Сугубо доверительно [Посол в Вашингтоне при шести президентах США (1962-1986 гг.)]

Добрынин Анатолий Фёдорович

Однако вскоре после отъезда Вэнса Пекин снял свои возражения по некоторым ранее не согласованным еще вопросам, связанным с предполагавшимся визитом Дэн Сяопина в США. Как вспоминает Бжезинский в своих мемуарах, он тут же убедил Картера не откладывать публикацию такого важного сообщения и сделать ее, по согласованию с китайцами, 15 декабря, т. е. до встречи Вэнса с Громыко. Вэнс пытался предотвратить эту публикацию в разговоре по телефону с президентом, ссылаясь на свою договоренность с ним, но было уже поздно.

15 декабря Бжезинский пригласил меня в Белый дом и, сославшись на личное поручение президента, попросил передать Брежневу следующее устное послание Картера: „Я

хочу информировать Вас, что в пятницу, 15 декабря, я объявляю о нормализации отношений между США и КНР. Это исторический момент в отношениях между американским и китайским народами. Этот шаг пойдет на пользу всем народам… Я испытываю удовлетворение по поводу того, что мы разделяем одинаковую приверженность делу скорейшего заключения соглашения по стратегическим вооружениям, расширению торговых и других отношений. Я надеюсь, что встреча между нашими двумя министрами иностранных дел позднее в этом месяце позволит достичь существенного прогресса в этом направлении и проложит путь к личной встрече между нами. У моего правительства нет более высокого приоритета, чем укрепление отношений между нашими странами".

Надо сказать, что в ходе этой встречи Бжезинский не очень скрывал своего удовлетворения по поводу такого их шага — явно в пику нам — в отношении Китая. Он, конечно, понимал, что все это вызовет серьезное раздражение в Москве, тем более в свете реально появляющейся возможности организовать в скором времени советско-американскую встречу на высшем уровне. В американском руководстве явно взяли верх те, кто стремился разыграть „китайскую карту" до такой встречи и подписания соглашения по ОСВ.

В совместном американо-китайском коммюнике, опубликованном в Вашингтоне и Пекине, было объявлено, что США и Китай договорились признать друг друга, установить с 1 января 1979 года дипломатические отношения, а с 1 марта 1979 года обменяться послами.

Вернувшись в Вашингтон, Вэнс пытался как-то уменьшить негативное воздействие этого объявления на советско-американские отношения. Встретившись со мной, он, касаясь установления дипотношений с Китаем, заверил меня, что этот шаг не направлен против СССР. Он напомнил, что администрация США обещала не поставлять оружие Китаю. „Президент, — подчеркнул Вэнс, — уполномочил меня сегодня снова заверить вас в этом. Президент готов повторить это заверение и на высшем уровне".

19 декабря я передал через Бжезинского довольно сдержанное устное послание Брежнева Картеру по китайскому вопросу: „Я получил Ваше послание от 15 декабря. Установление нормальных отношений между двумя суверенными государствами — дело, конечно, естественное. Другой вопрос — на какой основе происходит нормализация, какие цели ставятся сторонами. Вопрос этот тоже естественный, особенно учитывая совершенно определенную направленность нынешнего курса Китая.

Американской стороной, в том числе и лично Вами, г-н президент, не раз давались заверения насчет того, что развитие отношений США с Китаем не будет направлено против СССР. Мы принимаем это к сведению, хотя мы не можем пройти мимо того, что в совместном американо-китайском коммюнике допускаются выражения, направленность которых в отношении СССР, если учесть обычный лексикон, не подлежит сомнению.

Разумеется, СССР будет самым внимательным образом следить за тем, во что на практике выльется развитие американо-китайских отношений, и будет делать соответствующие выводы для своей политики".

27 декабря я передал Бжезинскому новое послание Брежнева президенту по конкретному вопросу о поставках США оружия Китаю или по их лицензиям союзниками США. „Едва ли могут оставаться, — писал Брежнев, — какие-либо

сомнения в том, что содействие вооружению Китая не укрепляет, а, наоборот, размывает с таким трудом формируемое доверие в наших взаимоотношениях… Нынешняя позиция США в отношении поставок оружия и передачи технологий Китаю вызывает у нас вполне определенную настороженность и желание видеть эту позицию более осмотрительной и взвешенной". Бжезинский отмолчался.

События в декабре задержали завершение переговоров по ОСВ почти на полгода, когда наконец в июне 1979 года был подписан соответствующий договор. Однако к тому времени общее внутреннее ослабление позиций администрации и нестабильность советско-американских отношений отодвинули ратификацию этого важного договора на неопределенный период.

Я убежден в том, что отсутствие необходимой целеустремленности, последовательности и должной настойчивости со стороны администрации Картера с самого начала прихода ее к власти сыграло роковую роль в судьбе договора об ОСВ-2, хотя немалая доля ответственности лежала и на советской стороне.

В Москве, как мне говорили позже члены Политбюро, были очень недовольны тем, что Картер к концу года отдал предпочтение форсированию отношений с Китаем, а не скорейшему заключению договора об ОСВ-2 и связанной с этим советско-американской встрече на высшем уровне.

Не знаю, насколько умышленно делал это Картер, но можно думать, что и Бжезинский, и Вэнс, каждый по-своему, понимали негативное влияние такого курса на советско-американские отношения, хотя они и по-разному относились к этому.

На таком не очень оптимистическом фоне отношений между Москвой и Вашингтоном заканчивался 1978 год.

3. ТРУДНЫЙ ПУТЬ К ВСТРЕЧЕ НА ВЫСШЕМ УРОВНЕ

1979 год — третий год правления Картера — был одним из самых сложных и противоречивых в советско-американских отношениях за предшествовавшие несколько лет.

С одной стороны, в 1979 году были завершены очень сложные почти семилетние переговоры по ОСВ-2 и в ходе венской встречи между Брежневым и Картером (18–21 июня) был подписан важный Договор об ограничении стратегических вооружений. В Вене администрация Картера подтвердила основы отношений между США и СССР, выработанные на предыдущих советско-американских встречах на высшем уровне (1972, 1973,1974 гг.), в частности, подтвердила необходимость строить советско-американские отношения на принципах равенства, равной безопасности, невмешательства и взаимной выгоды. В целом это был достаточно масштабный шаг в наших отношениях.

С другой стороны, в течение всего года по нарастающей шла активизация в США сил противников разрядки и развития советско-американских отношений, которые выступали против договора об ОСВ-2, за неограниченную гонку всех видов вооружений, за активизацию китайского направления в американской политике, за продолжение попыток вмешательства во внутренние дела СССР и стран Восточной Европы. Да и сама администрация активно использовала начавшееся в сенате после встречи в Вене обсуждение договора об ОСВ-2 для проталкивания своих планов наращивания вооружений, выдвинув программу развертывания мобильных МБР „МХ", резкого увеличения военных расходов, а также навязала своим союзникам по НАТО программу развертывания в Западной Европе новых ракетных систем средней дальности. Противники разрядки, используя общую слабость администрации Картера, ее непоследовательность и оппортунизм, спровоцировали ряд политических кризисов в советско-американских отношениях (в связи с Кубой, Кампучией, а в самом конце года — вокруг американо-иранского конфликта).