Сухэ-Батор
Шрифт:
«Украшение державы, благоденствующей в нерушимом спокойствии мира…» Так пелось лишь в песне. Но мира и благоденствия пока не было. Страну еще полностью не освободили от белых банд, Чжан Цзо-лин готовился к походу на Ургу, американские дельцы шныряли по всей Монголии, повсюду царила разруха, население жестоко голодало. И невольно припоминались слова, сказанные как-то Кучеренко, которого уже не было в живых: «Власть взять не так уж трудно. Вот удержать ее куда труднее…» Феодалы и желтые ламы во главе с богдо готовы были задушить революцию, призвать на помощь кого угодно, иг лишь присутствие частей Красной Армии отрезвляло их.
Факт оставался фактом: на западе в Кобдо, Улясутае, Ван-Хурэ и на востоке в Сан-бэйсэ по-прежнему хозяйничали белогвардейцы. Поступали сведения, что Унгерн провел новую мобилизацию в свою армию, концентрирует силы в северных и западных районах Монголии, готовит мятежи в пограничных районах и собирается в новый поход на Ургу.
А сейчас был великий праздник Надом, что значит «Три игры мужей». Радость лилась, как золотисто-пенный кумыс. Народ праздновал свою победу. И вместе со всеми веселился вождь революции Сухэ-Батор, любовался молодежью, полной задора, чествовал победителей, восхищался могучими борцами, меткими мэргэнами, быстроногими скакунами.
Но и в этот торжественный день Сухэ-Батору не удалось отдохнуть от государственных дел.
Возле узорного майхана, где Сухэ-Батор с Янжимой и сыном пил чай, появился всадник в пропыленной одежде, с ташюром в руках. Он спрыгнул на землю, смело вошел в палатку и негромко произнес:
— Великий джанджин! Я только что прибыл с далекого запада. Товарищ Хас-Батор и доблестный Хатан-Батор Максаржаб послали меня…
Сухэ-Батор приложил палец к губам.
Гонец замолчал.
…Еще в мае, перед походом на Ургу, Сухэ-Батор послал своего любимца, испытанного революционера, беззаветно преданного народу, Хас-Батора на далекий запад Монголии.
— Партия поручает тебе и группе товарищей создать партизанские отряды в тылу у барона Унгерна. Постарайся привлечь на свою сторону дюрбетских князей и всех недовольных. Настала пора провозгласить народную власть и в Западной Монголии. Поддерживай с нами связь. На помощь будут посланы части Красной Армии. Установи связь с Хатан-Батором Максаржабом и выясни его намерения.
Хас-Батор был могучим человеком. От всей его мощной фигуры, большого усатого лица, огромных, чуть косо поставленных глаз исходила сила. Возле Хас-Батора не могло быть людей
Именно такому, испытанному и закаленному в боях, партия могла вверить судьбы целого края, населенного дюрбетами, казахами, торгоутами, дзахчинами, минганами и другими народами и племенами. На западе утвердились банды Кайгородова, Казанцева, Шубина, Бакича. Хатан-Батор Максаржаб, по сути, находился у них в плену. Его маленький отряд со всех сторон был окружен белой армией, насчитывавшей свыше четырех тысяч человек. Белогвардейцы имели артиллерию, пулеметы, а у цириков Максаржаба, кроме винтовок с ограниченным запасом патронов и клинков, ничего не было.
Враги всячески пытались оклеветать Хатан-Ба-тора, называли его изменником, приспешником белого барона, заклятым врагом революции, упирали на то, что Максаржаб князь и что-де ему нет никакого дела до народа.
Но в Сухэ-Баторе жила непоколебимая вера в национального героя Хатан-Батора Максаржаба. Хатан-Батор никогда не скрывал своих симпатий к народу, к революционерам.
Проанализировав обстановку в районе Улясутая, где находился Максаржаб, джанджин пришел к выводу, что Хатан-Батору не справиться одному с врагами. Нужна помощь. А прежде всего следовало установить связь с самим полководцем.
Теперь вот с дальнего запада прибыл гонец.
Хас-Батор сообщал, что задание партии выполнено: созданы партизанские отряды, которые скоро будут сведены в армию. Создано Западномонгольское краевое бюро Народной партии. И, наконец, образовано Западномонгольское краевое Народно-революционное правительство. Хас-Батор назначен командующим армии этого правительства. Выпущено воззвание к народу. В нем говорится: «Братья, трудящиеся Западной Монголии, мы уже не одиноки в настоящий момент. К нам идут на помощь поднимающие знамя революционного восстания трудящиеся массы Халхи. Нам обеспечена всемерная поддержка со стороны революционного пролетариата всего мира».
Сейчас начинается мобилизация в Народную армию в Дюрбетском и Баитском хошунах. К правительству присоединяются другие хошуны, араты охотно идут в армию.
Установлена связь с Хатан-Батором Максаржабом, Максаржаб поклялся в верности делу революции и просит считать его членом Народной партии. Он шлет свои поздравления Народному правительству в Урге и лично великому полководцу Сухэ-Батору.
Скоро, очень скоро объединенные силы Западномонгольского правительства начнут военные действия против белобандитов.
Сухэ-Батор обнял гонца, снял со своей груди красную ленту и прикрепил ее на грудь цирику.
— Передай товарищу Хас-Батору, что ваше выступление будет поддержано Красной Армией. Мы позаботимся об этом. Поддержано повсеместно.
Джанджин не мог сказать всего посланцу Хас-Батора, да в этом и не было нужды. Но как только советские и монгольские войска вошли в Ургу, сразу же штабы приступили к уточнению обстановки и разработке операции по окончательному разгрому банд белогвардейского барона Унгерна фон Штернберга. Сухэ-Батор принимал деятельное участие в разработке операции.