Султан и его гарем
Шрифт:
Лаццаро вмешался в толпу, думая, что Золотые Маски не решатся за ним следовать, и, к величайшему своему удовольствию, увидел, что его надежда оправдалась, – Маски исчезли.
Радуясь своей хитрости, грек пробрался сквозь рынок и вошел в находившуюся на другой стороне его узкую, пустынную улицу.
Но не успел он сделать нескольких шагов, как невольно остановился в ужасе – впереди его показалась одна из Золотых Масок. Он хотел бежать, но было уже поздно, другая Маска загородила ему отступление.
– Грек Лаццаро! – раздался глухой голос. – Следуй за мной!
– Куда? –
– Куда я поведу тебя! – отвечала Золотая Маска.
– Зачем ты меня преследуешь?
– Ты не исполнил своего обещания!
– Такое дело нелегко делается! Я хотел сегодня вечером привести Мансура на ваше собрание.
– В собрание? Но разве ты знаешь, где оно бывает? – спросила Золотая Маска.
– Так назови мне его. Ведь должен же я выдать вам Мансура.
– Ты должен привести его к ограде кладбища, там тебя будут ждать.
– Хорошо! В одну из ближайших ночей я приведу его туда.
– Тебе дается еще три дня сроку! – сказала одна из Золотых Масок.
С этими словами они обе оставили Лаццаро и удалились.
Три дня были подарены ему, но затем опять грозила верная смерть. Нечего было и думать скрыться от преследований. Лаццаро видел, что была не одна, а семь Золотых Масок, а быть может, к этому тайному союзу принадлежали сотни и тысячи. Их власть была громадна и простиралась далеко за пределы Турции. Было только одно средство спастись, и Лаццаро жадно за него ухватился. Нужно выдать правительству место сборищ Золотых Масок. Только уничтожив этот таинственный союз, Лаццаро мог вздохнуть свободно.
Поэтому он решился следить за Золотыми Масками и, скрываясь в тени домов, осторожно следовал за ними в некотором отдалении. Пройдя несколько улиц, Маски подошли к старому деревянному дому и вошли в него. Лаццаро притаился вблизи, ожидая их выхода, чтобы продолжать следить за ними.
Но прошло более получаса, а Золотые Маски не показывались. Тогда Лаццаро осторожно подошел к дому, куда они скрылись, думая узнать, кто в нем живет и не служит ли он убежищем для Золотых Масок.
Подойдя к дому, он осторожно тронул ручку двери. Дверь отворилась. Казалось, дом был необитаем. В нем было повсюду темно и тихо. Войдя во двор, грек, несмотря на темноту, тотчас же понял, что Золотые Маски его перехитрили и все его труды пропали даром. На дворе был выход на другую улицу, куда, верно, и вышли уже давно обе Маски.
Несмотря на неудачу, Лаццаро не отказался от своего плана, он сказал только себе, что надо действовать еще хитрее и осторожнее.
С этими мыслями отправился он в гостиницу и лег спать, чтобы собраться с силами для предстоящей ночной работы.
На одной из лучших улиц города у Мансура-эфенди был если не роскошный, то обширный дом. В нем не было гарема, казалось, его нисколько не интересовали красивые женщины.
Все его мысли и стремления были направлены на усиление своей власти как невидимого главы государства, соперника султана.
У него не было другой страсти, кроме громадного честолюбия, которому он приносил в жертву все.
В центре
Почти каждый вечер Мансур ездил в развалины Кадри. Это случилось и в тот день, накануне которого Лаццаро безуспешно преследовал Золотые Маски.
Кучер Мансура – Гамар закладывал лошадей, когда к нему подошел старый дервиш, закутанный с головой в темное шерстяное одеяло.
– Ты не Гамар ли, кучер мудрого Баба-Мансура? – спросил он.
– Да, – отвечал Гамар. – А ты дервиш из развалин? Как ты попал сюда?
– Не возьмешь ли ты меня сегодня с собой? Мудрый Баба-Мансур, верно, едет в Кадри?
– Я не могу никого брать, – отвечал кучер. – Спроси у самого мудрого Мансура. Только не думаю, чтобы он позволил тебе. Смог дойти сюда, сумеешь и назад вернуться.
– Я хочу тебе кое-что сказать! – обратился снова Лаццаро к кучеру, подходя ближе.
– Чего ты лезешь! Чего тебе надо? – вскричал тот с неудовольствием.
– Не кричи так! Можно, право, подумать., что тебя режут! – продолжал Лаццаро, следуя за Гамаром к конюшне.
Настойчивость дервиша взбесила Гамара.
– Ни шагу! – вскричал он. – Убирайся!
– Тише! Тише! – успокаивал Лаццаро, не переставая идти за кучером.
Вдруг покрывало упало с его головы, и вместо старого, сгорбленного дервиша перед кучером явился высокий, здоровый человек.
Прежде чем тот успел крикнуть, Лаццаро схватил его за горло, и началась дикая борьба.
Это продолжалось недолго, Лаццаро с изумительной ловкостью выхватил бывший в руках у Гамара тяжелый бич и с такой силой ударил его рукояткой по голове, что тот повалился без чувств на каменный помост конюшни.
Воспользовавшись этим, Лаццаро поспешно надел кучерское платье и, сев на козлы кареты, поехал к дому Мансура.
Вскоре вышел Мансур и велел везти себя в развалины.
Он не заметил обмана, и план Лаццаро до сих пор безусловно удался.
Благодаря закрытой карете Мансур не видел, что кучер везет его вовсе не туда, куда было приказано. Только уже около кладбища, казалось, Мансур заметил, что они едут не в развалины, и отворил дверцу кареты, но было уже поздно – Лаццаро ударил по лошадям, и через мгновение экипаж остановился у ограды.
– Куда ты привез меня? – послышался голос Мансура.
Лаццаро не отвечал.
Мансур вышел из кареты, в ту же минуту к нему подошли Золотые Маски.
Предоставив Мансура его судьбе, Лаццаро медленно отъехал, но на некотором расстоянии остановился, чтобы не терять из виду Золотых Масок.
Он увидел, как они, несмотря на сопротивление Мансура, схватили его и завязали ему глаза платком.
Тогда Лаццаро соскочил с козел и, подкравшись к таинственным Маскам, стал следить за ними, следуя в нескольких шагах позади них. Наконец они исчезли в развалинах семибашенного замка. Лаццаро узнал довольно и, не рискуя продолжать преследование, вернулся к карете, все еще стоявшей у кладбища.