Сумасшедшее семя
Шрифт:
Звон стаканов, широкие спины и девичьи плечи в серой и черной форме, полицейские голоса. («В пункте 371 ПК [18] абсолютно ясно сказано».) Тристрам прополз к пустому столику, стал ждать официанта. («Вопросы распределения сырьевых материалов будут прорабатываться на междепартаментской конференции».) Подошел официант, черный, как туз пик, в кремовой куртке.
— С чем, сэр? — спросил он.
— С апельсиновкой, — сказал Тристрам, не сводя глаз с дверей-турникета. Изнывая от смеха, вошла пара изысканных щеголей
18
Продовольственной книжки.
— Мистер Фокс? Мистер ТристрамФокс?
— Да, как вам очень хорошо известно. Лучше сядьте. Если, разумеется, не желаете прямо сразу меня забрать.
Черный официант принес Тристраму выпивку.
— Забрать? — Офицер рассмеялся. — Ох, понятно. Слушайте, — сказал он официанту, — я возьму то же самое. Да, — сказал он Тристраму, — вы совсем как ваш брат. То есть как ваш брат Дерек. Внешне. В остальном я, конечно, не знаю.
— Не играйте со мной, — сказал Тристрам. — Хотите предъявить обвинение — предъявляйте. — И даже руки вперед протянул, точно велосипедиста изображал.
Офицер рассмеялся погромче.
— Примите мой совет, мистер Фокс, — сказал он. — Если вы сделали что-то предосудительное, ждите, пока оно обнаружится. У нас дел хватает и без добровольных признаний, видите ли. — Он положил на стол инертные руки, словно показывал, что они не запятнаны кровью, и приятно улыбнулся Тристраму. Выглядел человеком приличным, приблизительно ровесник Тристрама.
— Ну, — сказал Тристрам, — если разрешите спросить…
Офицер покрутил головой, как будто проверяя, не услышит ли кто, специально подслушивая или просто случайно. Но Тристрам смиренно выбрал дальний одинокий столик. Офицер с удовлетворением слегка кивнул. И сказал:
— Не хочу сообщать свое имя. Чин вы видите — капитан. Я работаю, видите ли, в организации, где ваш брат Комиссар. И хочу поговорить именно о вашем брате. Я так понял, вы не очень любите своего брата.
— Фактически нет, — сказал Тристрам. — Только не понимаю, какое это имеет отношение к чему-либо или к кому-либо.
Официант принес капитану алк, а Тристрам заказал еще.
— За мой счет, — сказал капитан. — Два принесите. Налейте двойные.
Тристрам поднял брови и сказал:
— Если вы собираетесь напоить меня, чтобы я сказал, чего не следует…
— Какая галиматья, — рассмеялся капитан. — Я сказал бы, вы очень подозрительный человек, видите ли. Полагаю, вам это известно. Догадываюсь, вам известно, что вы очень подозрительный человек.
— Да, — сказал Тристрам. — Обстоятельства во всех вселяют подозрительность.
— Я бы сказал, —
— Он очень хорошо устроился, — сказал Тристрам. — Теперь Дерек очень большой человек.
— О, только я бы не назвал его положение неуязвимым, ни о какой неуязвимости речь вообще не идет. Что касается большого человека… ну, величина — вещь весьма относительная, не так ли? Да, — согласился капитан сам с собой, — именно так.
Он придвинулся ближе к Тристраму и вроде бы без какой-либо связи сказал:
— Мой чин в Министерстве по справедливости наделяет меня, как минимум, майорским званием в новых войсках, видите ли. Однако вы меня видите лишь с тремя капитанскими шпалами. Короны носит человек по фамилии Данн, гораздо младше меня. Вы когда-нибудь переживали нечто подобное, мистер Фокс? Вы когда-нибудь, видите ли, испытывали унижение, наблюдая за повышением младшего через вашу голову?
— О да, — сказал Тристрам. — О да, конечно. О, очень даже, конечно.
Официант принес два двойных алка:
— Апельсиновка кончилась. Тут смородиновка. Надеюсь, джентльмены не возражают.
— Я так и думал, — кивнул капитан, — что вы поймете.
— Разумеется, из-за того, что не гомик, — сказал Тристрам.
— Полагаю, — сказал капитан, основательно преуменьшая, — это как-то повлияло. Ваш брат, конечно, последним стал бы отрицать, скольким он, видите ли, обязан своей весьма извращенной сексуальности. А теперь, мистер Фокс, вы должны рассказать мне об этой его весьма извращенной сексуальности. Вы ведь всю жизнь его знаете. По-вашему, она настоящая?
— Настоящая? — нахмурился Тристрам. — Я бы сказал, чересчур, прямо до ужаса настоящая. Он начал все эти игры, когда ему и шестнадцати не было. К девочкам никогда никакого интереса не проявлял.
— Никогда? Хорошо. Теперь вернемся к вашему признанию, что вы человек подозрительный, мистер Фокс. Вы когда-нибудь подозревали свою жену? — Он улыбнулся. — Трудно задавать мужу подобный вопрос, но я спрашиваю с самыми честными намерениями.
— Я не вполне понимаю… — сказал Тристрам. А потом: — Помилуй Дог, на что вы намекаете?
— Начинаете понимать, — кивнул капитан. — Вы довольно сообразительны в таких вещах. Дело, видите ли, в высшей степени деликатное.
— Вы пытаетесь мне сказать, — недоверчиво сказал Тристрам, — вы пытаетесь намекнуть, будто моя жена… будто моя жена с моим братом Дереком…
— Я вот уже какое-то время за ним наблюдаю, — сказал капитан. — Он знает, что я за ним наблюдаю, но, похоже, не особенно беспокоится. Мужчине с нормальной сексуальной ориентацией прикидываться гомосексуалистом наверняка очень трудно, все равно что без конца улыбаться. Могу поклясться, ваш брат Дерек при разнообразных оказиях виделся с вашей женой. Могу назвать даты. Он много раз бывал в вашей квартире. Конечно, все это, возможно, никакого значения не имеет. Возможно, он давал вашей жене уроки русского языка.