Сумасшедшие двадцатые

Kath1864

—Я, Хейли Маршалл с этого момента клянусь быть вместе с тобой, Джексон Кеннер, и в богатстве и бедности, в болезни и здравии. Обещаю всегда любить тебя и быть твоей семьей, - произносит Клатву Хейли . — Пока смерть не разлучит нас.

Священник вручает обручальные кольца, жених и невеста надевают кольца друг другу на безымянный палец и повторяют за служителем следующие слова.

— Прими это обручальное кольцо как символ и обещание моей любви и верности, - шепчет Джексон одевая золотое кольцо на безымянный палец Хейли.

— Этим кольцом я обещаю хранить любовь и верность, - улыбается Маршалл одевая кольцо на безымянный палец Джексона.

— Теперь, вы вдвоем, любящие друг друга, ваши родные и друзья рядом, -

улыбаясь говорит служитель. — Сегодня вы открываете новую страницу - это семейная страница вашей жизни. Сегодня вы стали мужем и женой перед лицом Господа и собравшихся благословить ваш союз. Да будет благословен ваш союз.

Теперь уже муж и жена берут друг друга за руки с обручальными кольцами, улыбаются присутствующим, и почему-то Хейли не понимает, взгляда Ребекка, который уставлен на входную дверь, словно она увидела призрака, испугалась чего-то. Не понимает до того момента, как отпустив руку Джексона и оборачивается и видит на пороге особняка Элайджу с ребенком на руках, а рядом с ним стоит эффектная брюнетка с кожей словно корица и взглядом гордой львицы, готовой в любой момент напасть, чтобы защитить то, что по праву принадлежит ей. Сейчас Элайджа принадлежит ей и Хейли Маршалл понимает, что это та самая женщина, которая своим ядом отравила Элайджу. Смотря на Хейли Пирс понимает, что это и есть та женщина, мать ребенка Клауса к которой Элайджа испытывал чувства до встречи с ней и именно эти запретные чувства причинили Элайджи столько боли, именно об этой женщине ей рассказывала Аврора. Теперь Катрин рядом с ним и не позволит, чтобы ему причинили боль.

— Добро пожаловать домой, семья, - улыбается Майклсон проходя в гостиную, пропуская вперед Пирс.

— Брат, ты здесь,- вырывается из уст Ребекки.

— Чья это свадьба? – спрашивает Майклсон бегла осматривая присутствующих и украшенную гостиную.

— Моя, - уверенно отвечает Марашалл выходя вперед. — Это моя свадьба Элайджа, и нам нужно поговорить. Сейчас же…

— Оставайся здесь, Катерина, - Элайджа целует брюнетку в щеку, опуская на пол Надю, которая теперь уже прижимается к матери, ведь здесь ей все чужие и незнакомые люди.

— Возвращайся скорее, - отвечает Пирс смотря вслед уходящей на верх Хейли, придерживающей подол платья и следующему за ней Элайджи.

— Привет, я Ребекка, сестра Элайджи, - улыбается блондинка гладя Надю по волосам несмотря на то, что малышка боится ее. — Твоя дочь? Красавица, вся в маму.

— Да, ее имя Надя, - неуверенно отвечает Кетрин.

— Идем те со мной, я все вам покажу здесь и спасу от всех этих осуждений людишек, - Ребекка касается руки Кетрин, уводит ее на кухню, ведь она и без слов поняла, что Кетрин неуютно ведь на нее смотрели столько собравшихся на свадьбе.

— Кто эта женщина? – шепчет Сесилия. — Не понимаю… Это и есть та самая путана из Чикаго? Я не верю, что Элайджа так низко пал… Не допустимо…

— Он привез ее сюда, к тому же с ребенком, - тихо произносит Лили. — Принять женщину с чужим ребенком. На такое отважется не каждый мужчина, а Элайджа вновь доказал свое благородство.

— Что это за женщина? – доносится чей-то голос.

— Почему с ней Элайджа? – задает вопрос кто-то из присутствующих гостей.

— У Элайджи есть ребенок вне брака? Он признает его? – нахмурив брови произносит одна из гостья. — Какой позор для семьи… Хотя эта семья уже давно опозорила себя и былую честь фамилии Майклсон.

Хлопок дверью, чуть громче положенного, оборот ключа на два оборота,ведь Хейли Маршалл не в силах сдерживать свои эмоции. Она все поняла. Поняла, что Кетрин Пирс именно та женщина, которая украла его у нее, отравила собой и именно ей Элайджа открыл свое сердце. Открыл свое сердце Катерине, а не Хейли и это сводит ее с ума, выводит из равновесия. Ревность внутри ее заставляет совершать то, что было недопустимо. Сейчас ей

кажется, что она осталась наедине со своей болью, а Элайджа разбил ее сердце на осколки и разбросал их. Руки Маршалл касаются плеч Майклсона, она толкает его к стене и не понимает откуда у нее только силы, ждет хоть каких-то действий, а Элайджа сдерживает свои эмоции, впрочем, как и всегда.

— Элайджа, ты спишь со шлюхами? Как ты мог упасть так низко! – кричит Маршалл.

— Я не разу не спал с шлюхами или проститутками, Хейли, - спокойно отвечает мужчина.

— Элайджа, черт! - более спокойно произносит она. — Как ты мог упасть так низко… Тебе не стыдно?Теперь расскажи мне, хорошо ли тебе было с проституткой? Тебе хорошо с этой шлюхой!

— Она не шлюха! – срывая голос кричит Элайджа отталкивая от себя Хейли.

— Она тебя обманула, могла убить, если бы подсыпала яд, и теперь, ты прощаешь эту шлюху, привозишь сюда вместе с ее ребенком, которого она родила неизвестно от какого мужчины и называешь их своей семьей, - кривляется в усмешке брюнетка. — Могу сказать только то, что ты сошел с ума Элайджа Майклсон.

— Хейли открой дверь! Это я, Фрея, прошу ,послушай меня, – стуча просит Фрея рядом с которой стоит Джексон.

— Хейли, открой дверь иначе мне придется ее выломать, а я сделаю это!- твердо заявляет Кеннер. — Что происходит? Поговори со мной! Хейли!

—Там твой муж, Хейли, ты замужем, - вздыхает Майклсон подходя к двери, поворачивает ключ в замочной скважине. — Если ты не собираешься открывать, то это сделаю я.

— Боже! Хейли, - с облегчением произносит Фрея, как только дверь открывается и ее брат выходит из комнаты, внимательно осматривает стоящих перед ним сестру и Джексона.

— Катерина не шлюха и не смей так называть ее, Хейли! Этого я не потерплю! – обернувшись к ней твердит Майклсон прекрасно видя, что из ее глаз вот-вот польются слезы, но все же у Хейли обладает прекрасным контролем над своими слезами и не позволит им пролиться именно сейчас.

— Элайджа, - пытается выдавить из себя Хейли.

— Здравствуйте, Мистер Кеннер, - Майклсон протягивает Джексону свою руку для рукопожатие и не удивляется, что тот не реагирует на его жест. — Извините, что испортил вашу свадьбу, я уже ухожу. Еще раз приношу свои извинения.

========== Глава 36. Вперед и до конца. ==========

Чикаго. *

Сейчас Ирма Поллет больше всего желает обратиться в птицу и улететь. Смотря на птиц, она завидует им и не скрывает этого. Завидует, потому что птицы свободны и вольны делать все, что пожелают, лететь туда, куда пожелают. Птицы свободны и наблюдая за ними, Ирма завидует их свободе, ведь ее лишили свободы. Сегодня ее свадьба, которая станет ее погибелью, похоронами, и все это из-за Тристана, а где он, когда нужен ей? Где он, когда ту, которой он шептал и клялся в любви выдают замуж за другого? Внутри ее все разрывается и Ирма думает, что зря она поверила такому лживому чувству, как любовь. Она желает возненавидеть того, из-за которого вынуждена выходить замуж, за нелюбимого. Ей душно, теперь она точно понимает, что проиграла любви, ведь вместо того, чтобы вспомнить все ужасные поступки Тристана, Ирма вспоминает их сладостный поцелуй. Ей больно, обидно и сегодня она потеряла себя навсегда. Его глаза, всплывающие в ее воспоминаниях ,словно манят ее к себе, притягиваю, словно магнит и возвращают назад, в прошлое. Сколько еще она переживет бед и печалей из-за Тристана, пойдет ради его ко дну? Но, теперь ей даже запрещено думать о ком-то кто не является ее мужем, а она думает и при вспоминании Тристана в ее груди тяжелеет, словно Тристан вонзил в ее сердце острое лезвие ножа и все происходит из-за него, и теперь на нее сердце есть шрамы, келоидный рубец, который к сожалению не заживет, останется в сердце Ирмы на всю оставшуюся жизнь, а причина образование этого рубца на ее сердце - Тристан Де Мартель.