Сумасшедшая принцесса
Шрифт:
В полумраке тоннеля Генрих с трудом различал некий неясный образ, казалось, сотканный из дымки или марева и колышущийся невысоко над полом. Субстанция, увиденная бароном, выглядела настолько бледной и расплывчатой, что мальчик потер веки, отказываясь верить собственным глазам.
– Я слышал, что перед смертью многим являются призраки, призванные сопровождать наш переход в царство мертвых.
– Я не призрак, – громогласно возвестило видение. Потом помолчало и добавило задумчиво. – Хотя чем гоблин не шутит…
– Вот те на! – Генрих даже ущипнул себя за ухо, но призрак не исчезал. – Ты сам не знаешь, жив ты или мертв?
– Я не уверен. – Видение печально вздохнуло.
– Мда,
Странный разговор подействовал на Генриха отрезвляюще. Он поднялся, осторожно наступая на правую ступню. Нога отозвалась резкой болью. Туманный призрак заинтересованно взирал на действия мальчика.
– Силен! – довольно изрек трубный голос. – Сразу видно, в меня пошел.
– То есть как это в тебя? – опешил барон. – Насколько я помню генеалогию, в нашем роду приведений не было.
– Зато появился дурак, – насмешливо поддел голос. – Собраться умирать в двух шагах от спасения может только дурак…
– Э? – ошарашено вопросил Генрих.
– Не э, а два шага назад и поворот в коридор, мимо которого ты пропахал носом из-за мелкого камушка, – добродушно усмехнулся голос. – А ведь я старался, подсказывал, показывал тебе…
У Генриха не нашлось сил и желания задумываться над тем, кем может оказаться его загадочный собеседник. Он сделал два судорожных прыжка и буквально вывалился в незаметный боковой коридор. Синие стены возвышались прямо перед ним. И рычаг… Мальчик сразу же заметил внушительный, покрытый ржавчиной стержень, торчавший из стены. Вцепившись в древний металл, барон повис на нем всем своим весом. Проклятый рычаг даже не сдвинулся с места.
– Помоги, – просипел Генрих, обращаясь к видению, все так же настырно маячившему поблизости.
– Увы, – откликнулся голос, – здесь я бессилен…
– Помогите, – отчаянно закричал мальчик, – хоть кто-нибудь!
Ответом ему стал дикий вой, волной прокатившийся по тоннелю.
– Поторопись, – посоветовал голос, – они приближаются.
– Сам слышу, – сквозь зубы выдохнул Генрих и снова повис на рычаге. Рычаг заскрипел, но остался неподвижен.
– Именем Истинных богов, помогите же кто-нибудь! – Крик сильфа породил гулкое эхо.
– Я помогу тебе, мой Повелитель! – раздался нежданный ответ.
Мальчик узнал голос Крона, мага-хранителя.
– Великие боги осенили меня своей благодатью. – Голос мага выдавал переполняющую его силу, сотрясая своды пещеры. – Боги подсказали мне, что ты нуждаешься в их помощи…
Генрих почувствовал невидимую горячую ладонь, легшую на рычаг поверх его слабой, детской руки. Металл негодующе заскрипел, и рычаг с громким лязганьем рухнул вниз. Синие плиты вздрогнули раз, другой – и начали медленно бесшумно сближаться, перекрывая путь нескольким шустрым демонам, выскочившим из-за поворота. Один из них успел-таки достигнуть каменных створок, и юный Повелитель имел возможность с огромным удовольствием понаблюдать, как плиты сомкнулись, раздавив проклятую тварь, словно гнилой орех. И после этого даже малейшего зазора не осталось между мгновенно потухшими плитами. Позади них бесновалась свора Ринецеи. Негромкий, бессильный шум доносился до слуха Генриха. И больше ничего. На этот раз демоница проиграла.
– Здесь моя магия бессильна, – раздался затихающий голос призрака-видения, – но мы еще увидимся…
Генрих равнодушно пожал плечами и опустился на пол прямо там, где стоял, съехав по холодной стене. «Увидимся, если так суждено», – подумал он. Впрочем, в судьбу Генрих не верил. Он словно реликвию хранил книгу, на одном из листов которой рука его далекого предка сделала приписку, что сила воли позволяет управлять и судьбой, и предназначением. И что порой
Еще несколько полупрыжков-полушагов вывели его, как он и предвидел уже давно, на берег Озера. Это место разительно отличалось от того, на котором оканчивался путь из пещеры Совета. Здесь не имелось широких каменных ступеней, лестницей спускающихся под воду, а раскинулся уютный пологий бережок, усыпанный толстым слоем мелкого песка, напоминающий берег обычной реки. Но здесь так же, как и на привычном берегу, не было видно края молочно-белой воды, теряющегося вдали. Высокие колонны из дорогого мрамора вырастали прямо из светящихся вод, подпирая выгнутые арки хрустального свода. Все дышало тишиной и покоем. Генрих проковылял до кромки озера и, не задумываясь о последствиях, зачерпнул несколько пригоршней волшебной влаги. Легкие волны, словно ластясь, тихо обвивали его пропитанные кровью сапоги. Мальчик умылся, а потом и напился прохладной озерной воды. Может быть, воздействие колдовской воды, а может – просто череда событий сегодняшнего дня вызвали в нем чувство необоримой сонливости. Он еще немного посидел не теплом песочке, предоставляя отдых израненному телу и бездумно любуясь сиянием хрустальных сводов, но затем веки его сомкнулись, и он тихонько улегся на бок, погрузившись в целительный сон.
– Хи-хи-хи! – Нежный голосок, ворвавшийся в сон Генриха, несомненно, принадлежал женщине. – Лучше ты подойди к нему, сестрица.
Легкие, почти невесомые шажки опасливо проскрипели вокруг головы мальчика. Очевидно, кто-то осторожно приблизился к нему и почти в тот же миг вновь отбежал на безопасное расстояние.
– Ой, сестрица… – Генрих подумал, что такой голосок, безусловно, должен принадлежать не просто женщине, а женщине молодой и очень красивой. – Это и правда воин, только совсем молоденький.
– Как вы думаете, сестрицы, – прожурчал уже третий взволнованный девичий голосок, – может он являться тем самым принцем, которого и ждет наша Повелительница?
– Не принцем, а бароном! – поправила первая.
– А на вид он настоящий принц! – слегка разочарованно промурлыкала самая щедрая на титулы девушка.
– Прошу, посмотри, посмотри на него еще раз, сестрица, – уже хором начали упрашивать два голоска.
«Кажется, их три!» – подумал Генрих, старательно зажмуриваясь и притворяясь спящим.
Тихие шажки снова зашуршали рядом с его головой. Наверно, смелая разведчица наклонилась к нему слишком близко, потому что носа барона коснулось что-то легкое, напоминающее кисею, и, не сдержавшись, мальчик громко чихнул. Ему ответил звонкий девичий визг. Понимая, что в дальнейшем притворстве уже нет никакого смысла, Генрих открыл глаза и вскочил на ноги. В нескольких шагах от него робко сбились в кучку три самые красивые юные девицы, которых он когда-либо видел в своей недолгой жизни. Вернее, молодой барон даже не мог представить себе, что на свете существует подобная красота. Все три девушки оказались невысокими и очень стройными, белокурыми и белокожими, облаченными в серебристые полупрозрачные одежды. Вот только неестественная бледность красавиц и их огромные, льдисто-голубые глаза сразу наводили на мысль о колдовской природе прекрасных существ. Прижавшись друг к другу, девушки самозабвенно визжали на самой высокой ноте, не сводя испуганных глаз с фигуры мальчика. Правда, с такими красивыми голосами их визг скорее напоминал волшебную песню.