Суггестия
Шрифт:
– Да, по телефону я даже и не нашелся, как назвать свой вопрос. Он, скажем так, больше не секретный, а профессиональный. Только я не хотел этого говорить по телефону.
– Конспирация. – Анна Викторовна улыбнулась.
Я развел руками и улыбнулся в ответ, не найдя, что сказать. Диван был очень удобный, думаю лежать на нем и разговаривать с психологом о своих проблемах очень хорошо. Но ложиться я не стал.
– Думаю, вы видели в новостях о смерти Константина Николаева.
– Да, трагическая новость. Если
– И другом и коллегой.
– Соболезную, Паш.
– Спасибо. Так вот, Анна Викторовна, в тот трагический вечер мы с Костей ехали с работы вместе, и все произошло у меня на глазах. Костя погиб, а я не смог ни как этому помешать и вообще что-либо сделать.
– Ох, даже так! И ты хочешь обо всем этом поговорить. Ты, наверное, винишь себя во всем произошедшем?
– Нет. Себя я ни в чем не виню. Но переживаю все снова и снова. Но к вам я пришел поговорить не о моих переживаниях.
Я достал Костин телефон и начал крутить его в руках.
– Все произошедшее было несчастным случаем. Следователь опросил не только меня и водителей тех машин, и остальных свидетелей. И ни кто не видел, ни чего странного во всем этом. Это был несчастный случай. Костя впал в какой-то ступор. А потом все произошло.
Анна Викторовна стала записывать за мной.
– Но в полиции я встретил нашего с Костей однокурсника. Его зовут Максим, он служит в полиции. Так вот, он считает, что все произошедшее не случайно.
– Боже мой.
– Не пугайтесь раньше времени. – Я попробовал улыбнуться, но улыбка вышла очень натянутой. – Так вот, Максим, выяснил, что водитель грузовика, под колесами которого погиб Костя, был клиентом нашей фирмы и Костя вел его дело. Я поднял материалы, созвонился с водителем, пообщался, оказалось то, что они раньше работали вместе с водителем автобуса, который изначально сбил в Костю, от чего он отлетел в его грузовик.
– То есть во всей этой случайности событий, оказались два человека которые знакомы. И он оба, так сказать, причастны к смерти твоего друга.
– Да. Я сам этому не поверил. Но с фактами не поспоришь. Потом я созвонился с водителем автобуса и договорился с ним о встрече. Эта встреча привела к его смерти.
– Как! Еще один погибший? – Анна Викторовна выронила ручку.
– Да. И хорошо, что на эту встречу со мной поехал Максим, иначе я не знаю, чем все могло обернуться.
– Да уж. – Выдохнула Анна Викторовна.
– Это еще не все! Потом я обнаружил в своей куртке телефон Кости. Как оказалось, перед смертью он случайно положил его в мой карман. И вот здесь начинается самое непонятно.
Я включил телефон, открыл соцсеть и нашел профиль этого Поэта в черном и протянул его Анне Викторовне.
– Смотрите. Вот этот пост, Костя читал в автобусе. – Я открыл тот стих про цвета и подождал, пока Анна Викторовна его прочитает. –
– То есть, ты хочешь сказать, что после того как твой друг прочитал этот стих и посмотрел эту фотографию, он погиб так как тут сказано.
– Именно! Я не один раз пересмотрел видео с камер уличного наблюдения. Если внимательно присмотреться, то видно, что в момент, когда на светофоре меняются цвета с красного и желтого на один зеленый, то они в мгновение загораются одновременно. Все три цвета – одновременно.
– «Три цвета призванных спасать, убьют». – Анна Викторовна прочитала вслух строчку с телефона.
– Да. А дальше было все как написано в стихе. Костя замер, а потом начал падать и лишился жизни. Все как тут и написано.
Анна Викторовна внимательно смотрела на экран телефона. Я видел по губам, что он еще раз прочитала стихотворенье. Наклонила голову влево и вправо, изучая рисунок.
– Картинка. Она указывает именно на тот момент на светофоре, о котором ты говоришь. Когда все три его цвета загорятся или моргнут вместе.
– Я это заметил. Эта картинка не просто так для красоты и привлечения внимания.
– Ну почему. Она как раз для привлечения внимания. Что бы наш мозг запомнил именно этот момент. О нем говорится в тексте. А потом указано действие, которое мозг должен сделать после того, как встретит похожую ситуацию.
Анна Викторовна положила телефон на стол.
– Мне все понятно. Это манипуляция сознанием.
– Гипноз?
– Одна из его разновидностей. Присаживайся, сейчас более подробно расскажу. И нам не помешает чай.
Анна Викторовна встала, подошла к шкафу справа от ее стола. За дверцами оказался небольшой бар, я смог разглядеть только несколько чайных упаковок.
– Предвосхищу твое удивление, – ответила Анна Викторовна на мою реакцию, – это не мини бар! Это, так скажем, чайно-успокаивающий бар. Иногда просто необходимо угостить пациентов чаем или другим успокаивающим напитком. Черный или зеленый?
– Черный. Спасибо.
Кружка с горячим ароматным напитком опустилась на журнальный столик. Анна Викторовна расположилась на диване рядом со мной.
– В данном случае, это не тот гипноз, каким мы привыкли понимать его, когда один человек гипнотизирует другого посредством каких-либо изображений, звуков и тому подобного, вводя человека в бессознательное состояние, называемое гипнотическим сном. Нет. Здесь имеет место внушение наяву. Так же, научно на латыни, это процесс называется суггестия. – Она отхлебнула чай. – Такое внушение возможно, при условии того, что человек воспринимает информацию без какой-либо критической оценки, так сказать, без той цензуры, которой наша психика подвергает любую поступающую извне информацию.