Султан Юсуф и его крестоносцы
Шрифт:
— Бог таких красных огней не зажигает, — твердо сказал рыцарь Джон, будто повидал уже все огни: и на небесах, и в преисподней. — Туда, верно, забрались бесы. Да и сам ты бес! Хоть убей, туда не пойду!
Остальные тоже уперлись на месте и угрюмо молчали. Хорошо, что хоть не блеяли испуганно.
Признаться, я растерялся, не зная, что делать. Однако великий султан, мир да пребудет над ним, оказался прозорлив. От Эммауса к дороге быстро потекла вереница факелов, и вскоре отряд был окружен двумя десятками всадников из личной стражи султана. На мою радость, их привел катиб аль-Исфахани. Он обратился к рыцарю Джону с такими словами:
— Великий султан, да возвеличит его Аллах над всеми властителями, велит кафиру, присягнувшему ему на верность, вместе со своими воинами посетить место, священное для всех христиан.
«Такое паломничество им и не снилось!» — пришла мне в голову веселая мысль.
В безлюдном месте, где когда-то находилось селение Эммаус, остались
46
Ирина (ум. 803) — жена византийского императора Льва VI, после смерти мужа управлявшая государством с 780 по 802 гг. Активно содействовала укреплению Православия, восстанавливая иконопочитание, а также — разрушенные и запущенные храмы и монастыри.
Всех оруженосцев задержали за две сотни шагов от того места, а благородным воинам велели сесть за стол. Место в его главе осталось пустым.
Кафиры сели и бессильно опустили руки: каждый из них боялся первым потянуться к вину, которого им не посылал Бог с первого дня заточения. Они опускали глаза и стыдливо глотали слюну.
Я сделал знак рыцарю Джону.
Тот неторопливо, но уверенно потянулся к плошке, также неторопливо пригубил, и, обведя воинов неясным взглядом, очень сдержано проговорил:
— Благословим Господа, братья! Прекрасное вино.
В следующий миг меня пронизал озноб, ибо даже мне происшедшее показалось чудом.
А произошло вот что: из мрака на свет внезапно и совершенно беззвучно выступил сам великий султан Юсуф и без церемоний сел во главе стола, как первый среди равных.
Лица кафиров окаменели, однако султана ничуть не разгневало то, что никто из них не только не вскочил с места, но даже не смог произнести ни единого слова приветствия.
Великий султан, только обвел их бесстрастным взглядом, потом мягко улыбнулся и рек:
— Вино создано для вас, кафиры. Без него ваша кровь стынет и замедляет свой ток по жилам. Пейте, и пускайтесь в путь наперегонки со своей кровью.
Воины повиновались, отхлебнули по глотку, и в их глазах сразу вспыхнули живые огоньки.
Однако мудрый султан не ждал и не требовал от них благодарности.
— Не сегодня, так завтра вы затеете между собой спор о том, зачем мне, султану, понадобилось спасать вашего малика, моего врага, — изрек он, — и этот спор затруднит ваш путь, как камни, что осыпаются на дорогу, проходящую через глубокое ущелье. Поэтому я сам, султан Египта и Сирии, решил заранее расчистить вашу дорогу. Слушайте и запоминайте мои слова. Ричард — самый доблестный малик и воин среди христиан. И он заключил со мной договор. И мы дали друг другу слово, что, когда он подавит смуту в своей стране и утвердит свой трон, он вернется. Тогда мы вновь станем друг перед другом и спросим Всемогущего Бога, на чьей Он стороне. Тогда всем откроется правда. Но Иблис [47] не любит правды и действует неправедными путями. То, что случилось с маликом Ричардом, — несомненно происки Иблиса… Среди вас есть франки. Я слышал, что малик франков также обладает алмазной честью и стальной доблестью [48] . Однако он не заключал со мной договора. Я слышал, что император германцев [49] тоже был доблестным воином, но он утонул, когда подступил к пределам моих земель. Значит, такова была воля Всемогущего. Остается только малик Ричард. То, что случилось с тем, кого называют Львом, прибавляет наглости собакам. Они начинают сбиваться в стаи и лаять на львов. Надеюсь, храбрые воины, в ваших сердцах останутся мои слова, слова султана.
47
Иблис — мусульманское наименование дьявола.
48
Имеется в виду король Франции II Август (1165–1223, правил с 1180) Он успешно проводил политику централизации государства, ограничивая самостоятельность феодальной знати, и отвоевал у английского короля Иоанна Безземельного, преемника Ричарда I, подвластные ему французские территории (Нормандию и пр.).
49
Имеется в виду Фридрих I Барбаросса (ок. 1225–1190), германский король и император Священной Римской империи с 1152 года.
Рыцарь Джон поднялся
— Мы вполне уразумели твои слова, великий султан, и до самой смерти сохраним их в памяти.
Приняв поклон предводителя кафиров, султан так же просто покинул скромную трапезу. Но перед тем, как вновь кануть во тьму, он сделал мне знак. Я последовал за повелителем, и он сообщил мне нечто, вновь удивившее меня до глубины души.
— Дауд, у меня сегодня было прозрение, — рек он. — Этот кафир будет расспрашивать тебя о жизни султана. Расскажи ему все, что знаешь. С начала и до нынешнего дня. Пусть твоя история упадет, как семя, на просторы дар аль-харба… У меня есть предчувствие, что малика Ричарда спасет истинный воин Пророка. Лучшего и желать нельзя.
Великий султан сел на коня и в сопровождении своей стражи поскакал в сторону Священного Города. Очень скоро стук копыт стих, а я долго стоял в одиночестве между дорогой и столом, за которым сидели рыцари и вспоминали посещение султана, будто еще один необыкновенный сон.
Я понимал, что султан поступил очень мудро, явившись кафирам в том самом месте, где они в страхе и благоговении могли бы ожидать явление своего пророка. Но желание султана открыть рыцарю Джону свою жизнь, оставалось для меня неразрешимой загадкой. Ломая над ней голову, я вернулся к кафирам. Вино было выпито, сыр съеден. Не похоже, что воины все еще остерегались каких-то бесовских козней. Однако они молчали, прислушиваясь к темноте и, видно, ожидали новых чудес, а приглушенные голоса доносились только с той стороны, где во мраке толпились оруженосцы.
Я с напускной веселостью сообщил воинам, что чудес до рассвета больше не предвидится, а потому пора в путь.
Мы оставили Эммаус. Воины часто оглядывались, но как только мы выехали на дорогу, все огни в Эммаусе разом погасли. Конечно, кафиры вновь несказанно удивились. А вскоре, к моему собственному удивлению, рыцарь Джон обратился ко мне с просьбой:
— Султан появился и исчез, как призрак. Нелегко служить призраку. Об этом великий султан сам предупреждал меня… Дауд, ты можешь рассказать мне о нем? Как он родился, как возрастал, как достиг могущества…
— Могу начать прямо сейчас, — сказал я.
— Начинай, Дауд, — повелительно сказал рыцарь Джон. — Уверен, что от твоего рассказа на душе сразу станет теплее, а вокруг развеется эта непроглядная тьма.
В ту ночь, когда будущий великий султан Юсуф ибн Айюб, названный «Благом Веры» [50] , собрался, по воле Аллаха в трудный путь из материнского лона в земную жизнь, дабы славно послужить Всемогущему, его отец Наим ад-Дин Айюб поспешно собирался покинуть вместе с семьей свой дом в крепости Такритчто находится на правом берегу реки Тигр. Он отправлялся в Мосул, на службу к атабеку Имаду ад-Дину Зенги, могущественному властителю северных областей Сирии, который первым возвратил в пределы дар аль-Ислама часть земель, захваченных кафирами-крестоносцами [51] .
50
«Салах ад-Дин» означает в переводе «Благо Веры» или «Честь Веры».
51
Имад ад-Дин Зенги (1084–1145), отец Нур ад-Дина, вел энергичную борьбу против государств крестоносцев. В 1130 году он разбил Боэмунда II Антиохийского, а в 1144 году захватил земли Эдесского графства.
То было смутное время. Если бы воины Ислама объединились, то они смогли бы за шесть дней завоевать все поднебесные земли, а на седьмой день отдохнуть от благих трудов. Однако султаны, атабеки и эмиры тратили силы в междуусобицах, и каждый старался доказать, что именно он поставлен властителем над всеми единоверцами. Иерусалимское королевство христиан представлялось в ту пору огромной скалой, упавшей с небес на священные земли в назидание тщеславным гордецам.
Айюб вместе со своим единоутробным братом Ширку [52] происходили из знатного курдского рода, проживавшего раньше на армянских землях, неподалеку от озера Ван [53] , такого чистого, что звезды отражаются в нем не от поверхности воды, а от самого дна, и ночью еще не пойманную рыбу видно в его глубине лучше, чем пойманную и вытащенную на берег днем.
52
Асад ад-Дин Ширку (ум. 1169) — Во многих отечественных источниках он известен как Ширкух (в западных источниках — Shirkuh), однако в действительности последняя буква не произносится.
53
По другим сведениям, Айюбиды ведут свое происхождение из местности в районе Двина.