Сугубо доверительно [Посол в Вашингтоне при шести президентах США (1962-1986 гг.)]
Шрифт:
Шульц сказал также, что Рейган настроен против проведения совместной пресс-конференции, ибо он считает „унижающей достоинство" глав двух сверхдержав картину, когда они „подвергаются допросу орущих и старающихся перекричать друг друга нахальных корреспондентов", как это было на пресс-конференции Горбачева с Миттераном, вызвавшей „негодование" американского президента. Короче, Рейган явно опасался проиграть пропагандистский поединок на совместной пресс-конференции.
Эта беседа с Шульцем состоялась 15 ноября, накануне моего отлета в Москву. Рейган вместе с госсекретарем вылетал на другой день в Женеву на встречу
Когда Рейган был уже в пути, газета „Нью-Йорк тайме" (17 ноября) опубликовала полученный ею текст служебного письма Уайнбергера президенту Рейгану, в котором министр обороны настойчиво рекомендовал ему фактически отказаться от любых шагов в сторону разоружения, не давать „обещание продолжать соблюдать положения договора об ОСВ-2" и не идти на уступки в том, что касается программы „звездных войн". Уайнбергер и ему подобные (в частности, директор ЦРУ Кейси) до последнего момента старались торпедировать встречу на высшем уровне.
6. ГОРБАЧЕВ И РЕЙГАН: ВСТРЕЧА В ЖЕНЕВЕ (19–21 НОЯБРЯ 1985 ГОДА)
Директивы Политбюро
Надо отметить, что к встрече в Женеве советское руководство и лично Горбачев подходили с немалой долей настороженности, вытекавшей из общей неопределенности по поводу возможных итогов встречи с Рейганом, первой такой встречи за пять лет его президентства, которые отличались открытым антисоветизмом (визит Шульца в Москву не рассеял эти опасения).
Показательна в этом смысле совместная записка МИД, Министерства обороны и КГБ, которая была подготовлена по личному указанию Горбачева и легла в основу обсуждения на специальном заседании Политбюро, посвященном предстоящей встрече в верхах.
Записка представляет определенный исторический интерес с точки зрения оценки в Москве наших отношений тогда с США и с президентом Рейганом.
Привожу основные тезисы записки:
„Главная целевая установка встречи — попытаться найти общий язык с президентом США по ключевому вопросу: готовность строить отношения с СССР на равных, не ставя целью переделать друг друга и не привнося в межгосударственные отношения идеологические различия.
Нет оснований рассчитывать на достижение в ходе встречи сколько-нибудь существенных договоренностей по принципиальным вопросам советско-американских отношений, и особенно по вопросам безопасности. Однако вряд ли отвечало бы нашим интересам (да и американским) разъехаться, крепко разругавшись, что привело бы к еще большей напряженности в мире со всеми вытекающими отсюда последствиями. Поэтому было бы, видимо, целесообразно и в определенной мере реально ориентироваться примерно на следующие оптимальные результаты встречи.
1. В принципиальном плане самое большое, на что можно рассчитывать, — это согласованное заявление о том, что обе стороны исходят из недопустимости ядерной войны и из того, что в ней не может быть победителей.
2. Твердо придерживаться той линии, что определяющей, превалирующей областью наших отношений с США является область безопасности, ядро которой составляет проблема ядерных и космических вооружений в их органической взаимосвязи. Поскольку на запрет космических вооружений Рейган, конечно, не пойдет, целесообразно выразить нашу готовность подвергнуть углубленному рассмотрению
3. Региональные проблемы. С одной стороны, очевидно, не следует переводить обсуждение региональных проблем в плоскость отношений Восток-Запад (в таком случае их решение становилось бы вообще невозможным, кроме как при достижении общего „примирения" между США и СССР). С другой стороны, мы не можем не подтвердить свой принципиальный подход в поддержку национально-освободительной борьбы народов, не предупредить США, что не согласимся с их произвольным толкованием своих „жизненных интересов". …Какого-либо взаимопонимания по региональной проблематике вообще и относительно урегулирования конкретных ситуаций определенно не получится. Видимо, придется ограничиться договоренностью о том, что начатые нами с американцами двусторонние консультации относительно положения в различных районах мира будут поставлены на более регулярную основу. Это не много, но, идя на такие консультации, американцы волей-неволей признают нашу роль, скажем, в той же Центральной Америке, саму мысль о чем они до последнего времени не могли даже допускать.
4. В области собственно двусторонних отношений мы с американцами тоже смотрим на вещи по-разному. У них стратегическая цель: не меняя существа своей нынешней жесткой политики в отношении нас, получить больше возможностей для непосредственного идеологического воздействия на советских людей. Отсюда упор на доступ к телевидению, на широкие молодежные контакты и т. д. Мы, в свою очередь, предложим то, что считаем выгодным для себя (например, исследования термоядерного синтеза). Тем временем по-деловому продолжать переговоры (соглашения об обменах, о воздушном сообщении, о генконсульствах и т. п.), но только на базе взаимоприемлемых соглашений. Получится к моменту встречи хорошо. Нет — тоже беды не будет. Во всяком случае, идти на односторонние уступки американцам, а они в последнее время явно завышают ставки, незачем.
5. Чем может быть закончена встреча? Если с Рейганом не удастся договориться по конкретным областям даже на вышеизложенной оптимальной основе, встречу целесообразно закончить на ноте обоюдной готовности продолжить диалог, т. е. продолжать переговоры по всему комплексу вопросов.
Следует, очевидно, положительно отнестись и к возможности последующих встреч на высшем уровне. Нет причин возражать против того, чтобы в Женеве было заявлено о принципиальной договоренности на этот счет. Что касается конкретных сроков — надо бы оглядеться после Женевы.
Конечно, неплохо бы иметь по итогам встречи какой-то совместный документ. Однако не делать из этого для себя идею фикс. Можно обойтись и без итогового заявления".
Таковы были основные ориентиры к встрече с президентом Рейганом.
Как видим, в Москве не возлагалось больших надежд на конкретные результаты встречи с Рейганом. Главное — установить и поддержать приемлемый контакт на этом уровне.
Записка в целом была одобрена Горбачевым и Политбюро в качестве памятки для бесед с Рейганом. Горбачеву одновременно давалось право действовать на встрече с Рейганом по своему усмотрению с учетом обстановки.