах заката к нам спиной сидела на берегу голая женщина.
– Добрый вечер, мэм!
– покашлял у нее за спиной Суер.
– Добрый вечер, сэр, - ответила женщина, не оборачиваясь.
– Ну что?
– шепнул Суер.
– Что ты скажешь?
– Пока ничего не могу сказать. Не пойму, сколько у нее грудей. Не зайти ли сбоку?
– Неудобно, - шептал капитан, - сама повернется.
– А вообще-то приятный вечер, мэм, - галантно продолжал сэр Суер-Выер.
– Не хотите ли развлечься? Выпить шерри или сыграть партию в серсо?
– Мне недосуг, - ответила женщина.
– Ну хоть повернитесь к нам, - предложил капитан.
– А это зачем? Вы что, хотите посчитать, сколько у меня грудей?
– О что вы, мэм, мы люди благовоспитанные...
– А если не хотите считать, что же мне поворачиваться? Суер растерялся.
– Черт возьми, - шепнул он, - сидит как монумент. По количеству спины, там действительно должно быть полно грудей. Шесть уместится точно.
Я все вытягивал шею, чтоб посчитать, но ничего не получалось.
– Ничего не вижу, сэр, - шептал я.
– Не то что шести, и двух-то не видать.
Женщина смотрела в океан. Полированного теплого мрамора были ее плавные плечи, крутые локти и плотная спина.