Сухой закон 2
Шрифт:
Annotation
Бронкс почти у твоих ног после бандитских разборок? Появились люди, деньги? Вроде все хорошо, но... Впереди борьба за весь Нью-Йорк! Скоро январь 1920го, и страну захлестнут гангстерские войны. По пятам идет принципиальный детектив, а от тебя уже зависят сотни соотечественников, которым ты можешь помочь. Пора строить свою теневую империю!
Русская Америка. Сухой закон 2
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Глава 9
Глава 10
Глава 11
Глава 12
Глава 13
Глава 14
Глава 15
Глава 16
Глава 17
Глава 18
Глава 19
Глава 20
Глава 21
Глава 1
Большая игра
Мир поделился на две реальности. В одной — меня сейчас держали под прицелом Кольта. А в другой — за окном тихо и спокойно проплывали улицы Нью-Йорка. Весь город охватило состояние, которое знакомо каждому человеку. До Нового года ещё полмесяца, но витрины некоторых магазинов и дорогих ресторанов уже покрываются различными украшениями и гирляндами. Я разглядывал высокие здания Манхэттена, куда мы заехали спустя время. Рассматривал прохожих.
По улице торопились дамочки в красивых пальто, благо мода уже приобретала черты ар-деко. Яркие цвета, пояски, обхватывающие талию, локоны. До шанелевских строгих костюмов было ещё далеко. Падают снежинки, и всё кажется слегка размытым, словно панорама из какой-то романтической американской мелодрамы.
Тёплые эмоции перед Новым годом раньше были и у меня. Но сейчас, когда мне в живот смотрел пистолет незнакомца с переднего сидения автомобиля, праздных мыслей в моей голове не витало и в помине…
Наверное, у всех этих спешащих по своим делам людей внутри растекается приятное томление в ожидании праздника. Мне кажется, именно ожидание чуда и есть самое ценное в Новом году. Большинство мелких радостей, как правило, вещи короткие. Но ждать их можно долго.
Я же, в отличие от прохожих, думал о двух вещах. Первая: чтобы дорогой иссиня-чёрный Джордан, в котором мы ехали, не подпрыгнул сильно на кочке, и я не получил пулю в кишки. Это очень мучительная смерть, а «ковбойство» местных проявилось даже тут. Я чётко видел, что предохранитель на пистолете снят…Вторая мысль: кто послал этих незнакомцев за мной, и как они узнали о ночной пулемётной стрельбе в Уэйкфилде?
Для американцев Новый год это скорее вечеринка на «погулять и потанцевать шумной компанией». Они больше отмечают Рождество. Вот это у них истинно семейный праздник. А я вот хотел бы отметить наступление 1920го в кругу семьи, а не червей, поедающих моё тело под метром земли. Хотя грунт сейчас уже подмерзает. Вряд ли закопают так глубоко…
Я повернул голову, бросив взгляд на сидящего рядом франта в чёрном пальто и костюме-тройке. Он даже не повернул головы, смотря вперёд на дорогу между сидящими впереди напарниками. Лишь спокойно бросил:
— Волнуетесь, мистер Соколов?
А что я? Я уже умирал один раз. И переродился в этом молодом теле, в котором нахожусь сейчас. Интересно, а если двинуть кони ещё раз, меня куда
— Не думаю, что это как-то поможет делу.
Незнакомец усмехнулся краешком губ и повернул голову. Он изучающе посмотрел на меня, но промолчал.
Джордан свернул с Мэдисон-авеню и остановился на углу. Здесь было пересечение с 46-ой улицей. К нашей машине кинулся бой в бордовой ливрее, но мой сосед справа сам открыл дверь и вышел наружу:
— Мы приехали, мистер Соколов. Прошу на выход.
Его напарник, сидящий на переднем сидении, сунул пистолет под полу широкого распахнутого пальто и кивнул мне на дверь. Я надавил на инкрустированную деревом ручку и начал выбирать наружу. В лицо сразу дохнул мороз.
— Не отставайте… — коротко бросил мне франт в чёрном и я, под «прицелом» его напарника, двинулся к большим и тяжёлым резным дверям отеля.
По пути я задрал голову наверх, придержав шляпу и осматривая всю помпезную громаду здания. Пятнадцать этажей, отделанных богатой плиткой, с каменными портиками и крупным рельефом в вышине. Отель строили явно для «дорогих» гостей. Над входом покоилась большая вывеска, на которой словно гигантским росчерком были написаны два слова: «Ритц — Карлтон». Всю эту монументальную красоту снесут в пятидесятых годах…
Дверь отворил швейцар, одетый в такую же ливрею, как и у боя, только чёрного цвета и из более дорогого материала. Он услужливо склонил голову. Да-да… Американцы только на словах любят демократию и равенство. Для многих из них она прямо пропорциональна количеству денег. Чем больше долларов, тем больше элементов роскоши и атрибутов «старой аристократии» они желают. Помнится, я слышал от знакомых фразу: «чем богаче американец, тем больше он южанин». А сейчас здесь в этом времени так и вообще, неравенство и расизм процветает.
Мы вошли в богатый высокий холл. С одной его стороны расположилась длинная стойка администратора. Далее у противоположной стены тянулся бар прямо неподалёку от лифтов и выхода на лестницу. Рядом стояли столики. Стандартный, но эффективный ход. Не надо ничего делать после плодотворного дня. Зашёл и шиканул сразу, заказав себе что угодно. Или ждёшь делового партнёра, попивая вкусный ароматный кофе. Деревянные панели на стенах, украшенные резными виньетками и, конечно же, куда же без этого, ядерно вишнёвые портьеры. Красный и его оттенки всегда будут ассоциироваться с властью во все времена.
— Проходите, — указал мне на лифт франтоватый незнакомец.
Бой пригласил нас внутрь гостеприимным жестом и задвинул за нами решётку. Затем закрыл обе створки дверей и провернул стопор.
— Какой этаж, джентльмены?
— Тринадцатый… — бросил незнакомец, а служащий гостиницы нажал кнопку закрытия массивных дверей, обитых лакированным деревом.
Он нажал заветную массивную «клавишу», по-иному назвать это не поворачивался язык, и лифт двинулся вверх. Вряд ли меня будут убивать прямо сейчас. Не те времена. Это не «Лексингтон» в Чикаго, где «в моём мире» заседал Аль Капоне, когда поднялся до вершин преступного мира, и откуда несколько раз выносили с чёрного хода подозрительные тяжёлые вытянутые мешки.