Суккуба – дитя тьмы, плод похоти
Шрифт:
Перевертыш молча направился к каменному трону, который стоял ко входу спинкой, такой высокой, что из-за неё не было видно чернокнижника. Напротив трона был камин, огонь в котором жадно пожирал небольшие поленья.
– Присаживайся, – сделал пригласительный жест чернокнижник, – согрейся, просохни. С тех пор, как мы познакомились, прошло не так много лет, Найтмер. Но твой характер нисколько не изменился.
– Помню, – парень расположился в кресле. – Из-за своего отвращения к людям, ты чуть не убил меня!
– Ну знаешь, если проснувшись, обнаруживаешь голого парня перед своей кроватью… Это как-то ненормально, понимаешь?
– Это же был первый раз, когда я узнал о своем проклятье!
– Способности.
– Проклятье.
Повисла тишина.
Старший брат слушал внимательно, не перебивая. Когда Пернатый закончил отчет о ситуации в Тёмной Башне, демонолог налил себе немного вина и заговорил:
– Если книга нашла его, то Вэлдрин была права – этот год настал. Я знал, что фальшивый ритуал ничего не изменит: он лишь оттягивал неизбежное. Но попытка – не пытка, как говорил мой придворный палач.
– И что с ним стало? – озабоченно спросил перевёртыш.
– Запытали до смерти.
После непродолжительной паузы гость вновь спросил:
– Вам ни капельки не жалко своего брата?
– Понимаешь, Найтмер, если по существу: я дал ему то, чего он хотел. То есть я, такой хороший, доверил брату Башню, пока сам удалился по делам в Южную провинцию. Кстати, у меня тут действительно большие дела, о которых тебе пока рано знать. А вот если смотреть в корень, то я подставляю своего братика, набрасывая красную тряпку на него и выпуская быка.
– Поправочка, быка выпускаете не вы. Он сам выпустит его.
Калигмор вздохнул, видно, что подобное решение ему далось нелегко.
– Не будем вдаваться в суть проблемы и бросаться метафорами. Каждый должен сыграть свою роль, Найтмер. Все должно идти по плану. Нашему плану.
С этими словами чернокнижник встал, прошелся по комнате, свернул к широкому окну, после чего распахнул его. В лунном свете его аристократическое лицо было очень бледным, будто демонолог уже несколько лет не видел солнечного света. Темные волнистые волосы слегла трепал ветер. Распахнутый фрак, черные брюки и сапоги имели небольшие витые узоры, которые некогда символизировали статус чернокнижника, а теперь были обыкновенным украшением – в память о предках. Тем не менее некоторые из мелких деталей таинственных узоров являлись магическими оберегами, а другие – вшитыми амулетами. На тонких длинных пальцах пребывало много колец, различного цвета и материала.
– Найтмер, я хочу, чтобы ты продолжал приглядывать за Тёмной Башней, прислугой и особенно за моим младшим братцем. Но главное, – Калигмор прервался, как только услышал частые вздохи Найтмера позади себя.
Через минуту ворон опустился на широкое плечо повелителя.
– Не стыдно тебе? Даже не дослушал меня! – обратился чернокнижник к ворону.
– Каааар! – недовольно ответила птица, многозначно глядя в лицо хозяина Башни.
– Пернатый. Помни, ты должен будешь следить и анализировать каждый поступок и каждое событие после совершения ритуала. И если будет ясно, что Башня падет, то увести всю прислугу. За брата не беспокойся: главное –сам ноги унеси. Не жди моих команд и распоряжений. Это самый крайний случай. Меня предостерегла Вэлдрин. Моя невеста продолжит изучать книги и свитки, расшифровывать древние фрески. Конечно, после анализа текста ритуала, который так любезно отыскал Моргель, и так быстро доставил ты, Найтмер, – демонолог потряс в воздухе маленьким клочком пергамента. – Но новой информации, которая могла бы нам помочь, на данный момент нет. Копии барельефов из Башни также оказались бесполезны: в них больше красоты, чем смысла!
Ворон перелетел на руку тёмного мага. Калигмор подошел ближе к окну, продолжая:
– Жду от тебя новых вестей. И покорми моих рыбок.
Ворон вспорхнул крыльями и камнем рухнул вниз, скрываясь в черных тучах фабричного города.
Калигмор закрыл окно и подошёл к камину, после чего собрал одежду Найтмера и бросил её в камин. Пламя недовольно затрещало, но вскоре угомонилось, будто распробовав новую пищу.
Тёмный
Глава 7. Faciam convocabo Succubus
«Как часто нам приходится жалеть о том, чего мы сами добивались»
Уильям Шекспир – «Антоний и Клеопатра»
Дождь барабанил за окном. Капли ударялись о стекло и разбивались, стекая по нему тонкими струйками. Из-за этого казалось, что девушка, изображённая на витраже, рыдает в ночи, озарённой лишь несколькими свечами, горевшими в комнате.
Этот кабинет был предназначен для уединения с книгой или письмами за чашкой чая, ранним утром или поздним вечером. Но Калигмор редко использовал эту комнату, ибо она расположена слишком далеко от его личной спальни, а он очень не любил зря терять время. Именно на это помещение пал выбор Моргеля, потому что оно очень удобно расположено для его насущных целей: все комнаты прислуги были на много этажей выше или ниже, поэтому они не могли ему помешать или же помочь, если что-то пойдет не так. «Хватит с меня позора на сегодня», – решил для себя чернокнижник. И самое главное: в эту полночь луна будет светить прямо в окно этой комнаты.
Вся мебель с центра кабинета была аккуратна сдвинута к стенам, тем самым освободилось несколько квадратных метров посередине. «Вроде всё», – подумал младший брат, осматривая результаты своих трудов. Рукава его пыльной мантии были закатаны. Моргель уронил свой взгляд на небольшую коробку, наполненную вещами, которые требовались для ритуала, а на самом верху необходимого лежала та самая книга.
Магия, как и секс – вещь очень приятная, манящая и, самое главное, опасная (в неумелых… кхм, руках). Творить волшебство могут практически все живые создания: кто-то лучше, кто-то хуже, а также каждый индивидуально имеет предрасположенность к какой-то определённой магической школе или наоборот, уязвимость к ней. Конечно были и те, кто не имел способностей к магии или же просто её сторонились. Причин могло быть множество: от семейных и расовых традиций, до законов определённого государства или положения в обществе – всё-таки магия давала силу и ответственность, вместе с которыми обязательно приходила власть.
Вся прелесть магии в том, что та волшебная сила, которая кроется за колдовским процессом, может черпать энергию и ресурсы из различных источников. Всего существует три основных магических подхода: через заклинание, ритуал или зачарованный предмет. В первом случае маг произносит магические слова (чаще всего на древнем наречии) и делает особые пассы руками, которые в совокупности создают определенную магическую силу. При таком подходе магическая энергия вытекает из волшебника и расходуется на сотворения заклятья, поэтому плести заклинания, и делать это часто, могли только сильные и могущественные маги.
В случае с ритуалом ключевую роль играют определенные предметы, явления или даже место, где будет совершён ритуал, и уже из них будет черпаться магическая энергия и ресурсы для волшебства. Для ритуала тоже зачастую применялись волшебные слова и хоть большую часть энергии магия черпала из ритуальных вещей, человек всё равно должен был обладать хоть небольшими магическими навыками.
В последнем варианте маг зачаровывал или иным путём создавал волшебный предмет, который сможет нести в себе как магический заряд, так и определённое волшебство, которое вложил в него маг. Именно поэтому с помощью зачарованных предметов творить заклинания могли даже те, кто не имел с магией ничего общего. Тем не менее такие вещи были крайне редки, потому что были сложны в изготовлении и зачастую имели огромную цену.