Сулла бы одобрил
Шрифт:
Говорят, бионические протезы рук и ног, что подключены напрямую к нервам, приходится осваивать неделями, а то и месяцами. Потом становятся как родные, но сперва нужно нащупать и заставить подчиняться.
У меня все видеокамеры выдают сплошную стену цифр, я начал приходить в отчаяние, пробовал так и эдак, пока вдруг сознание как-то ухватило ниточку, я уцепился, пошел по ней, словно получил из рук Ариадны, и вскоре цифры плавно перетекли в ясную и четкую картину, как видел бы человек со стопроцентным зрением.
Так, это я подключаюсь вроде бы
Трепеща всем нутром, которого у меня нет, сосредоточился и велел включить свет, как делал раньше.
Ничего не произошло, я собрался, сказал мысленно с усилием: «Алиса, свет!» Снова ничего.
Еще несколько попыток, уже отчаялся, вдруг заметил, что в лампочке нить накаливания медленно из тускло-серой начинает менять цвет.
Появляется некий коричневый оттенок, очень неспешно наливается темной багровостью… ага, вот уже целиком багровая… но дальше, дальше, почти оранжевая…
Смотрел тупо, не понимая, что за явление, и вдруг как по голове табуретом стукнули. Команда от меня не просто получена, но и добросовестно выполнена! Свет включен, сейчас вот начинает разогреваться спираль, выпрыгивают первые фотоны, их не вижу в отдельности, хотя смогу, стоит только сосредоточиться, слабое свечение вокруг лампочки уже появилось, ширится…
Странно и удивительно, никто никогда такого не видел даже при скоростной съемке, это как если бы включил фонарик, а луч света начал выдвигаться прямой и конечный с обеих сторон.
Потом долго и зачарованно смотрел, как странно бегут электроны по кабелю, ничего подобного не видел раньше. Что-то марсианское, а то и вовсе за пределами трех измерений, хотя четвертого нет, а мы еще и с этими тремя до конца не разобрались.
Уже с включенной лампочкой смотрел с великим любопытством, как свет распространяется по всему коридору: яркая сфера возникла вокруг оболочки из тонкостенного стекла и довольно быстро расширяется с одинаковой скоростью во все стороны.
Это как если бы я смотрел замедленную киносъемку, так зовется в народе, хотя вообще-то ускоренная, когда снимают взрыв гранаты, и видишь, как медленно раскрывается изнутри корпус, как пробуждающееся семя цветка, как выплывают во все стороны мелкие кусочки металла.
Как-то видел съемку созревшего гриба, что выбрасывает во все стороны миллионы спор. На миг просто окутывается коричневым облачком, что-то подобное сейчас со светом, просто в миллионы раз быстрее… Даже в сотни миллионов.
А вон дверь в кабинет шефа, нашего всезнающего и мудрого Сарумана. В ночь перед переносом в цифровой мир я лежал, как сейчас помню, нет, полулежал, работать еще могу, но чувствую, как тело тает, словно жирная рыба на жарком солнце, слушал, как Фальстаф говорит мечтательно:
– А сперва, когда начинали, думали делать аватара Аполлоном или Гераклом!.. Подвигали бы ползунки, тут прибавить мышцов, там убавить пузо, пенис до колена,
Саруман повернулся вместе с креслом, мудрый и лысый, во взгляде я рассмотрел тщательно скрываемую жалость.
– Мечты, – сказал он нехотя, – мечты… Даже мозг целиком не поместится, что-то да урежем… Хотя обещают скоро подвезти новые блоки памяти.
Фальстаф возразил:
– Можно присобачить фигуру Шварценеггера, да что там Шварца, даже великого Крабоида!.. Но низзя, даже если все и поместилось бы в «Алкому». Берлог, у тебя такой ригидный мозг, с ума сойдет от такого несоответствия. Давай-ка снимем показатели активности гипоталамуса. Может быть, только его и оцифровать? Как скажешь, Саруман?
Саруман посмотрел на него с неодобрением, не все стоит говорить при подопытной мыши, ответил нехотя:
– Вгоним все, что влезет в «Алкому». Ужмем по максимуму. И так по тонкому льду идем. Вчера вообще до утра заснуть не мог, не зря ли затеяли? Риск запредельный. Да не из-за Берлога, его не жалко, достал нас уже, а вся это попытка с переносим сознания в комп…
– Ну спасибо, – ответил я слабым голосом. – Наша фишка в том, что никто не узнает, верно?.. Только небольшой скачок энергии. Подумаешь, пол-Москвы без света на пару часов!
Саруман сказал нервно:
– Не каркай. Самое веселое начнется, когда директор появится. Начнет копать, следы приведут к нам, вот тогда и шоу с разоблачением вредителей страны незамутненного счастья!
– Без паники, – проговорил я слабо. – Наш брат во все века опыты ставил на себе. Гуманисты, мышей жалели.
Глава 4
Изображение не вспыхнуло, как в том прошлом мире существ из костей и мяса, а начало наливаться светом медленно и величаво, словно неспешный рассвет над краем горизонта.
Я терпеливо ждал, свет разошелся по всему экрану, но пока только именно свет, слабый и с мутными разводами, словно смотрю через грязную тряпку.
Прошло достаточно много времени, я уже начал тревожиться, но изображение становилось все четче, я наконец начал различать столы и аппаратуру машинного зала «Алкомы». Ага, вот человек сидит ко мне спиной, смотрит в экран, не двигается, рядом еще один, рядом с лысым лохматый, как Робинзон Крузо…
Что это со мной, снова в какой-то момент потерял ускоренность, надо вернуться, иначе не получится, сосредоточился, начал постепенно ускорять движение, то есть замедлять свои процессы, вот фигуры чуть сдвинулись, лысый начал поворачивать к лохматому голову.
Сосредоточившись, я вытютюливал точную калибровку, синхронизируя свою сумасшедшую скорость с их, чтобы один в один, не на миг быстрее.
Дело не в том, что голос мой будет слишком писклявым, а движения суетливыми, а некое чувство, что не стоит даже им, двум ближайшим коллегам, выказывать, что могу мыслить в миллионы раз быстрее. Не знаю еще почему, но чувствую, что пока сообщать не стоит.