Суфийские ордены в исламе
Шрифт:
Вполне понятно, что основная преемственная мадйанитская традиция в Магрибе существовала независимо от шазилитской, которая в те времена была скорее египетской, чем магрибинской, поскольку известна она была только в Тунисе и, медленно распространяясь в западном направлении, так и не стала популярной до возрождения в XV в. Ал-Васити, писавший свои сочинения в Ираке примерно в 1320 г., называет учение мадйанитов тлемсанийей82; связанные с ним завийа взрастили зерна, давшие начало народному движению. Ибн Кунфуз в труде "Унс ал-факир", созданном в 1385 г. и посвященном главным образом жизнеописанию Абу Мадйана, упоминает83 шесть таифа, находившихся в Западном Марокко. Магирийун ведет свое происхождение от Абу Мухаммада Салиха б. (Йансарана) Са'ида ал-Магири (ок. 550/1155-631/1234), ученика Абу Мадйана, который провел двадцать лет в Александрии, затем возвратился в Марокко, чтобы основать рибат в Асфи, и способствовал оживлению паломничества
Другие, явно берберские группы включали шу'айбийун, происходящих от Абу Шу'айба Айуба б. Са'ида, святого-покровителя Азаммура (ум. 1165) и одного из учителей Абу Йа'азза; хахийун, ведущих происхождение от Абу Закарийи Йахйи ал-Хахи; гамматийун (или агматийа) или хазмирийа, ведущую начало от Абу Зайда 'Абдаррахмана ал-Хазмири (ум. 1307); группу Бану Амгар, известную под названием санхаджийун с центром в рибате Тит-ан-фитр, основанную около 1140 г.; и группу худжжадж, членами которой могли стать только совершившие паломничество в Мекку.
3. ИРАНСКИЙ, ТЮРКСКИЙ
И ИНДИЙСКИЙ РЕГИОНЫ
В иранском мире суфии объединили две религиозные традиции, одна из которых связана с именем месопотамского суфия ал-Джунайда (суфий, месопотамец), а вторая - с именем Абу Йазида ал-Бистами (маламати, хорасанец)85. Для иранских суфиев характерны гораздо больший индивидуализм, различия в отдельных течениях, разрыв с ортодоксальностью в учении и практике. Закономерно поэтому, что здесь все тенденции отразились на орденах более позднего времени. Многие суфии склонны были видеть в 'Али источник эзотерического учения, и поэтому идеи имамитов-двунадесятников (и в меньшей степени исма'илитов) выживали под суфийским одеянием. Позднее им пришлось выйти на свет и объединиться в новые ордены (захабийа, нурбахшийа, ни'матуллахийа и бекташийа) или же, как в случае с орденом савафийа, глава которого в начале XVI в. стал владыкой Ирана, в сущности, превратиться из суннитского ордена в ши'итский.
Из прилагаемого древа духовных генеалогий, раскрывающего некоторые аспекты развития обоих Путей, можно почерпнуть имена суфиев, учение и идеи которых оказали глубокое влияние на ордены, пришедшие им на смену. Две значительные фигуры в истории среднеазиатского суфизма - это Абу-л-Хасан 'Али ал-Харакани (ум. 1034 в возрасте 80 лет), считавший себя духовным наследником ал-Бистами86, и Абу 'Али ал-Фармази (ум. 1084). Имена двух учеников последнего - Ахмада ал-Газали (ум. 520/1126), младшего брата более известного Абу Хамида, и Йусуфа ал-Хамадани (441/1049-535/1140) - дали начало основным линиям мистической преемственности. Имя Абу Хамида ал-Газали было включено в это древо, с тем чтобы показать, почему он не играл значительной роли в учении, а также в генеалогии орденов. Он полностью отвечает нашему определению суфия, но, несмотря на то что глубина его мистицизма и философии общепризнана, сторонники экстатических радений и гностики не считали его настоящим суфием. Афлаки ссылается на Джалаладдина Руми, который говорит:
"Имам Мухаммад Газали расчистил море познания в мире ангелов, он водрузил там знамя и стал наставником вселенной и мудрецом среди смертных, но, если бы у него был хоть атом мистической любви, как у Ахмада Газали, это ценилось бы еще больше и он познал бы тайну мусульманской близости, как познал ее Ахмад, ибо ничто не сравнится во вселенной с любовью учителя, духовного наставника, ведущего [невежественных к божеству]"87.
Для Ирана XII в. был переходным периодом к чисто персидской форме суфизма, путь к которому был подготовлен такими суфийскими поэтами, как Абу Са'ид б. Абу-л-Хайр (967-1049)88. С этим движением связывают в первую очередь имя Абу Йа'куба Йусуфа ал-Хамадани ал-Бузанджирди (1049-1140). Он ушел из своей родной лурско-курдской деревни в провинции Хамадан в Багдад, где изучал фикх под руководством знаменитого шафи'итского юриста Абу Исхака ал-Ширази (ум. 1083).
Он сделал блестящие успехи, особенно в освоении 'илм ан-назар (рационализм), и его даже поставили руководить классом учеников, но он неожиданно "отказался от всяких теоретических спекуляций, которым с таким рвением предавался, и уединился, готовясь посвятить себя полностью занятию, имевшему истинный смысл, - служению Богу, обращению людей к Богу и наставлению своих современников на истинный Путь"89. Он возвратился в Хамадан, затем перебрался в Мерв и отныне делил время между этим городом и Гератом. Многие знаменитые суфии ведут от него свои генеалогии, но две основные линии, в частности,
Пути познания этих великих среднеазиатских суфиев, утвердившись в Иране, вобрали в себя также тюрков-завоевателей и стали важным фактором, облегчившим их адаптацию к исламу. Такие "расширительные" тенденции распространялись по мере тюркского проникновения, ускоренного победами монголов, на далеких окраинах региона, в Анатолии и в Индии приобрели большую популярность. Ахмад ал-Йасави считается прародителем всех тюркских суфиев, и от него ведет происхождение Хаджжи Бекташ90, своего рода мистический символ сотен бродячих тюркских проповедников (баба)91, чье имя послужило эпонимом знаменитой тарики. Традиция Йасави с самого основания была исключительно тюркской. Ахмад начал свою подготовку под руководством тюркского шейха Арслан-Баба, после смерти которого он отправился в Бухару (в ту пору в основном ираноязычную), чтобы присоединиться к кружку Йусуфа ал-Хамадани, и в конце концов стал его халифа92, четвертым по счету. Позднее он оставил это место и вернулся в Туркестан, где положил начало ветви шейхов тюркской атрибуции (сар-и силсила-йи машаих-и турк)93. Длинная цепь тюркских мистиков берет начало от его учения, которое после миграции странствующих проповедников (баба) распространилось среди тюрков Малой Азии. В то время как мавлавийа, процветавшая в некоторых малоазиатских общинах, была иранским учением, халватийа вышла из среднеазиатской тюркской традиции, анализ которой будет дан в следующей главе.
По поводу приводимой схемы тарика кубравийа нужно заметить, что духовные генеалогии вплоть до нашего столетия не предполагают единообразия в порядке наследования. Суфии по-прежнему бродили в поисках учителей. Многие из них не принадлежали к какому-либо определенному учению и создавали свои собственные мистические Пути, пользуясь самыми разными источниками озарения. Именно так обстояло дело с основателями орденов. Вся разница заключалась в том, что после учреждения ордена они превратились в настоящие силсила-тарикаты, т. е. линия преемственности, прослеженная через нескольких лиц, теперь сознательно поддерживалась. Эти "цепи" духовной власти часто очень сложны. И если линия, ведущая от основателя к предку, имела тенденцию стать устойчивой, то линии, идущие от каждого отдельного халифы к основателю, могли меняться.
Главные тарика, порожденные среднеазиатской традицией и дожившие в той или иной форме до нашего времени, - это кубравийа, йасавийа, накшбандийа, чиштийа и бекташийа. Ниже приводятся краткие сведения об основателе каждого из этих путей и о развитии их учений. Исключение составляет один лишь Хаджжи Бекташ, так как приписываемые ему связи с орденом весьма неопределенны, а сам орден скорее всего можно отнести к последующему этапу развития.
а) Кубравийа
От Наджмаддина Кубра (540/1145-618/1221)94 начинаются многие "цепи" мистических генеалогий или дочерние ордены, которые, как правило, не сохранились до нашего времени, но они важны для исторической классификации орденов, точно так же как и для их санад и радений зикра. Уроженец Хивы (Хорезма), Наджмаддин прошел курс аскезы в Египте под руководством персидского шайх-саиха Рузбихана ал-Ваззана ал-Мисри (ум. 584/1188), ученика Абу Наджиба ас-Сухраварди, от которого он получил свою первую хирку. Однако он решился вести подлинный суфийский образ жизни только после того, как поиски привели его к Баба Фараджу из Тебриза. Другим его учителем был 'Аммар б. Йасир ал-Бидлиси (ум. ок. 1200), но все же основным его наставником стал Исма'ил ал-Касри (ум. 539/1193), облачивший его в хирка табаррук. В конце концов он обосновался в родном Хорезме и построил ханаку, в которой подготовил ряд знаменитых суфиев, включая Мадждад-дина ал-Багдади95 (ум. 1219), шейха великого персидского поэта Фаридаддина 'Аттара (ум. ок. 1225), автора "Мантик ат-тайр" ("Беседа птиц"), аллегорической поэмы, в которой 'Аттар совершает духовное паломничество через "семь долин" (стадий), выказав при этом недюжинную глубину мысли.
Наджмаддин пал жертвой монгольского грабежа Хорезма в 1221 г. Большая часть его произведений написана по-арабски, но для наставления неофитов он оставил на персидском языке "Сифат ал-адаб" ("Правила поведения"), сочинение, составившее важную веху на пути иранизации суфизма.
Многочисленные халифа Наджмаддина не дали начала самостоятельным орденам, оставив только кубравийскую таифу при гробнице халифа с обителью и служебными пристройками. Ибн Баттута в 1333 г. посетил немало такого рода мест. Среди них были и гробницы самого Наджмаддина в окрестностях Хорезма96 и Сайфаддина ал-Бахарзи (ум. 658/1260), обратившего в ислам97 золотоордынского хана Берке, чей мавзолей и обитель в Бухаре были сооружены благодаря покровительству Тимура98. Шиит Са'даддин Мухаммад ал-Хамуйа (или Хамуйи, ум. ок. 650/1252) - еще один халифа, потомки которого поддерживали местную таифа при его гробнице в Бахрабаде (Хорасан).